Ангелы во тьме (ЛП) - Кейт Лорен. Страница 5

Сэм.

До грехопадения он был одним из ближайших доверенных лиц Даниэля. Один из его очень немногих настоящих друзей. Семихаза был честным, лояльным и отчаянно преданным. Перед тем, как началась война, и многие из них покинули Небеса, Даниэль проводил все свое свободное время с Люси. Из всех ангелов Сем больше всех понимал ситуацию Даниэля.

У него была такая же слабость к любви.

Великолепный, гедонистический Сэм мог околдовать любого, кого он встречал. Особенно представительниц слабого пола. Каждый раз, когда Даниэль встречался с Сэмом после Падения, у него была новая смертная девушка под его крылом.

За исключением последнего случая, когда они видели друг друга. Это было несколько лет назад. Даниэль разграничивал время, когда Люси была в жизни, поэтому он запомнил визит Сем, как лето, перед тем как она поступила в среднюю школу. Даниэль проводил дни в Кинтана-Роу, когда Семигаза появился у его двери, один.

Это была деловая встреча. У Сема был знак, доказывающий это. Шрам Масштаба. Золотые знаки отличия — семиконечный шрам. Они добрались до него. Некоторое время они шли за ним, и он сказал, что в конце концов он просто устал. Не уже ли Даниэль не устал? — хотел он знать.

Это причиняло боль Даниэлю, видеть его друга таким… преображенным. Все в нем казалось подавленным, меньшим. Огонь внутри него погас.

Их встреча была безрадостной и напряженной. Они говорили друг с другом, как незнакомые люди. Даниэль вспомнил, что очень рассердился из-за того, что Сэм даже не спросил о Люси. Когда они прощались, Сем выругался, и Даниэль знал, что он больше не вернется.

Даниэль смирился с тем, что больше никогда не увидит своего друга. Именно по этому он был настолько поражен, когда понял, кто была эта девушка.

Стоящая перед ним на Скид Роу девушка была одним из потомков Семигаза. Дочь.

У нее, должно быть, была смертельная мать. Шелби была нефилимом.

Он поднялся, чтобы лучше рассмотреть ее. Она напряглась, но не отступила, когда он уставился на ее лицо. Около четырнадцати. Довольно симпатичная. Как ее отец. Знала ли она, кто или что она есть? Ее щеки покраснели, когда Даниэль изучал ее.

— Гм. Ты в порядке? — Наконец спросила она смущенно.

— Где эта вечеринка?

Они провели больше часа, тащась в пробке в фургоне, забитом незнакомыми людьми. Даниэль не мог поговорить с Шелби даже если бы он знал, что сказать. Расскажи мне об отце, который бросил тебя, казалось неправильным началом разговора. Когда они, наконец, выехали через холмы на обширную, плоскую долину, и остановились перед одним из домов, то Даниэль отметил, что он был темным и это совсем не было похоже на вечеринку.

Даниэль насторожился. Он искал знаки того, что это сборище могло быть чем-то более серьезным, чем увеселительное мероприятие смертных. Знаки того, что Шелби могла быть в одной из сект нефилимов, о которых он слышал от Роланда, но Даниэль никогда не уделял этому особого внимания.

Входная дверь была открыта, так что Даниэль последовал за Шелби, которая в свою очередь шла за остальными внутрь. К счастью Даниэль отметил, что это не было сектантское собрание. Нет, люди на этой вечеринке выглядели потухшими и потерянными.

Все были в отключке: бродили, сидели, валялись на диване и на полу бесформенными кучами. Единственный свет в комнате исходил из холодильника, когда кто-то доставал пиво. Было душно и жарко, и что-то в углу пахло гнилью.

Даниэль не знал, зачем он приехал сюда, что он тут делал, и это заставило его с болью вспомнить о Люси. Он мог улететь отсюда и пойти к ней прямо сейчас! Время, проведенное с ней, было единственным временем в жизни Даниэля, когда что-то имело смысл. Пока она не вспыхнет, и все погрузится в безысходную темноту.

Он каждый раз забывал свое обещание: держаться подальше, позволить ей жить.

В темноте, отвратительной гостиной, Даниэль представил жизнь без нее и вздрогнул. Если бы у него был выход, он бы последовал ему. Но выхода не было.

— Это отстой. — Шелби стоял рядом с ним. Она пыталась перекричать жесткую, настойчивую музыку, и все же Даниель мог только читать по ее губам. Она мотнула головой в сторону задней двери и Даниэль кивнул, следуя за ней.

Двор был маленький с ограждением, выжженной травой и пятнами песчаной грязи. Они сели на небольшой цементный уступ и Шелби открыла бутылку пива.

— Прости, что притащила тебя сюда и ты увидел эту дерьмовую хрень, — сказала она, сделав глоток, затем передала теплую бутылку Даниэлю.

— Ты общаешься с этой компанией часто?

— Первый и последний раз, — ответила она. — Мы с мамой много путешествуем, поэтому я не могу долго болтаться с какой-либо компанией.

— Это хорошо, — сказал Даниэль. — Я имею в виду, я не думаю, что это та компания, с которой ты должна тратить свое время. Тебе четырнадцать?

Шелби фыркнула. — Хм, спасибо за незапрашиваемый совет, папуля, но я могу позаботиться о себе. Годы практики.

Даниэль поставил пивную банку и посмотрел на небо. — А как насчет твоих родителей? — наконец спросил он.

— Мама. Хорошо. Она просто работает все время. Или все время находится между работами. У нее есть особый талант к увольнениям. Поэтому мы продолжаем двигаться, и она продолжает обещать, что в один прекрасный день все будет для нас «стабильным». Знаешь, у меня были некоторые проблемы с приспосабливаемостью. Это долгая история…

Шелби замолчала, как будто подумала, что она и так уже слишком много сказала. То, как она избегала его взгляда, заставило Даниэля понять, что она кое-что знает о своем происхождении.

— Но мама думает, что у нее есть решение, — продолжила она, покачав головой. — Она в роде как нашла какую-то причудливую школу. Разговоры о несбыточной мечте.

— А твой отец?

— Сбежал из города, прежде чем я родилась. Настоящий классный парень, да?

— Когда-то был, — пробормотал Даниэль.

— Что?

И тогда Даниэль, не зная почему, потянулся и взял руку Шелби. Он даже не знал ее, но он почувствовал желание защитить ее. Она была дочерью Сема, и этот факт каким-то странным образом делал ее почти племянницей Даниэля. Она выглядела удивленной, когда его пальцы сжали ее, но она не отстранилась.

Даниэль захотел забрать ее отсюда. Это не место для такой девушки, как Шелби. Но в то же время он знал, что проблема была не только в этой вечеринке или в этом городе. Это была жизнь Шелби. Она была полностью вывернута. Из-за Сема.

Так же, как жизнь Люси была испорчена из-за Даниэля.

Он с трудом сглотнул и подавил новое яростное желание отправиться к Люси. Он никак не вписывался в этот огороженный двор, в эту жаркую ночь, на этой тупой вечеринке, на которой не на что рассчитывать.

Теперь Шелби сжала его руку. Когда он встретил ее глаза, они выглядели по-другому. Больше. Мягче. Они выглядели как…

Воу.

Он отстранился и быстро встал. Шелби подумала, что он собирается уйти.

— Куда ты? — спросила она. — Я сделала что-то не так?

— Нет. — Вздохнул он. — Я сделал.

Он хотел прояснить ситуацию, но он не знал, как это сделать. Его взгляд остановился на сломанном завесе двери, где черная тень слегка колебалась на жестком, горячем ветре.

Вестник.

Обычно Даниэль игнорировал их. За последние несколько лет они стали все меньше и меньше приходить к нему. Возможно, этот один имел какое-то отношение к Шелби. Может быть, он мог бы показать ей вместо того, чтобы кидаться словами. Он кивнул вестнику и позволил ему скользнуть в ладонь. Через мгновение он принял очертания черной плоскости.

Он увидел, как изображение внутри вестника становится ясным: Люси. И он сразу понял, что совершил большую ошибку. Его крылья горели, и у него болело сердце, как будто он разрывался изнутри. Он не знал, где и в каком времени он видел ее сейчас, но это не имело значения. Ему стоило больших усилий не нырнуть внутрь и не пойти за ней. Одинокая слеза покатилась по его щеке.