Звёздный наследник - Гетманский Игорь. Страница 18

Его необъемное туловище со сложным конструктивным барельефом нависло надо мной металлической громадой, корпус испускал плотные волны очень горячего воздуха, “псевдоноги” – мощные и сравнительно короткие нижние манипуляторы с “коленными чашечками” и “стопами” гигантских размеров – неподвижно вросли в землю. Лазерные пушки опустились в кавернах корпуса и теперь находились всего в каких-то десяти метрах от моего лица.

Я задрал голову и отшатнулся: глаза робота, такие же огромные, как и окна особняка Уокера, смотрели на меня с пятнадцатиметровой высоты и кроваво горели отраженным светом местного зловещего светила.

Я покосился на пушечные стволы и заставил себя встряхнуться: пора было начинать диалог, иначе вместо Дэниела Рочерса заговорят пушки Уокера. Я поднял обе руки над головой, развел их и по-дурацки покачал ладонями из стороны в сторону. И глупо, во весь рот заулыбался. Я не мог произнести ни звука, пересохшее от страха горло и одеревеневший язык не слушались меня, но вряд ли здесь нужен был голос. Вся моя поза, руки, лицо и улыбка говорили: “Привет! Ку-ку! Ха-ха! Алле! Это я, дядя Дэнни! Один и без оружия! Не стреля-ай, идио-от!”

Этот кибер, если только в него заложена программа анализа психодинамики контрагента, должен был прекрасно меня понять.

Реакция кибера превзошла все мои ожидания. Воздух вокруг меня завибрировал. Голову сжало со всех сторон. Барабанные перепонки обнаружили себя внутри моего бедного черепа тупой болью. Я присел от неожиданности и только через какое-то время понял, что воспринимаю мощные ревущие звуки речи механического супербизона.

– Вам не стоит беспокоиться, мистер Дэниел Рочерс! Служба безопасности планеты Джеймса Уокера приветствует вас и берет под свою защиту. Мистер Уокер с нетерпением ожидает вас в своих апартаментах. Добро пожаловать!

Я, конечно, по-журналистски крепкий парень относительно разного рода известий. Меня не собьет с ног даже официальное сообщение Мирового Совета о завтрашнем конце света. Но слова кибера отправили меня в нокдаун. Я захлопал глазами, опустил руки, растерянно посмотрел по сторонам, попялился на застывшие фигуры малых роботов, потом снова уткнулся тупым взглядом в корпус суперкибера.

Правда, все это время голова моя работала с такой бешеной нагрузкой, что только искры из глаз не летели.

Я усиленно соображал. Судя по некоторым специфическим признакам, кибер был совершенно автономен. Он не находился в режиме радиоуправления Уокером. Если бы дело обстояло иначе, Уокер – а он вполне мог узнать меня спустя двадцать лет после нашей последней встречи, почему бы и нет! – обратился бы ко мне голосом кибера сам.

Но тогда, если кибер автономен, откуда в его программе идентификации оказались мои физические параметры и имя? Уокер не мог ввести в кибера мои данные: этих данных у него не было – ни фотографий, ни видеопленки. Отец и Уокер ушли из мира людей с пустыми руками, если не считать не очень толстых банковских книжек сотрудников Бюро Звездных Стратегий…

Да и зачем я Уокеру нужен! Он не мог ждать меня: я уверен, что он забыл обо мне в тот самый момент, как только они с отцом сделали первый шаг в сторону северных лесов. Единственным человеком, которого дядя Уокер мог встретить у себя на планете столь сердечно, мог быть только мой отец…

И тут меня осенило. Дэниел Рочерс – робот произнес не мое имя! Это имя отца! Мы же с ним тезки! Кибер Уокера встречает долгожданного компаньона своего хозяина!

Моя голова чуть не лопалась от напряжения. Так… Мы с отцом очень похожи, кибер определил меня как Дэниела Рочерса по данным, введенным Уокером на Рочерса-старшего. И это второй уровень контроля. Потому что есть еще, первый… Б-10, который, скорее всего, вмонтирован в суперкибера. Ланц говорил, что прибор определяет технические параметры аппаратуры, которая находится на звездолете. Значит, кибер обнаружил на нашем звездолете “штуку” и идентифицировал мой корабль со звездолетом Рочерса-старшего!

И тут я понял все окончательно. Я стоял, смотрел на супербизона, а перед моими глазами снова смеялись и дурачились два человека, два любимых мной человека – в нашем фруктовом саду, под вечерним, усыпанном теплыми звездами небом – мой отец и рябой длинный нескладный Уокер.

Дядя Уокер, которому так нравилось смешить детвору….

Пять лет назад он не захотел смириться с мыслью, что его разлука с отцом – навсегда. Он верил, что отец одумается и не останется умирать один на заснеженной поляне на Земле. “Когда-нибудь, – думал Уокер, – Рочерс прекратит свои дьявольские работы, разыщет меня и прилетит. Он прилетит на нашем звездолете, и мы вместе уничтожим или переделаем ту страшную вещь, которую создали своими руками. Я буду ждать его. И прикажу ждать его своим “мальчикам”, киберам. И днем, и ночью…”

– Дядя Уокер, – тихо прошептал я. – Папа умер. К вам прилетел я, Дэнни. Вы будете разочарованы. Но я привез вам вашу “штуку”… Вы сможете сделать с ней, что хотите, я ничему не буду препятствовать…

Я поднял голову, по-другому заглянул в огромные окна фотоэлементов кибера и спросил:

– Как тебя зовут?

По моим барабанным перепонкам ударил грохот падения огромной скалы на дно ущелья:

– Торнадо, сэр.

– У меня на звездолете пассажир, Торнадо…. Пассажирка. Она может пройти со мной?

В ответ раздался рев Ниагарского водопада:

– Друзья Рочерса – друзья Уокера! Добро пожаловать.

Я кивнул, облегченно ослабил узел галстука, расстегнул пиджак и достал из кармана брюк портативную рацию.

– Лоттик, – ласково сказал я, когда в ответ на свой вызов услышал тонкий плачущий голосок, – все устроилась, дорогая. Перестань плакать, приведи себя в порядок и вылезай на улицу. Мы идем в гости к дяде Уокеру.

– Я все слышала, Дэнни, – отвечала она печально и тихо. – Но я все равно боюсь.

– Ты теперь не имеешь права бояться, – терпеливо пояснил я испуганной амазонке. – Нас охраняет супербизон Корриды и девять его верных вассалов. Они разнесут на мелкие кусочки любого, на кого ты укажешь. Выходи.

– Ладно, – раздался в ответ трагический шепот, и рация смолкла.

Через минуту Лотта уже стояла рядом со мной и по своему обыкновению переминалась от волнения с ноги на ногу. Ее изумрудные глаза испуганно бегали по туловищу Торнадо, но рука крепко сжимала наплечный ремень футляра с моей видеокамерой.

Тележурналистка Шарлотта Ньюмен не боялась ничего и не собиралась уступать капризам легкомысленной дочери восточного шейха.

– Ну, – бодро обратился я к Торнадо. – Пошли?

– Пойдемте, мистер Рочерс! – охотно проревел супербизон.

Лотта испуганно дернула головой и зажала уши руками. Я засмеялся и подтолкнул ее вперед:

– Пора уже привыкнуть, Лотта! Шагай смелее!

Торнадо начал довольно сноровисто разворачиваться на 180 градусов, издавая при этом звуки, которые могла бы воспроизвести только бригада работающих экскаваторов. Одновременно его вассалы стали медленно погружаться в земные недра. Когда суперкибер сделал первый шаг по направлению к крепости, они уже полностью ушли под землю, а края трещины-пропасти, окружавшей звездолет, со страшным скрежетом двинулись навстречу друг другу.

Какафония из звуков работающих механизмов и грохота шагов Торнадо закладывала уши. Лотта что-то прокричала мне и пошла вперед.

А у меня вдруг закружилась голова от неимоверного шума. И еще от того, что я снова почувствовал, как скользкая змея тошнотворного предчувствия беды шевельнулась в моем сердце. Оказывается, она никуда не уползала с того момента недельной давности, когда я почувствовал ее присутствие в первый раз.

Я отвернулся к звездолету и несколько секунд неподвижно стоял, наблюдая за преображением равнины. Когда трещина исчезла, и стало значительно тише, змея исчезла. Я поднял голову и увидел, что Торнадо находится уже на середине пути к крепости, а Лотта, вполне освоившаяся в этой дьявольщине Лотта, скачет за ним и даже небрежно машет сумкой с видеокамерой, как будто находится на прогулке.