Звёздный наследник - Гетманский Игорь. Страница 27

– А если нам все-таки придется стрелять – будьте спокойны, в такую тушу попасть несложно!

Я улыбнулся ему и пошел к своим ребятам-журналистам. Ни я, ни Томпсон не знали, что “попасть” разрядом лазера в биоплазму вовсе не значило ее уничтожить…

Через час лагерь был разбит, и освобожденные от грузов бронетранспортеры встали полукольцом за ровным рядом палаток и нескольких обширных платформ с экспериментальным оборудованием. Возбужденные разгрузкой эксперты и техники сосредоточенно затихли за наладкой своих диковинных аппаратов. Расчеты лазеров и ракетных установок на вездеходах теперь двигались молча и быстро: завершали подготовку оружия и техники к бою.

– Внимание! – прогремел над лагерем жесткий голос из динамика одного из вездеходов. – Предположительное время исчезновения силового поля – двадцать часов ноль-ноль минут. Хронометраж корабельный.

Я посмотрел на часы: на моих было 19.55.

– Объявляется пятиминутная готовность. Членам комиссиии, непосредственно не занятым в экспериментах, покинуть расположение лагеря и отойти за линию построения бронетранспортеров.

Голос смолк, а я криво ухмыльнулся и достал из сумки видеокамеру. Как бы не так: буду я прятаться за спинами военных, чтобы ни черта не увидеть и потом довольствоваться вялыми интервью бессловесных технарей!

Я огляделся, быстро нашел взглядом кряжистую фигуру майора Томпсона и пошел к нему.

– А, Дэниел! Ну что, выгоняют вас?

– Я остаюсь, – сказал я. – У вас. Спрячете?

Томпсон засмеялся, скинул с себя форменную куртку защитного цвета и бросил мне:

– Накиньте на свою и засуньте пока камеру куда-нибудь подальше. Сейчас пройдет патруль, так что присядьте-ка с озабоченным видом около установки. – Он обернулся к своим десантникам. – Ребята, прикройте его от патруля!

Я натянул на себя куртку Томпсона и шагнул к лазеру.

И услышал, как за моей спиной раздался сильный хлопок. Такой сильный, как будто это спящий совсем недалеко от нас инопланетный гигант проснулся, выпростал огромные лапы и хлопнул себя по бокам в немом удивлении – от вида незнакомой пустыни, смехотворногог стада лилипуточных зверьков невдалеке от себя и, чуть дальше, – не менее смехотворного лилипуточного городка с жалкими фигурками горожан среди их жалких домишек.

Я сразу все понял, подпрыгнул на месте и развернулся к “холму” лицом. Видеокамера, как кольт из кобуры ковбоя, выпрыгнула из сумки и легла мне в руки. Я навел камеру на скопление биоплазмы и прильнул к глазку окуляра.

Зыбкая вуаль вокруг “холма” исчезла и обнажила красно-коричневую тушу неведомого организма. Терракотовая гора протоплазмы пульсировала, иногда на ее поверхности возникали огромные пузыри и с треском лопались. Биение пульса становилось все более частым и, показалось мне, размеры организма постепенно увеличивались. Как будто пульсация надувала гору протоплазмы изнутри воздухом или каким-то подземным газом.

Я пялился в глазок и удовлетворенно внимал тихому жужжанию мотора камеры. И не обращал внимания больше ни на что. До меня доносились крики людей, топот ног, краем уха я услышал резкие команды майора Томпсона. Кто-то из его людей взял меня за плечи и деликатно отставил в сторону:

– Вы стоите на линии прицела, сэр!

Я снимал и водил камерой вдоль и поперек гигантской туши и не отрывал от нее глаз.

И когда туша начала “рожать” – я не вскрикнул от удивления, я снимал.

Я снимал этих слепых, безруких и безногих уродов, которые стали выползать из терракотовой горы один за другим, и не дрожал от омерзения. Они даже не выползали – вылеплялись, отпочковывались. С резким и громким чмоканьем и свистом. Разбрасывая вокруг себя ошметки грязи и слизи. Они были похожи на гигантских кальмаров – только с длинными липкими лапами вместо щупалец, без глаз и ушей, без единого отверстия на гладких аморфных туловищах.

В прямоугольный глазок камеры я видел, как биомасса каждый раз уменьшается в размерах – всякий раз, как только отпочкует от себя несколько десятков тварей, – а потом надувается вновь. Надувается, чтобы снова сдуться через минуту и подарить миру еще один взвод своих творений.

И еще я видел, как новорожденные кальмары сначала веером медленно разбредались во все стороны, проходили сотню метров, изучающе водили туловищами, как радарные антенны, а потом все как один наклонялись в одну сторону и начинали двигаться только в одном направлении.

В направлении безмятежно лижущих песок скунеров.

В сторону лагеря землян.

Я оторвался от камеры и сквозь крики растревоженного персонала, рев моторов машин, безобразные чмоки и свист рожающей биомассы прокричал:

– Томпсон! Рич! Ты видишь? Они идут на нас!

Острота ситуации подвигла меня на преодоление барьера учтивости, и я совершенно незаметно для себя перешел с Томпсоном на “ты”. Он мне ответил тем же.

– Не суетись, Дэн, вижу! – Томпсон стоял рядом со своей установкой, и на его обветренном лице теперь вместо глаз сверкали две узкие ледяные щели. – Вижу.

– Похоже, что они ищут живые организмы! Они не пошли ни в пустыню, ни к горам, а двинулись в нашу сторону!

Томпсон услышал позывной своей полевой рации, поднес ее к лицу. что-то ответил и повернулся к расчету лазера:

– К бою готовсь!

И крикнул мне:

– Тебе лучше уйти за бронетранспортеры, Дэн! Начальство встревожено. Ученые говорят, что такую модель развития ситуации они даже и не просчитывали, ничто не предвещало! Уходи!

“Вот еще!” – подумал я и отмахнулся от Ричарда:

– Посмотрим, что они будут делать со скунерами!

И снова припал к видеокамере.

К этому моменту первый ряд кальмаров уже почти достиг стада скунеров.

Глупые непуганые животные почти никак не отреагировали на появление и приближение чужаков: продолжали лениво лизать песок. Некоторые самцы, – а от самок их отличали густые львиные гривы на головах – казалось, встревожились громкими звуками, исходящими от биомассы, и незнакомым видом пришельцев. В разных концах стада несколько лохматых скунеров поднялись на ноги. Они настороженно покрутили головами, побили хвостами по бокам и…

Беспокойство подвигло их лишь на то, чтобы сделать несколько шагов и завалиться под бока других самок.

Я разочарованно выругался.

И тут первый ряд кальмаров подошел к стаду вплотную и с л и л с я с ним.

Я глазам своим не поверил. Кальмары-передовики исчезли! Они действительно слились, как бы растворились в стаде скунеров! Пока я пытался переварить увиденное, в стадо врезался второй ряд тварей и также перестал существовать – во всяком случае, визуально. А потом те несколько десятков скунеров. в которых растворились кальмары, вяло поднялись на ноги и тихо-тихо пошли в нашу сторону.

Пошли, огибая туши лежащих впереди собратьев.

Они освобождали место для следующего взвода кальмаров. Тварей, которые жаждали слиться со скунерами, еще не тронутыми творениями биомассы.

Через десять минут все стадо скунеров было на ногах и медленным размеренным шагом двинулось на лагерь. А за ним колыхались в движении волны торроидальных туловищ без носа, глаз, рта и ушей – без единого выступа, щели или отверстия. Без лица.

– Дэн! – услышал я голос Ричарда Томпсона. – Ты понял, в чем дело? Уходи к чертовой матери! Скунеры теперь такие же, что и эти твари! Уходи, до них всего километр! Сейчас здесь начнется такая мясорубка, мало не покажется! Если мне не разрешат стрелять, я всю эту сволочь без приказа положу!

Я открыл было рот, чтобы ответить, но тут все звуки и крики перекрыл рев динамика:

– Срочная эвакуация! Срочная эвакуация! Всем оставить работы и пройти к бронетранспортерам!

Я бросил взгляд на надвигающуюся толпу скунеров и кальмаров и оценил скорость их перемещения и время, которое займет посадка двухсот человек в бронетранспортеры. Получалось, что тревожиться не стоило: пока твари доберутся до лагеря, мы все уже будем садиться в звездолет.

Люди отходили от аппаратуры, спрыгивали с платформ и стекались к машинам. У входных люков образовались небольшие очереди. Вездеходы с ракетами стронулись с места, выехали на позицию перед лагерем и образовали между нами и тварями стальную стену на колесах. С флангов эвакуацию людей прикрывали лазеры Томпсона и его коллег.