Хроники Красного Литейщика 2 (СИ) - Самсонов Владимир. Страница 12

Догнат проснулся от того, что кто-то сел рядом. Он открыл слипшиеся веки. Возле него сидел молодой человек, внимательно наблюдая за пробуждением пьянчуги.

— Догнат, — протянул он руку соседу.

— Апрель, — тот смущённо пожал холодную ладонь неожиданного знакомого.

— Что сидишь? Ночь на дворе, — поинтересовался Догнат, обдав парня сивушным перегаром.

— Идти некуда, — соврал тот, продолжая рассматривать странного мужчину. — Ты чего тут?

— Да так, маюсь, — махнув рукой, посетовал Догнат. — А пошли ко мне, угощу. Возьмём «Литейной», посидим. Покажу свои картины.

— Ты художник? — удивился Апрель. — По виду не скажешь.

— Творческий кризис. И скорее не художник, а мозаичник.

— Пошли, — Апрель решительно встал со скамейки.

— Ты будешь потрясён, — сказал Догнат.

Леон бежал тёмными переулками, огибал шумные дворовые компании. Позади него послышалась полицейская сирена. Он вздрогнул. Неожиданно тротуар перегородил темно-синий БМВ. У Леона от испуга чуть не остановилось сердце. Стекло опустилось вниз, из салона смотрел знакомый боевик по кличке Телевизор, для корешей Телек, полученной из-за практически квадратной грудной клетки.

— Давай в тачку! — крикнул Телек.

Леон открыл заднюю дверь и практически упал внутрь. БМВ рванул с места, скрипя шинами и оставляя на асфальте жирный, дымящийся след протектора.

— Херовые дела, — сказал Телек, когда они затерялись в потоке транспорта. — Карата завалили. Приставленный Слон не уберёг. С ним уже разбираются. Видел таз с мешком цемента, «рыбачить» поедут. Босс в бешенстве.

— Как завалили? — перепугался Леон. — Не может быть.

— «Марсианин» три пули всадил. Босс напряг связи, да не помогло. Чуть подозрение на криминал, метут без разбора. Лагерь уже до половины забит. Никакой индульгенции. Крупный чинуша, авторитет или форточник, всех под одну гребёнку.

— Что теперь делать?

— Босс всё устроит, — с надеждой в голосе произнёс Телек. — Приехали, вроде…

Автомобиль подкатил к запертым воротам особняка Октавиана, где утром подростки получали инструкции по возмужанию. Почему-то не открывали. Телек посигналил. Слева послышался громкий рёв двигателя и в бок БМВ влетел броневик Дивизии «Марс». Автомобиль проволокло несколько метров к клумбам, где он перевернулся. Тут же из бронемашины выскочили гвардейцы. Они скоординировано приступили к штурму особняка.

Леон спихнул с себя труп Телека. Сквозь кровавую пелену, застилающую глаза увидел, как мощный взрыв раскурочил ворота. Со всех сторон послышались автоматные очереди, которые заглушил крупнокалиберный пулемёт бронемашины. Кто-то схватил за шиворот, поволок наружу.

Громила-гвардеец вытащил плачущего Леона из дымящегося БМВ, швырнул на землю. К нему подошёл лейтенант, взглянул в окровавленное лицо.

— Этот что ль Леон? — спросил он у гвардейца.

— Он, — ответил громила.

— Ну, чё тварь, — продолжил офицер, — стал мужиком? За что пацана убил сволочь?

Леон лишь всхлипывал и молчал.

— В лагерь его, там решим, что делать. Давайте быстрее заканчивайте! — крикнул он гвардейцам. — Нам ещё наркобарона брать! Оказывающих сопротивление, уничтожать!

Апрель вошёл в квартиру Догната, хозяин запер за ним дверь, включил свет. То, что увидел Апрель, потрясло его до глубины души. Все стены и потолок квартиры были покрыты искусным мозаичным узором, выложенным из пластмассовых кусочков цвета слоновой кости. От этого она напоминала внутреннее убранство игрушечной шкатулки.

В основном это были батальные сцены. Тевтонцы, викинги, боевые дружины, римские легионеры и прочие воины всех времён и народов бились друг с другом на выложенных от пола до потолка панно. Картины были настолько чёткими и реалистичными, что он никак не мог поверить, что это всего лишь мозаика. Казалось, будто рыцари медленно-медленно движутся, позвякивая оружием, и вот-вот сойдут со стен, представ перед Апрелем.

— Ну, как? — спросил Догнат, отправившись на кухню.

Апрель на мгновение потерял дар речи, но быстро оправившись от оглушившего его мастерства, сказал:

— Офигеть. Это невозможно. Почему ты не выставляешься?

— Это никому не нужно, — ответил Догнат, нарезая большим поварским ножом колбасу для закуски.

Апрель принялся ходить по комнатам, изучая остальные панно.

— Мой отец отвалил бы за это кучу денег. Он любит подобное.

— А кто твой отец?

— Октавиан Бро.

Догнат перестал резать колбасу.

— Бро? — переспросил он. — Семейство, которое думает что они древний род воинов?

— Откуда ты знаешь? — удивился Апрель.

Догнат продолжил готовить закуску.

— Пока меня не поглотила пагубная страсть, — Догнат обвёл рукой стены, — я работал в городском хранилище в отделе секретной информации. Прочёл практически все исторические документы с момента первого упоминания о городе и даже раньше.

Апрель зашёл на кухню, встал перед столом, внимательно слушая рассказчика.

— Ты сядь, чтоб не упасть, — Догнат указал ножом на стул.

Апрель сел на указанное место.

— Семья Бро, — продолжил Догнат, — мистификация. Никогда не было такого рода. Род Вайтов был, другие были, а Бро не было.

— Врёшь! — разозлился Апрель, услышав кощунственные речи от спившегося мозаичника.

— А разве тебе не рассказывали историю рода? Вспомни.

Апрель напряг память, и точно никаких особых сведений о роде он не знал. Только общее представление, мол, древний, прославленный род, потомственные воины, бесстрашные рубаки, но где, когда и кто чем отличился, не знал. Никакой мало-мальски внятной легенды.

— Что тебе известно? — спросил Апрель, наблюдая, как Догнат разливает по рюмкам «Литейную».

Хозяин квартиры быстро вышел с кухни, вернулся с ноутбуком, нашёл нужную папку обозначенную, как «Семья Бро». Открыл её, там было несколько текстовых файлов.

— Читай, — сказал он, — качнул малость, когда увольнялся. Где-то даже есть файл о том, что было на месте Красного Литейщика задолго до того, как люди осознали себя людьми.

Апрель открыл текст. То, что там было написано, подкосило его веру в святость клана. К каждому документу прилагались фото и сканы подлинников, имена свидетелей и должностных лиц, другие доказательства правдивости текстов из которых Апрель узнал следующее:

В июле 1920 года в устье реки Деревянки, тогда ещё полноводной артерии, воины РККА обложили банду Жихаря, прославившуюся бесчеловечными пытками заложников и невообразимыми зверствами по отношению к мирному населению. В результате боя банда была полностью уничтожена. При этом погибло несколько красноармейцев, среди которых был Будимир Бронин. Документов у погибшего, почему то обнаружено не было.

Среди убитых бандитов не досчитались адъютанта главаря, некого Соломона Шорина, отличавшегося маниакальной страстью к сожжению людей заживо. Решили, что он утонул при попытке переправиться через реку на лодке, которую расстреляли из пулемётов.

Через два года в Красном Литейщике, тогда ещё просто Литейщике, появился Будимир Бро — участник гражданской войны. Он поселился в пустующем доме на окраине города, устроился сторожем на железнодорожную станцию, зажил совершенно обычной жизнью, женился, позже родились трое мальчиков.

Через семнадцать лет в Красном Литейщике возникла жестокая и неуловимая банда, не оставлявшая свидетелей. Предвестником её появления стали три мужских трупа, найденных на улицах города. Их смерть наступила, практически одновременно. Мужчин просто убили по неизвестной причине.

Впоследствии, банда то «ложилась на дно» на несколько лет, то снова терроризировала жителей. Кто это был, так и не удалось выяснить, хотя среди лихих людей ходил слушок, что к этим преступлениям имеет отношение семья Будимира. Косвенно это подтверждает то, что распространявшие слух бесследно исчезали.

Апрель закрыл ноутбук, дальнейшею версию истории псевдо семьи он знал.