Серебро ночи. Трилогия (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна. Страница 25

Домина внезапно упала перед ним на колени и уцепилась за рукав.

— Не прогоняйте меня, умоляю! Я вас так люблю!

Нескио скептически покачал головой.

— Любишь? Конечно, любишь. Только не меня, а все то, что тебе дает связь со мной. Вот это. — Он широко развел рукой, показывая на дорогую мебель и красивую одежду. — Ты любишь роскошь.

Все так же оставаясь на коленях, Домина отчаянно взмахнула руками, пытаясь опровергнуть его слова, но он не стал ее слушать.

— Можешь оставаться здесь, пока я не найду тебе замену. Но ко мне больше не подходи. Выбирай себе мужа, я дам тебе достойное приданое.

И вышел, не обращая внимания на отчаянные рыдания.

Глава пятая

В королевском дворце, в просторных апартаментах старшего сына наместника, в креслах с позолоченными высокими спинками друг напротив друга сидели двое очень похожих сероглазых и темноволосых мужчин. Они были высоки и статны, молоды и красивы. Любому было ясно, что это родные братья. На поясах обоих висели остро наточенные кинжалы в драгоценных посеребренных ножнах с тонкой вязью на старотерминском языке.

Старший, Беллатор, в роскошном придворном костюме из плотного черного бархата внимательно слушал младшего, только что вернувшегося из военного похода.

— И отступников становится все больше, Беллатор! — угнетенно докладывал Сильвер. — Я не помню, чтобы когда-либо неповиновение выказывалось так откровенно и так охотно. Они ничего не боятся! Они мне прямо в лицо заявляли, что наместники давно утратили право управлять страной.

— И кто они?

— Самые обычные воины! Причем те, кто уже не раз бывал со мной в бою. Я не понимаю, что случилось! Они не подчинялись приказам! Более того, они попросту мешали! Имгардцы наступают, а у нас спор идет, кто главнее! Я бы от души посмеялся, если б это происходило не со мной.

— А ты не заметил в них чего-то особенного?

— Нет. Они просто вели себя не как воины, а как склочные базарные бабы.

Беллатор наклонился к брату.

— Сильвер, вспомни барона Оттавио. У них не было ничего общего в поведении?

Тот призадумался.

— Вроде нет. Понимаешь, когда нужно идти в битву, как-то не до сравнений. Да я об этом и не думал.

— Они не вспоминали графа Контрарио? Думаю, это его длинная рука. Кто-то же настраивает их против нас?

— Несомненно, настраивает! — Сильвер сердито тряхнул головой, рассыпав по плечам кудрявые волосы. — Эта битва выиграна, но с неоправданными потерями, их вполне можно было избежать, веди отступники себя как подобает. Если так пойдет и дальше, страна не продержится и года. Имгардцы нас попросту раздавят и превратят в рабов. Если полностью не уничтожат.

— Ты сказал об этом отцу?

— Да! — это было сказано с досадой.

— И что? — Беллатор уже знал ответ.

Сильвер сжал челюсти так, что заходили желваки. Сквозь зубы ответил:

— Он меня почти не слушал. Смотрел куда-то вдаль. Мне кажется, дела государства ему неинтересны.

Беллатор отпил вина из высокого бокала и мрачно подтвердил:

— Да. Он забросил страну, забыл свои государственные обязанности и занимается только своими ублюдками и Зинеллой. Он потакает им во всем.

Они переглянулись, не рискуя говорить о том, что их мучило больше всего. Вполне возможно, что и у этих стен есть уши.

— Ты считаешь, что Зинелла и впрямь любит отца? — Сильвер скептически щелкнул шершавыми от рукояти меча пальцами без колец.

Беллатор поднял обе руки в извинительном жесте.

— Не думал и не думаю. Зинелла не принесла почти никакого вреда стране за эти годы только потому, что за ней пристально наблюдали. И не выпускали дальше ее покоев. Она была постельной игрушкой и не более.

— А что случилось теперь? За ней не наблюдают?

— Наблюдают. Но во дворце становится все больше ее сторонников. И отец этому активно способствует. Он опоен и околдован. И мы оба знаем, кто тому виной. Контрарио становится все сильнее и враждебнее. Ты убедился в этом сам.

— Граф Контрарио опасный противник, но имгардцы опаснее во много раз.

— Конечно, с этим никто не спорит. Но Контрарио ничего не стоит занять наше место. А будет ли это хорошо для государства? Непременно вспыхнет междоусобица, и тогда Терминус можно будет брать голыми руками.

— Но наше место можно занять, лишь устранив нас всех троих. Попросту убить. Ты это имеешь в виду?

— Конечно. В принципе, нас нетрудно отравить. Отец опоен, но жив. И только потому, что живы мы с тобой. Контрарио нет смысла убирать его одного, потому что в этом случае наместником становлюсь я, и Зинелла тут же не только вылетит из дворца, но и будет обвинена в государственной измене и убийстве наместника. А это смерть, публичная и жестокая. Она же не дворянка, и ее вполне можно сжечь на рыночной площади. А потом можно будет добраться и до ее братца.

Сильвер задумался.

— Ты думаешь, что Контрарио попытается убить нас всех сразу? Но это трудно сделать.

— Не так уж и трудно. Ты уже ощутил на себе его силу. Как ты думаешь, мог кто-то из отступников пустить тебе стрелу в спину?

Сильвер поежился.

— Вполне. Мне кажется, и пускали. Но на мне прочные доспехи, обычной стрелой их не пробьешь.

— Вот видишь! Могли и мечом в спину ударить.

— Мою спину защищают доверенные воины.

— Отступники тоже были надежными. До поры до времени. Нет, здесь что-то есть, но я пока не могу понять, что именно. Но пока у Зинеллы нет яда, она как змея без зубов. Но вот если он появится… — И Беллатор с силой ударил кулаком по столу, отчего задрожала стоявшая на нем посуда.

— Если появится? — Сильвер едва успел спасти от падения стоящий на краю бокал. — И кто в этом будет виноват?

Беллатор с укором посмотрел на брата.

— Ты прекрасно знаешь, в чем проблема.

— Алонсо? — Сильвер нахмурился. — Но мой друг почти не встречается с отцом. И он никогда меня не предаст. Так же, как и я его.

— Ты не можешь запретить отцу приехать во дворец, навестить сына. Он его наследник, как-никак.

— Не думаю, что Алонсо каким-то образом может быть замешан в интригах своего папаши! — Сильвер сердито посмотрел на брата.

— Нет, конечно, я ни в чем не подозреваю твоего друга, Сильвер, — тихо вымолвил Беллатор. — Но лэрд Патрем хитер и изворотлив. Кто знает, что он может выдумать, чтоб встретиться с Зинеллой? Если так пойдет и дальше, скоро всем во дворце будет заправлять эта тупая и наглая фаворитка. С попустительства отца. А он одурманен. И как это делается, я не понимаю. Всю его еду и питье проверяют.

Сильвер поднял руки вверх в извинительном жесте.

— Я воин и в интригах не силен. Тут тебе и карты в руки, братец.

— Я не люблю интриги. — Беллатор пренебрежительно оглядел свой великолепный камзол. — Так же, как эти неудобные помпезные костюмы. Но дворцовая жизнь простой не бывает. Я порой думаю, так это было при королях или нет?

— Наверняка им было проще, — задумчиво ответил Сильвер. — Они властвовали по праву рождения, по праву голубой крови, а мы просто по указу короля, которому скоро минет пятьсот лет. А в указе не сказано, что наместники передают свою власть и обязанности по наследству. Поэтому нам и приходится туго. Аристократы давно точат на нас ножи.

Раздался почтительный стук в дверь. На разрешающий отклик в кабинет заглянул невысокий шустрый мужчина в придворном одеянии и отвесил низкий поклон.

— Ваша честь! К сожалению, Родолфо опять забрался в королевскую сокровищницу. Госпожа поощряет его, говоря, что он только играет.

Братья одновременно сердито покачали головами.

— Как он туда проникает? Там же несколько дверей и стоит стража.

— Никто не смеет противоречить госпоже, ваша честь. — Серджио вновь поклонился. — Это приказ наместника.

— Какая она, к черту, госпожа? Вы прекрасно знаете, что она здесь никто! — вспылил Сильвер, требовательно взглянув на нарочито спокойного брата.

Серджио сделал шаг к двери.