Мартини для горничной (СИ) - Воронцова Маргарита. Страница 57
«Я вырван был из жизни тесной,
Из жизни скудной и простой
Твоей мучительной, чудесной,
Неотвратимой красотой.
И умер я… и видел пламя,
Не виданное никогда:
Пред ослеплёнными глазами
Светилась синяя звезда»
Милая Маргарита!
Надеюсь, это письмо и цветы Вам доставят раньше, чем вы утвердитесь в мысли, что ваш начальник – трус, бесславно бежавший с поля боя. Я не сбежал, а был вынужден срочно уехать по семейным делам. Сейчас я ожидаю рейс в аэропорту и возлагаю большие надежды на службу доставки цветов, обнаруженную прямо здесь, в здании.
Маргарита! Не хватит и пяти тонн роз и орхидей, чтобы выразить Вам моё восхищение. А моего лексического запаса недостаточно, чтобы описать испытываемые эмоции.
Примите этот скромный букет, но знайте, что Вы сама – волшебный тропический цветок, или солнечный луч, или невесомое облачко, или глоток терпкого степного воздуха. Вы изумительны и бесподобны. Остаётся только удивляться, как природе удалось создать такое совершенство. И Вы созданы для того, чтобы сводить с ума…
Вчера весь день я рычал на Вас, ругал, обстреливал злыми взглядами. Простите меня, я очень виноват перед Вами. Мы скоро увидимся, и я постараюсь загладить свою вину. Хотя бы попытаюсь. До встречи!
Ваш грозный начальник.
P.S. Скинул Вам на почту план работ на будущую неделю. Неукоснительно ему следуйте. Отчёт – по скайпу, первая конференция – во вторник вечером. Предупреждаю, если к моему возвращению в отделе опять будет бардак, Вам придётся очень не сладко!
P.P.S. Письмо уничтожьте.
P.P.P.S. Но не вздумайте его есть! По Вашей привычке влипать в истории, Вы обязательно им подавитесь, и я буду виноват ещё и в этом…
***
– О, какие цветы, а что это? – программист потянул щупальца к букету. Палец с арабской вязью завис прямо перед моим носом, и я хлопнула парня по руке.
– Кыш! Не лапай!
Я уже целых десять минут находилась в блаженной прострации. Сидела, смотрела на розы и орхидеи и повторяла фразы из письма. Я успела перечитать послание уже двадцать раз и с каждым разом пьянела всё больше. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно.
Наконец-то Виктор приоткрыл завесу. Скрытный и замаскированный, как советский разведчик, мой шеф долго не давал понять, что же он ко мне испытывает. Сначала, два месяца назад, его взгляды и слова в равной степени можно было расценить и как увлечённость, и как неприязнь. Я терялась в догадках. Потом стали поступать первые знаки внимания, намекавшие, что начальник всё-таки, скорее, заинтересован, чем раздражён.
Но вчерашний день, конечно, вверг меня в недоумение и панику. Когда женщина предстаёт перед мужчиной в умопомрачительном «ню», она вправе рассчитывать на какую-то реакцию, хотя бы на маленький комплимент. Даже за просмотр дрессированных собачек в цирке надо заплатить деньги.
Но теперь я понимаю, что у милого рыцаря просто не было возможности выразить своё восхищение. Наверное, он помчался домой за дорожной сумкой и документами, чтобы сразу же лететь в Германию или Израиль. Не знаю, куда ему надо сначала.
Письмо, написанное от руки, стало бесценным подарком – даже более крутым, чем элегантный букет. Какое там «уничтожьте»! Я его сохраню, буду перечитывать на ночь после самых трудных дней и черпать из него силы.
Раньше мне особо не приходилось видеть почерк шефа, он только подписывал бумаги, когда ему их подсовывала секретарша Аня, или оставлял короткие надписи в ежедневнике, раскрытом на столе.
Теперь я принялась с интересом изучать идеальные линии, росчерки и закругления. Чёткий и стремительный почерк выдавал в отправителе натуру организованную, уверенную в себе, надёжную, решительную и настойчивую, а красивые петли над буквами, словно маленькие взметнувшиеся лассо, свидетельствовали о романтичности. О том же говорили и стихи Николая Гумилёва, выбранные в качестве эпиграфа.
Надеюсь, дорогой босс нашёл подходящие четверостишья, поискав в интернете, а не написал их сходу, выудив из кладовой памяти. Если он знает Гумилёва наизусть – так же, как и Мольера – тогда я теряюсь. Не знаю, как себя вести с таким интеллектуалом. Слишком всё сложно…
– А от кого цветы?
Оказывается, пока я витала в облаках, Вадим так и висел на моём столе.
– От поклонника, не понятно, что ли?
– А-а… Ну да. А, говорят, наш злыдень свалил?
– Да, уехал.
– Йес! – обрадованно воскликнул программист. – Наконец-то, можно расслабиться.
– Я тебе расслаблюсь! Меня оставили за главную.
– Рита, но ты – это совсем другое дело! – с этими словами Вадим обнял меня одной рукой за шею, слегка придушив, и поцеловал в макушку.
– Отвали! Да что же это такое, никакой субординации! Отпусти, я кому сказала! Быстро работать! Работать!
– Уже лечу!
Через минуту из его клетушки донеслись – прежде, чем он вставил в ноутбук наушники – мелодичные виолончельные напевы из сериала «Игра престолов».
Вот же… Но я не могла злиться на программиста, да и вообще на кого бы то ни было, потому что моя душа тоже пела, как виолончель. Я словно была окутана нежной розовой дымкой и парила над офисным пространством, как птица, упиваясь радостными чувствами…
Так, а ведь Виктор пригрозил санкциями, если распущу отдел. А я его обязательно распущу, потому что меня никто никогда не слушается… Интересно, что он тогда со мной сделает? От предположений всё сладко сжимается внутри.
А если он опять будет злиться и орать? Нет, этого не надо…
Ладно, рано паниковать. Лучше перечитаю ещё раз чудесное письмо… Ой! Я же забыла проверить план работ, присланный моим романтичным рыцарем на электронку. Там, подозреваю, будет двести пунктов.
Нет, сначала письмо.
***
Я вновь переместилась в директорский кабинет, питая смутную надежду, что это добавит мне веса как руководителю.
Куда там!
Через пять минут на диване уже лежал Иван – по-честному так лежал, в полный рост – и разглагольствовал о том, что, так как Страшный Изверг свалил за границу, на корпоративе мы сможем опробовать наш танец на публике.
– При нём я бы точно не решился, не-а. Я не самоубийца. А так посмотрим, какой будет эффект. Потом чё-нибудь добавим, убавим.
– Ваня, откуда у нас в Инсте битая ссылка в профиле? Ты совсем больной? Единственная ссылка, которую можно использовать, и в результате выскакивает мерзкое «404»?
– Дык, я ж на лендинг «Лебединого гнезда» трафик лью. Вот и вставил ссылочку.
– Ваня, ты дебил, да? Мы уже забыли о «Лебедином гнезде», всё, мы его больше не рекламируем и не продаём. Я попросила Вадима убрать лендинг. Наверное, он это и сделал. А ты где был, когда мы на планёрке обсуждали этот вопрос? Виктор Николаевич же объявил – сворачиваем кампанию по «Лебединому гнезду».
– Наверное, прослушал…
– Кретин!
– Ой, Рита… Повезёт твоему парню. Ты такая горячая, порывистая… Я балдею. О’кей, пойду поменяю ссылку, – Ваня начал неохотно подниматься с мягкого дивана.
– Я уже поменяла.
– Йеху-у! Ты самая офигительная девчонка на свете! – Ваня с совершенно счастливой мордой упал обратно на диван. – Пусть наш Терминатор не возвращается из поездки как можно дольше! Я люблю «Армаду»! Я люблю мою Риточку!
– Заткнись, болван!
***
В письме, присланном Виктором на корпоративную почту, содержалась масса ценной и отлично структурированной информации. На её основе можно было бы защитить докторскую диссертацию на тему «Стратегия организационного контроля рекламной деятельности предприятия департаментом маркетинга».
В частности, предлагалось изучить несколько папок на компьютере начальника и уйму документов в Google Docs, а потом достать из рабочего стола Виктора (второй ящик слева) специальный рабочий календарь и присмотреться к пунктам, отмеченным красной буквой М (это, я полагаю, «Маргарита»?).