Терра инкогнита - Величко Андрей Феликсович. Страница 45

Дело было в том, что алмазы, которые мне передал капитан «Победы» Коля Баринов, происходили как раз из Африки. Экспедиция нашла ручей, описанный в реферате, и алмазы примерно в тех местах, где им и полагалось быть. Более того, в полукилометре нашелся еще один ручей, в отложениях которого тоже удалось найти алмазы! Правда, всего три, но зато один из них весом почти в пять граммов. И все это мы собирались оставить в Англии, ибо нам-то они в таких количествах уж точно ни к чему. То есть начали бы свою деятельность с прямого нарушения Навигационного акта. А тут такое уточнение! Разве не могли эти камни впервые быть погружены на корабль в Австралии? Могли, и еще как, я навскидку готов придумать несколько способов. Их, например, сначала туда орлы принесли в клювиках, и только потом алмазы оказались на корабле. Вот и все, такая вероятность есть, буква закона соблюдена, а все сомневающиеся могут идти лесом, моя же совесть абсолютно спокойна.

— Вполне разумный документ, — хмыкнул я, — правда, тут имеется некоторая неясность. Ведь Австралия — это не Африка, не Азия и даже не Америка.

— Разумеется, можно будет внести дополнение, согласно которому австралийские товары приравниваются к европейским, — заверил меня Вильгельм.

— Если так, то никаких возражений против данного документа у Австралийской империи нет, я могу официально подтвердить это от имени его величества императора.

В ответ на мои слова король столь невозмутимо кивнул, что я подумал — скорее всего, на самом деле он сильно обрадован. Странно, неужели Вильгельм полагал, будто мы начнем контрабандой что-то продавать в Англии? Ну, лет через сто, может, и найдутся желающие, однако пока все нами произведенное нами же и будет потребляться. А вот добытое, то есть золото и алмазы да плюс мои рубины с сапфирами, пойдет на оплату за английские товары. И чего тогда Вильгельм радуется, своими руками готовя путь, по которому из Англии начнет утекать железо, сукно и прочие полезные вещи? Немного забегая вперед, могу сказать, что ответ я получил этим же вечером, а пока король предположил:

— Наверное, следующим шагом развития англо-австралийских взаимоотношений будет учреждение посольств. И если с вашим у нас все более или менее понятно, то как быть с нашим посольством в империи?

— Посылать его в метрополию не только бессмысленно, но и не нужно. Наш император сейчас в основном занимается вопросами развития колоний, и как минимум десять лет такое положение дел будет сохраняться. Более того, незадолго до нашего отбытия он заложил свою резиденцию в Ильинске, который объявлен столицей Новой Австралии, так что разумнее всего будет отправить посольство именно в этот бурно растущий город.

— Но как же долго будут идти вести оттуда, — вздохнул Вильгельм.

— Если вы сами будете заниматься их доставкой, то конечно. Однако сведения из Ильинска нашему посольству в Лондоне могут быть доставлены за месяц.

Самое интересное, что тут я почти не лукавил. Ведь никаких спутников связи на орбитах не болталось, а связь с противоположных концов земного шара при наших мощностях передатчиков сильно зависела от состояния ионосферы, так что на обмен радиограммами при неблагоприятных условиях вполне мог уйти если не месяц, то уж неделя запросто. Даже на установление связи с Колей Бариновым из Индийского океана у меня ушло пять дней, а ведь это почти вдвое меньшее расстояние. Ибо мы не могли круглосуточно торчать у раций, а пытались связаться в строго определенное время. Не получилось в этот раз — перерыв до завтра, и так далее.

— Так вот, — продолжал я, — мы готовы передавать не только свои, но и ваши послания, и, разумеется, с полным пониманием отнесемся к тому, что они будут шифрованными. Правда, не очень длинными — пока Австралия готова предоставить Англии лимит в виде тысячи знаков в месяц. Знак — это буква, цифра или пробел.

Вот тут Вильгельму даже малость изменило его самообладание.

— Это очень щедрый жест с вашей стороны, — заметил он. — И, с благодарностью его принимая, хочу сделать ответный. Ведь вашему посольству все равно придется искать себе дом в Лондоне? Могу предложить арендовать нужные помещения прямо в этом дворце.

— Здесь? — удивился я. — Но ведь, прошу прощения, где оно тут поместится? Ему же не хватит четырех небольших комнат.

Король рассмеялся:

— Как часто люди ошибаются, составив представление о чем-то на основе взгляда только с одной стороны! Вот, взгляните.

С этими словами он отдернул штору на торцевом окне своего кабинета. Я глянул. Да, действительно, то, что я вчера посчитал всем дворцом, оказалось всего лишь его фасадом. К которому имелось три пристройки как минимум вчетверо большей площади да плюс в глубине парка отдельно стояло еще одно двухэтажное здание размером примерно с тот самый Савеловский вокзал. На него и указал мне Вильгельм.

— Я предлагаю вам арендовать его.

— А сколько он может стоить, если мы захотим его купить?

— Учитывая расположение, скажем… двадцать две тысячи фунтов.

— Замечательно, — улыбнулся я и полез в карман. — Тогда можно еще вопрос? Оцените, пожалуйста, вот этот камень.

Я протянул ему маленькую коробочку из лучших сортов пластмассы, в которой лежал тридцатипятиграммовый рубин, очень удачно ограненный Мерсье накануне нашего отплытия.

— Не знаю, — с сомнением сказал король, рассматривая камень на свет, — но как минимум вдвое дороже дома.

— Значит, вас устроит такой обмен?

— Меня-то устроит, но неужели вам не жалко расстаться с таким чудом?

— Жалко, — не моргнув глазом соврал я. — Но установление и поддержание нормальных, я бы даже сказал, доверительных отношений с вашим величеством стоит и большего.

Глава 24

Покидая королевский кабинет, я с некоторым трудом превозмог искушение оставить там жучка, то есть маленький радиомикрофон. Все-таки их у меня было немного, а король вряд ли в ближайшее время станет говорить что-нибудь важное именно там. Нет уж, сначала нужно найти подходящие места, а только потом расходовать невосполнимых жучков, решил я, возвращаясь к своей команде.

Вечером король собирался устроить небольшой ужин в тесном кругу, где мы приступим к обсуждению торговых дел, а пока камердинер, коего звали Натаниэль, вызвался показать мне дом, за который я уже внес предоплату.

Дворец всего несколько лет назад был выкуплен королем у графа Ноттингемского, и в доме, куда мы направлялись, раньше жила младшая ветвь графского семейства, а при короле ему еще не нашли определенного применения. Одно время была мысль разместить там королевских белошвеек, но королева, которой они в основном и были нужны, скончалась от оспы год назад, а тут подвернулись мы.

Я прошелся по пустующим помещениям и решил, что ничего лучше и искать не надо. Все равно, где бы ни поселилось наше посольство, слежку за ним установят обязательно, но расположение рядом с королевской резиденцией имело в этом плане определенные преимущества. В том смысле, что процесс обязательно должен идти в обе стороны, а тут слушать передачи с установленных в резиденции микрофонов можно будет не выходя из посольства — расстояние-то от силы метров триста. Интересно, участок земли пойдет в комплекте с домом или за него придется вносить отдельную плату? Недолго думая я спросил об этом у Натаниэля:

— Наверное, вместе с домом, но какого размера участок вы имеете в виду?

— Примерно его пятьдесят на триста футов. Нам ведь придется построить еще оранжерею для попугаев и небольшой дельфинарий.

На самом деле строить можно было вообще что угодно, хоть вавилонскую башню, потому как тут был важен не столько результат, сколько процесс. Ибо в силу крайней малочисленности наших дипломатов глупо было надеяться, что они смогут спокойно бродить по Лондону и незаметно для местных служб вербовать осведомителей. А вот когда в процессе строительства здесь начнет колбаситься неконтролируемое количество посторонних, появятся какие-то шансы на успех. Конкретный же выбор объектов был сделан из соображений подкинуть местным пищу для размышлений о способах нашей связи с метрополией. Свифт с Темплом уже интересовались насчет попугаев, ну а теперь пусть англичане сами догадаются, что дельфины тоже чрезвычайно умные животные и прекрасно поддаются дрессировке.