Треверская авантюра(СИ) - Руденко Сергей. Страница 14

10 – Эгир, комендант каравана\старший десятник, с девятью воинами, совмещающими обязанности «военной полиции» и мастеров-наставников младшей дружины (+10 лошадей)

50 – временные наставники-воспитатели младшей дружины (+57 лошадей)

70 – ударный отряд хирда (+72 лошади)

360 – младшая дружина (60 лучников, 120 мечников-щитоносцев и 180 алебардщиков)

20 боевых колесниц (+46 лошадей)

12 грузовых четырехколесных повозок (+28 упряжных коней местных «тяжеловозов»)

= 510 человек при 246 животных и 32 повозках

(из записей Анвара Гарипова)

Кого-то из них достаточно было лишь разместить, указав место. Что-то – предстояло для начала погрузить, надежно закрепить, а потом – и укрыть. Во избежание! С живыми же, но неразумными пассажирами, необходимой возни предстояло намного больше.

Уговорив – погрузить, удобно и надежно – разместить, закрепив – проследить: все ли помнят, кто и за кем должен ухаживать. В последнюю очередь, как обычно всплыло, что корм – тоже желательно разделить именно по кораблям, везущим животных. А не туда, где он сейчас «уже так хорошо и надежно закреплен».

Утрамбовывать весь этот бардак пришлось больше полутора дней. Поэтому отчалить из Линкебанка конвою удалось лишь к вечеру 30 октября по «земному» календарю. Если, конечно, Анвар ничего не напутал в своих расчетах…

* * *

На больших реках редко бывает тихо. Так чтобы совсем. На великих – вообще никогда. Шум ветра, скрип уключин, шепот воды за кормой, резкие крики птиц. Даже не будь всего этого, скрытая жизнь потока будет постоянно напоминать о том: где и что с тобой. Особенно если вокруг много людей.

То у них бурчит в животе, то в головах. Из-за этого – постоянно болтают, кашляют, чешутся… да мало ли – «беспокойные существа». Все его хускарлы уже хотя бы по разу сходили в морской набег на кого-нибудь из дальних соседей – в вик ³², и прошли самую настоящую проверку на уживчивость. Это была одна из главных причин, отсутствия конфликтов внутри регулярных хирдов. «Скандалисты» именно так вымывались в небольшие полубандитские отряды.

Игоря скученность тоже почти не беспокоила.

В смысле, конечно же, он предпочел бы принимать серьезные решения в тишине, но это сейчас было не так уж и важно. Бывшему землянину надо было внести серьезное изменение в разработанный не им план. Взять на себя моральную ответственность в отсутствие многоопытного помощника. И оттого он ощущал сильное «неудобство».

Да что там: изрядно нервничал.

Хотя на самом деле, еще в Линкебанке, осознал: решение должно быть принято – из-за изменившихся обстоятельств. Просто пока Игорь не уговорил себя признать это «вслух» и начать действовать.

– Пригласи ко мне посланника ярла Эрвина! – один из телохранителей кивнул, показав что все понял, и принялся пробираться к корме, чтобы прокричать приглашение на соседнее, идущее позади и слева, судно.

Это тоже была отсрочка, но такая, после которой уже невозможно будет замалчивать долгожданный приказ.

По земной классификации, идущие вместе 28 кораблей, считаются «средним тихоходным прибрежным конвоем специального типа». Если отбросить несоответствие размеров древних судов и современных громадин.

Что касается скорости, то по меркам средневекового Эйдинарда – они просто на крыльях летели. Для скоростей же мира, оставленного в прошлом: скорее, еле-еле тащились.

Действительно, полноводную внутреннюю дельту Рихаса, с ее неторопливыми водами и теряющимся в утреннем тумане противоположным берегом, они покинули уже к концу третьего дня. Постоянный западный ветер и, такое же попутное течение, помогли преодолеть расстояние почти в 200 км, практически не притрагиваясь к веслам. Опытные кормчие использовали их только для маневрирования.

Вечером приказывали грести к хорошо обжитым за тысячи лет судоходства, традиционным местам стоянок. После спокойного сна и завтрака – обратно. В этой части дельты, Рихас был судоходен почти на всем своем протяжении. При том так глубок и изучен, что любой продержавший хотя бы четыре-пять лет рулевое весло в этих краях, мог бы с закрытыми глазами указать немногочисленные места, не годящиеся для навигации. По крайней мере, в устье.

До низовий, суда двигались со скорость в 5-8 узлов ³³, лишь для того, чтобы разноскоростные посудины не потеряли друг друга. Но на третий день стало окончательно понятно, что они действительно, преодолели самый легкий – прогулочный отрезок пути. К вечеру ветер по-прежнему сохранил «свое расположение», но направление течения и цель путешественников, совпадать перестали.

С момент, как конвой покинул торговый город, река вовсе не спешила на восток. Ее русло постоянно, как бы невольно и незаметно отклонялось к северу. Вот в тот вечер, Рихас окончательно и сказал «стоп!» Миллионы тонн воды однозначно устремились строго на север, в направлении моря. Точнее – сначала к столичной Бувайе, а потом уже дальше – на соединение с горячими и солеными водами.

Великая река здесь образовывала эстуарий ³⁴ длиной всего в 130-140 км, но по-настоящему поражала воображение неопытных путешественников, своей широтой и величием.

Необходимость преодолевать встречный поток, заметно усложняла путешествие. Но это был самый трудный участок по пути поближе к угодьям токсандров. Точнее – к землям лишь одного из семнадцати племен этого союза – треверов. Однако до столь долгожданной встречи было еще далеко.

* * *

Южный берег Рихаса. Около полуночи

Начало Восточного Рихаса – это сильный встречный поток, где, даже не выпуская весла из рук и при попутном ветре, редко удается «разогнаться» быстрее 4-5 узлов. Молодежь из младшей дружины пробовали усаживать на весла по двое, но это не особо ускоряло караван. К концу дня даже опытные гребцы падали и засыпали без чувств, еле-еле заставляя себя поесть.

Игорь несколько раз тоже пытался помогать, но в первый же день уже после полудня однозначно убедился, что до этого тренировал совсем не те группы мышц.

Действительно, не смотря на изрядно укрепившееся за последний год тело, выдержать несколько часов наравне с опытными хирдманами удалось, только запустив одну из семи «батареек» на своем браслете. Сливать запас сил способный, например, зарастить разрубленное сердце на «выпендреж» – все-таки было не самой лучшей идеей.

Хорошо хоть получив такой опыт, в остальные дни Игорь подменял гребцов регулярно, но ненадолго и в качестве тренировки. Этот же вариант приказав применять наставникам и к своим подопечным. Многие самолюбивые упрямцы изрядно надорвались, пока их не начали усаживать и поднимать организованно.

Сейчас муторный и утомительный день был позади, и его люди заснули. Кроме, естественно, часовых. Но в нем самом «дармовая» сила все еще бурлила, переполняя и тревожа тело, от этого Игорю не хотелось в кровать – от слова «совсем».

Анвар над собой экспериментов не допустил, а потому отлично покемарил еще днем. Не удивительно, что сейчас он предпочел составить Игорю компанию у костра, чем вертеться в попытках снова заснуть.

– О чем вы сегодня секретничали с представителем друга нашего ярла Эрвина и куда он так стремительно отплыл?

– Если я стану рассказывать, то какой же это тогда секрет?! – вполне логично возразил хевдинг.

Даже видя, что его пожилой товарищ не желает вестись на провокацию, он все же попробовал пока отмолчаться. А вдруг? Большей частью, чтобы заполнить паузу благопристойной причиной для молчания, он и кивнул Гульдан на свою опустевшую чашу. Скорее даже «расписную глиняную пиалу тонкой работы».

Молодую женщину уж точно никто не ожидал увидеть на гребцовской скамье, а потому с момента отплытия она отсыпалась и днем и ночью. «На год вперед», как пошутил про их схожий график Анвар.