Сын Солнца (СИ) - Котов Алексей. Страница 22

Вообще-то, можно было начинать это дело и несколько раньше, но тогда ничего еще не было готово. Потому начало учебы было отложено до ‘Месяца произрастания цветов’. К этому времени я уже подготовил кое-какие ‘учебники’ на кечуа, и согласно ним начал учить всех ‘начальным дисциплинам’ - языку кечуа, арифметике, основам физики и биологии. Вообще, основной моей целью было научить их всех думать обо всем не с религиозно-мифологической, а с научной точки зрения. Чтобы старались узнать как можно больше об окружающем мире и в первую очередь искали всему логические объяснения, а не ссылаться во всем на ‘волю богов’. Нужно заложить основу новой философии - что боги создали мир и установили определенные законы, по которым все происходит, после чего прекратили активно вмешиваться в земную жизнь - ну если только в самых крайних случаях - типа того, как ‘сообщили мне’ забытые знания чтобы спасти Тауантинсуйу от надвигающейся опасности. Задача ж людей - изучать установленные богами законы природы и учиться применять их… По-другому пока все равно нет смысла говорить - времена атеизма еще не пришли. Не поймет тут никто - как это так, никаких богов нет и что за такая штука - большой взрыв…

Глава 6.

Атауальпа был удивлен, не видя вокруг испанцев. Позже он признался, что

подумал, будто они все в страхе попрятались при виде его великолепной армии.

‘Он позвал: ‘Где же они?’ Тогда из здания, в котором скрывался губернатор

Писарро, появился монах-доминиканец Висенте де Вальверде в сопровождении

переводчика Мартина’. ‘Он шел с крестом в одной руке и молитвенником в

другой мимо отрядов воинов и остановился перед паланкином Атауальпы’.

Большинство из них сошлись (во мнении) на том, что священник стал приглашать

Инку войти в здание, чтобы побеседовать и отобедать с губернатором. Руис де

Арсе объяснил, что это приглашение было сделано с целью ‘отдалить его от его

воинов’. Атауальпа не принял приглашения. Он сказал Вальверде, что не двинется

вперед, пока испанцы не возвратят все, что они украли или уничтожили с момента

своего появления в его империи *(38)

(Тауантинсуйу, полигон в окрестностях Куско. Май 1528 года)

Титу Атаучи смотрел на тренировки солдат, но мысли его были далеки от этих учений. За последние полгода в Тауантинсуйу появилось много нового - а будет еще больше, и второй человек страны - наместник Куско, временный исполняющий обязанности Сапа Инки на время его отсутствия в столице и главнокомандующий инкской армии, выше которого стоял лишь сам правитель - пока не мог определиться, как ему ко всему этому относиться. Несомненно, новое оружие - хорошая вещь. Титу Атаучи уже видел, как картечные выстрелы превращают в решето мишени - и был уверен, что и с людьми они тоже не подведут. И в виду надвигающейся войны громовые трубы будут очень кстати - хоть количество профессиональных солдат в Северной армии Атауальпы и находящихся в его подчинении практически равна, но его солдаты вынуждены сидеть по крепостям, защищая восточные границы Тауантинсуйу от дикарей из лесных племен. Потому не будь сейчас нового оружия - армии пришлось бы нелегко. Теперь же у Титу Атаучи была уверенность, что он сможет не допустить того варианта развития событий, про который рассказали Уаскару предки. Правда, он говорил, что и в том случае была бы возможность победить - но пришлось бы куда тяжелее.

Но с другой стороны нововведения его племянника вызывали у Титу Атаучи и смутное беспокойство. Привыкнув жить по давно сложившимся традициям, которые оставили предки, он не представлял, что ждать ото всех этих новшеств - и это вызывало некоторое недоверие. Не приведет ли это все к подрыву устоев, развалу действующей системы и бардаку в стране? Но найти ответ на этот вопрос он не мог. Оставалось лишь надеяться, что предки и боги предусмотрели все как надо… И что Уаскар сможет все правильно сделать.

Вот, кстати, что больше сего удивляло Титу Атаучи во всем происходящем - это изменения в личности Уаскара. Нет, он не был каким-нибудь дураком и ничтожеством, как то пытаются представить его противники. Но что любитель выпить и бабник - сущая правда. Это, конечно, не особо страшно - если не мешает выполнять свои обязанности, но вот авторитет в глазах народа подрывает… Однако сейчас это осталось в прошлом - за все это время пил он только на праздниках - да и то не особо много, а про женщин словно и вовсе забыл - все время теперь проводит фактически лишь с одной Чукуй Вирой - своей второй женой. Ну понятно, что она у него - любимая, это все давно знают. Только все равно странно это. Даже про койю-то практически забыл, оставив ее в Куско, а про остальных и вовсе не вспоминает - разве что в качестве прислуги. И ведь нет никакой видимой причины. Впрочем, изменился он не только в этом - вдруг стал каким-то целеустремленным, мотается по стране, дает советы литейщикам, лично старается во всем разобраться, ищет какую-то новую руду, создает новое оружие, перевооружает армию, учит детей - причем, вне зависимости от происхождения, стал безразличен ко всей роскоши и украшениям. И вообще себя вести не как раньше, а скорее как тот же Пачакутек…

Внезапно в голову Титу Атаучи прокралась странная мысль… ‘Как Пачакутек… А ведь в чем-то похоже’, - подумал он. ‘Ведь что было тогда? - углубился в историю наместник Куско, - До поры - до времени был обычный, ничем особо не примечательный военачальник, бывший также сыном Сапа Инки Виракочи. Но потом началась неудачная война с чанка… Всем казалось, что уже нет никакой надежды - армия разбита, Куско в осаде, Сапа Инка сбежал в горную крепость, поражение неизбежно… Но тут вот и появляется Пачакутек - заключив союз с несколькими ближайшими племенами, он наносит поражение чанка, снимает осаду Куско и наносит ответный удар - вторгается в земли чанка и захватывает их, но вместо того чтобы ограбить и уйти или захватить землю, а живущих там людей принести в жертву или обратить в рабство, он всего лишь заставляет их подчиниться себе. Что тоже противоречило тогдашним устоям - все считали, что если сохранить врагу жизнь и свободу - он опять будет воевать против тебя. Но время показало правоту Пачакутека… Так, может быть, ему тоже предки подсказали, как правильно поступить? Сейчас же, если верить Уаскару, страна оказалась практически в той же ситуации, что и восемьдесят лет назад… Вот предки и подсказали ему, что нужно делать. А, значит, как и тогда решение не может быть неправильным’…

***

(Тауантинсуйу, Кито. Май 1528 года)

Послышался шум, висящая на входе занавеска отодвинулась. и в комнату к Атауальпе вошел начальник стражи.

- Как вы приказывали, мы привели этих бездельников-миндала, - усмехнулся он, - Прикажите привести или, может быть, сразу ж повесить?

- Пусть вводят.

Начальник стражи быстро вышел наружу и отдал приказ. Спустя полминуты занавеска вновь отодвинулась, и солдаты затолкали внутрь несколько насмерть перепуганных человек, немедленно поставив их на колени перед пусть пока и не официальным правителем. Ждать чего-либо хорошего от визита к наместнику провинции - особенно протекающему в такой форме - им было нечего.