Кьянти для невесты (СИ) - Воронцова Маргарита. Страница 23
- Вика, постой! Вика!
***
Я выскочила из конференц-зала, но очень быстро обнаружила, что прицел сбит: меня качало из стороны в сторону, невидимые волны накатывали то справа, то слева, и я шаталась под их напором.
К тому же мои изящные босоножки (два тонких золотых ремешка – один на пальцах, второй на пятке) вовсе не были приспособлены для спринтерских забегов. Шпильки-иголочки цеплялись за пушистый ковролин, я вязла и спотыкалась.
Пробежав три метра на заплетающихся ногах (зато красивых!), не вписалась в поворот, но очень ловко въехала в пальму и едва не снесла этот раскидистый элемент дизайна. Понаставили тут! Оранжерея что ли? Экватор? Приличным людям пройти негде!
Ой… Кажется, я изрядно наклюкалась… И когда успела?
Преследователь выскочил из дверей конференц-зала с задержкой на пару минут – видимо, сдавал пустую стеклотару, а так же уворачивался от коллег, желающих пообщаться.
- Вика, Вика!
Надо же, как надрывается - словно в лесу потерялся. И незачем так орать! Сначала портит настроение, говорит гадости, а потом – Вика, Вика…
Успею ли убежать? Никакого желания продолжать разговор с этим хамом!
Я быстро посеменила на шпильках в сторону ресторана, где в гардеробе осталась моя норковая накидка, выделенная Сонечкой. Придерживала длинный подол, чтобы в нём не запутаться. Учитывая моё состояние – сколько же я выпила?! – вполне можно и грохнуться.
Но ничего, последний рывок, и я выберусь на улицу. Сейчас мне жарко, щёки горят, но на крыльце смогу охладиться. Надеюсь, у ворот отеля, как обычно, караулят таксисты. Смешно, конечно, ехать на машине - в кроссовках это расстояние я бы преодолела за три минуты, но в босоножках по неровному асфальту не сделаю и шага.
- Вика, да подожди ты! - Роман всё-таки меня настиг, опять схватил за руку и резко развернул к себе.
Совершая поворот вокруг своей оси, я вдруг заметила, что в коридоре, ведущем в холл с лифтами, мы оказались совсем одни. Как удачно! Я вырвала руку и, не раздумывая, тут же сделала то, о чем мечтала ещё двадцать минут назад – размахнулась и залепила Роману звонкую пощёчину.
Получи, негодяй! Это тебе за всё – за «плюшку», за испорченный вечер и за моё увольнение!
- Ты что! – отшатнулся Роман. – Опять?!
Не дав врагу опомниться, добавила - треснула Его Строительное Высочество по груди сумочкой-клатчем. Ничего, что размером она с кошелёк, зато внутри лежат смартфон и ключи, так что удар, надеюсь, получился ощутимым.
– Вика, хватит меня лупить! – взревел Роман.
Разъярённый, с покрасневшей щекой, он, как ни странно, не стал менее привлекательным. Гнев не исказил его черты, как это бывает с другими людьми. Глаза полыхали возмущением, брови сдвинулись к переносице, губы дрожали от негодования, ноздри раздувались, но он был всё так же красив.
Откуда он взялся на мою голову!
- Вика, да что же ты постоянно дерёшься!
- Это чтобы ты за руки не хватал! И чтобы научился вести себя прилично! – выкрикнула я в ответ и замахнулась сумочкой для нового удара.
Но врезать не успела…
Всего через мгновение я уже была полностью лишена возможности не только его ударить, но и просто пошевелиться, потому что Роман, стиснув зубы от ярости, обхватил меня и прижал к себе.
- Отпусти немедленно! – змеёй прошипела я. – Быстро!
Нахал! Повыдирать бы эти длинные чёрные ресницы, чтобы не размахивал ими прямо у моего носа!
- Вика… - Роман увлёк меня к стене, придавил, навалился всем телом.
- Отпусти, кому сказала!
Я колотилась и извивалась в непробиваемых тисках, как букашка, зажатая стальным пинцетом, но освободиться не могла.
- Вика… - Роман прижался к моему лбу своим. – Перестань барахтаться, - прошептал он. – Какая же ты красивая… Ты просто изумительная… Я с ума схожу с той самой минуты, как увидел тебя в машине на перекрёстке.
О-о… Вот как? Что же сразу не сказал?
Потрясённая неожиданным признанием, я застыла, а Роман секунду рассматривал меня своими бесподобными карими глазами. Золотистые капельки переливались и пульсировали в шоколадной радужке, завораживали и удивляли. Роман тяжело дышал – так же, как и я. Хорошо же он взбодрился от пощёчины, жаль не успела залепить ещё и с левой стороны. А сумочкой надо было бить прямо по носу, а не в грудь.
- Вика… - пробормотал Роман и…
И тут он меня поцеловал.
Это было так приятно и неожиданно… Я словно сорвалась с обрыва и, взрезая телом воздух, со свистом полетела вниз, в пропасть, на дне которой струилась радуга, закручивались спиралями голубые и розовые потоки, парили разноцветные облака и осыпался метеоритный дождь…
Этот долгий и страстный поцелуй был чистым блаженством, от него кружилась голова, и земля уходила из-под ног. Удовольствие было столь острым, что я буквально растаяла и безвольно повисла на руках Романа. Если бы сейчас он меня не держал, я бы сползла на пол…
А ведь именно об этом я и мечтала - хотела узнать, каковы на вкус его поцелуи. И вот сейчас словно собирала прямо губами с куста спелую малину – сладкую, душистую… Поцелуй был упоительным, нежным, опьяняющим. Я и так была пьяна от выпитого шампанского, а сейчас мне добавили, и вот уже невозможно понять, где я нахожусь - то ли на небесах, то ли на земле.
Мой противник, наверное, решил, что сопротивление сломлено – потому что теперь я не вырывалась. Зачем же мне вырываться… Я тоже хотела жадно выпить его до дна, как он сейчас это делал со мной. Я и забыла, какими восхитительными могут быть поцелуи. Его оставляли удивительное послевкусие – в своих путешествиях Роман пропитался свежестью океана, солнцем и солёным ветром.
Он, однако, мастер…
Совсем недавно я пылала негодованием из-за обидных слов Романа, а сейчас в восторге замирала от каждого его движения. Да и сама не отставала - обнимала парня за шею, гладила плечи, зарывалась пальцами в короткие волосы… Мы обнимались так неистово, словно были давними и страстными любовниками.
Но мы не любовники, мы враги!
Что ж, придётся ненадолго объявить перемирие. Всё-таки, для одинокой (и достаточно скромной!) девушки жаркие поцелуи и мужские объятия представляют огромную ценность. Нельзя упустить свой шанс. Кто ещё сумеет взбесить меня так, что я потеряю голову и позволю обнимать себя прямо в гостиничном коридоре!
О, да, здесь в коридоре мы устроили настоящее пиршество. Я почти лишилась чувств, когда Роман сжал мою грудь, едва прикрытую тонкой тканью, и начал жадно целовать шею и плечи. Возбуждение накатывало раскалёнными волнами, нас закручивало в огненном смерче. Хотелось прямо здесь, в коридоре, сорвать друг с друга одежду, освободиться. Меня-то раздеть было совсем нетрудно, пару раз мне казалось, что сейчас Роман не выдержит, рванёт моё платье и превратит его в пару лоскутков.
Его мама – испанка. И это чувствуется. Он такой страстный, горячий, словно в его крови - жаркое солнце Барселоны, стук кастаньет, бешенство корриды, ярость исколотого пиками окровавленного быка…
Да он просто дикий! Что он со мной сделал! Я попала под ливень неистовых ласк и поцелуев. Даже не знаю, на кого я сейчас похожа – волосы развились и спутались, искусанные губы горят, грудь истерзана, плечи в красных пятнах…
В голове почему-то возникла поразительная мысль: как же здорово, что меня уволили! Странно, как такое пришло на ум, но да, да, именно так я и подумала…
Я больше не работаю в рекламном агентстве, а значит теперь мне плевать и на «Сириус», и на контракт. В противном случае я не посмела бы отдаться сиюминутной страсти - это выглядело бы так, словно я продаюсь Роману за его подпись на договоре.
Ха, теперь мне этот договор по барабану!
Оказывается, быть безработной не так уж и плохо - во всём можно найти определённые плюсы!
…Роман на секунду отстранился, посмотрел на меня, потом ласково собрал мои спутанные волосы и откинул их за спину. Обхватил ладонями мою голову, прижался горячей щекой ко лбу – на нём давно выступила испарина. И не только на лбу, я вся пылала, растревоженная, возбуждённая…