Анна и змеиный царь (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 9
Аня уехала.
Мужчина походил по комнате, вышел на балкон, посмотрел вниз...
Как же здесь... жалко. Задавленные и искореженные деревья, измученные цветы, чахлая зелень, пыльная и привядшая. Как в этом живут?
Как тут вообще жить можно?
Эреш поежился. Надо поговорить с Аней... он же тут долго жить не сможет, ему нужно пространство, природа, лес или скалы, лучше, скалы, но можно речку, поля, луга...
- День добрый?
Пронзительный голос прорезал пространство. На соседнем балконе стояла пожилая женщина и вглядывалась в Эреша.
Внимательно так, недобро, словно приглядывала ножи для разделки.
Эреш оскалился ей в ответ. И пожалел, что он не в змеиной форме - точно бы вниз рухнула от приятного зрелища. Интересно, чего эта тетка хочет?
- А вы с Анечкой теперь вместе жить будете?
Пронзительный голос ввинчивался в уши, заставлял поежиться и мечтать скинуть гадкую тетку вниз. Половину слов Эреш откровенно не понял, но интонации... о, эти нотки записной склочницы и сплетницы!
Что-то подсказывало мужчине, что послать гадину в дальнее путешествие на своем языке можно. Но неэффективно.
А... что он видел в... ком....пьютере?
Что видел, то и сделал! И сработало ведь! И слов не понадобилось!
Революция Ивановна ахнула, шарахнулась в комнату с визгом и помчалась к телефону.
Потому что мужчина на балконе (явно хахаль Аньки-проститутки!) вдруг развязал халат, и выразительным жестом показал ей то самое... что приличной женщине и в темноте-то под одеялом разглядывать не стоит!
ОХАЛЬНИКИ!!!
***
'Больной' жил в роскошном доме. Действительно, роскошном.
Три этажа, бассейн, ограда под три метра, зеленый английский газон, уют и красота. Сам хозяин во всей этой красоте слегка терялся, и, видимо, в качестве компенсации, раззолотил все углы дома. Аня даже поежилась.
Вот в таких домах и чувствуешь себя золушкой, которую позвали потанцевать, а она подумала, что надо камин в бальном зале почистить, и явилась, как была. В золе.
С другой стороны...
Она - специалист! И нечего тут смущаться и стесняться!
Хозяину дома было на вид лет пятьдесят, с приличным хвостиком.
Когда-то он определенно был спортсменом. Об этом говорила высокая мощная фигура, накачанный затылок и короткая стрижка бобриком. Лицо... среднее. Седоватые волосы, цвета соль с перцем, серые внимательные глаза, морщинки...
Пивной животик присутствовал, хотя и не было выражен, бульдожьи щечки начинали проявляться, а мешочки под глазами не делали его лицо приятнее или симпатичнее.
Аня профессионально улыбнулась и поздоровалась. Получила в ответ такое же холодное приветствие и спросила, где можно помыть руки и в какой комнате будут проходить сеансы массажа.
Анатолий Александрович указал на гостевую комнату, в которой был и санузел, и необходимое место. Держался он холодно, разговаривал свысока, и вообще вызывал у Ани желание стукнуть его по голове вазой. Но потом девушка заметила, как осторожно двигается мужчина, оберегая спину, как морщится при ходьбе, и навыки взяли свое.
Из багажника был извлечен любимый складной стол, на него накинута чистая простыня, вынуто качественное массажное масло, и Аня загнала клиента на стол, проглядывая анализы.
Ага...
Хроники есть, обострения нет. Это хорошо. В области печени надо осторожнее, а вот шею бы проработать...
И Аня взялась за дело.
К концу первого сеанса она уже поняла, в чем суть вопроса.
Смещение позвонков поясничного отдела. Первая стадия, благополучно переходящая во вторую. Вовремя захватили, потом пришлось бы операцию делать. Мужчина из бывших спортсменов, которые сделали состояние в девяностые, видимо, попробовал вспомнить молодость, ну и нарвался.
Аня примерно это и спросила.
Потом уже, за чашкой чая, которую предложил ей расчувствовавшийся клиент. Аня обычно не отказывалась, если предлагали, столько сил тратила, что в машине возила с собой бутылку кока-колы. Дрянь, конечно, но глюкоза ведь!
Вот и сейчас они сидели в столовой, пили чай и разговаривали о жизни.
История оказалась простой.
Молодая любовница, попытка вернуть ушедшее, попытка и вредная и ненужная, потому что девушка ценила в кавалере не мышцы, а деньги, и боль в спине. С которой и обещала справиться Аня. Не сразу, конечно, но комплексом мер...
Массаж - обязательно. Корсет для закрепления, немного лечебной физкультуры и желательно, если будет уж очень плохо, спазмолитики. Девушку тоже можно оставить, но позы подбирать тщательно. Любовь - хорошо, здоровье - лучше.
Анатолий Александрович согласился, поблагодарил девушку за помощь и попросил приехать завтра же. Договорились о двухнедельном курсе массажа, для начала. Потом на рентген и анализы, и посмотрим по ситуации.
Двойную цену, названную Аней (а ты доедь еще сюда, за город, да вечером, да обратно...) мужчина принял безропотно. Поблагодарил и попрощался.
И Аня отправилась домой, еще не подозревая, что ее там ждет.
***
На площадке было весело и интересно.
Стоял с замороченным видом участковый, вопила Революция Ивановна...несколько соседей наблюдали с таким видом, словно им хотелось заржать в голос, но потом себе дороже выйдет.
И все это сборище кучковалось аккурат под Аниной дверью.
Женщина полюбовалась минуты полторы, а потом громко осведомилась:
- И что тут происходит?
Петр Викторович вздохнул с облегчением.
- Ань... твой гость - он кто?
- Человек... Что случилось?
- Революция Ивановна заявление написала.
- О чем?
- Об изнасиловании.
Аня пошатнулась и оперлась о стену.
- К-как?
- Ах ты, охальница! - завизжала в голос 'изнасилованная'. - Водишь тут, всяких! Да тебя за это на сто первый километр выселять надо! Твои кобели....
- Успокойтесь, - оборвал вредную старуху участковый.
- А ты меня не успокаивай! Я войну прошла! Я ударница социалистического труда! У меня грамота есть!
- Из дурдома, - заржал в голос сосед сверху, которому вредная бабка портила не меньше нервов, чем Ане. В итоге, мужчина по своей квартире передвигался перебежками и на цыпочках, потому что количество заявлений, написанных на него, приближалось к сотне.
Сейчас он отыгрывался за прошлые страдания.
Революция Ивановна завизжала еще громче, требуя теперь уже выгнать негодяя, который устроил в своей квартире танцпол, а ей, ударнице, хоть не живи, потому как голова раскалывается, виски ноют, сердце бухает...
Пока она визжала, Аня обратила внимание на участкового.
- Это мой знакомый. Чуваш.
- Чувак?
- Чуваш, - повторила Аня внятно. В таком шуме расслышать ее и правда было чудом. - Мы познакомились около четырех лет назад, Я ездила в те края, у них останавливалась, сейчас вот, он к нам приехал, а его на вокзале грабанули. Сумку отняли, по башке дали...
- Заявление есть?
Аня фыркнула.
- Висяк добавлять? Ведь не ищут по таким заявлениям никого, а если и ищут, то не находят.
Взгляд участкового был полон понимания.
- Понятно. А заявление об утере документа?
- Да у него сотрясение мозга было, хоть и легкое. Очухается- дойдет да напишет, - пожала плечами Аня.
Вообще, она планировала кое-что другое, но это потом, потом... Когда сможет объясниться с найденышем.
- Ладно. Пусть приходит. Зовут его как?
- Эреш.
- Э-ре-ш... странное имя.
- Чувашское. Народное.
- А фамилия?
Аня благословила свою предусмотрительность. А ведь могла и не читать про чувашей...
- Тенишев. Тенишев Эреш Илаевич.
- Язык сломаешь...
- Смотри, Голожопов, какая смешная фамилия - Зайцев?
- Это кто тут Голожопов? - взвилась не расслышавшая Революция.
Аня закатила глаза.
- Петь, давай я быстренько продемонстрирую, что изнасиловать ее никто не мог...
- Да я и не сомневаюсь, что не мог, - фыркнул Петр. - Я сейчас отыграюсь, загоню эту заразу на обследование и потребую справку от гинеколога. С пробами и мазками...