Я превращу твою жизнь в ад (СИ) - "Bafometka". Страница 25

Сейя отстранился от меня, взял мою руку и зашагал прямо по улице.

— Куда мы идём? — спросила я в недоумении.

— Тут неподалёку есть старый парк аттракционов. Он частично заброшен, но всё же ещё действует. Я хочу показать тебе…

Я дала ему себя увести. Парк и, правда, находился неподалёку — на отшибе от основной улицы. Чтобы до него добраться мы прошли по извилистому лабиринту маленьких улочек и закоулков. Никогда не бывала в этой части города… Всё выглядело таким заброшенным, хотя место располагалось недалеко от престижного района, в котором жила Мина. Облупившаяся штукатурка старинных зданий, которым насчитывалось уже более сотни лет, исписанные граффити стены — все говорило о том, что здесь проживали беднейшие слои населения. Явственно ощущался запах плесени, крысы, прошмыгивающие из-за углов — создавали впечатление запущенности. Вид был, конечно, мрачный, но я не боялась. Сейя вселял в меня уверенность и чувство безопасности.

Сам парк аттракционов находился посреди густых разросшихся кустарников и деревьев, которые плотным кольцом окружали его, подобно мрачному дремучему лесу стерегущего замок спящей красавицы. Но, несмотря на заброшенность, парк вовсю работал. Редкие посетители бродили по нему, покупали фаст фуд и даже катались на древних, как сама смерть аттракционах, покрытых ржавчиной и облупившейся краской. В громкоговорителях звучал вальс “Карусель Жизни” знаменитого композитора Джо Хисаиси, отчего парк напоминал сказочную страну, где фокусники на самом деле были волшебниками, а ростовые куклы — заколдованными людьми. В воздухе стоял пряный, сладкий запах печёных яблок и корицы.

— Как здесь здорово! — потрясённо воскликнула я.

— Я знал, что тебе понравится! Пойдём, прокатимся! — он потащил меня к американским горкам.

— Сейя, а ты уверен, что это безопасно? — я с ужасом смотрела на огромную железнодорожную конструкцию, которая не вселяла чувство надёжности.

— Естественно, не уверен. Если мы умрём, то от адреналина, — ответил молодой человек серьёзным тоном.

Я с ужасом отпрянула.

— Да, не бойся, Куколка. Конечно, уверен. Аттракционы хоть и выглядят ветхо, но они вполне надёжны. Поверь, я знаю. Я здесь работал раньше.

Мы сели в самую первую вагонетку красного цвета. В животе защекотало и что-то скрутилось узлом. Сердце бешено билось от предвкушения… Сейя положил свою ладонь поверх моих холодных пальцев.

— Не бойся Куколка, — сказал он, улыбнувшись, когда вагонетка пришла в движение.

Ну, всё, как говорится: “Земля, прощай!” Скорость была зашкаливающая. Никогда в своей жизни я так не кричала! Дикий и безжалостный адреналин вытеснил все мысли и чувства. Остались только ощущения и инстинкты. На улице было уже довольно темно и прожекторы освещали не весь путь, поэтому казалось, будто вагонетка летит на скорости в пропасть. Сногсшибательное, страшное, ошеломляющее ощущение.

Когда вагонетка остановилась, я не могла отдышаться и готова была целовать асфальт.

— Куколка, ну у тебя и лицо! — смеялся Сейя, разглядывая фотографию, которую сделали во время нашего скоростного спуска.

— А у самого-то! Ты орал ещё громче, чем я!

— Хочешь, прокатимся ещё разок?

— Упаси Боже! — содрогнулась я.

— Хорошо, давай тогда попробуем что-то менее экстремальное.

Мы прокатились практически на всех аттракционах. Я искренне веселилась и кричала: “Ещё!” И Сейя водил меня везде, куда бы я ни показывала пальцем. Мы смеялись и болтали о пустяках. У нас оказалось как минимум двадцать фильмов, которые мы оба считали по-настоящему классными, с десяток книг, от которых мы оба приходили в восторг, и несколько рок-групп, от которых искренне тащились. И это не считая разных мелочей, что обоюдно считали вполне симпатичными. Мы ели такояки на лавочке, запивая их персиковым соком, а кожаная куртка Сейи лежала на моих плечах, защищая от вечерней прохлады. Я хохотала над его рассказами о забавных случаях из гастрольной жизни. Молодой человек подарил мне брелок — маленького розового мишку, которого выиграл в тире, и я тут же прицепила его на свою связку ключей.

— Ты говорил, что работал в парке? — спросила я, когда мы шли назад к машине.

Сейя улыбнулся.

— Да, было дело… я жил у друзей, недалеко отсюда и подрабатывал на аттракционах. Сумасшедшее было время. Вечеринки, похмелье с утра и много музыки… Иногда было нечего есть и я зарабатывал, играя на гитаре на улице, заодно оттачивая своё мастерство… люди кидали монеты в мою шляпу… — молодой человек повернулся ко мне лицом —

Неплохо я поднялся от уличного музыканта, до популярного певца, а Куколка?

— Не то слово… А почему ты не жил с родителями? Неужели проще было жить одному?

Сейя вздохнул.

— Как тебе сказать… В мире ничего нет простого… так жить было для меня необходимо. Это был мой собственный выбор, и я не о чём не жалею. Соглашусь, было тяжело… Ведь ты просто не знаешь, что такое гетто, и по каким законам там живут. Наркотики, алкоголь, вечные разборки… я сам удивлён, что прошёл мимо этого, погружаясь, не касаясь этого дерьма. Сейчас я вспоминаю эти моменты просто, как свершившийся факт своей биографии, сделавшие из меня именно меня.

Я посмотрела на Сейю Коу с уважением, впервые за всё время нашего знакомства. Что ни говори, а подняться из низов до звезды, было делом не из лёгких. В моей голове просто не укладывался этот путь… Уйти из богатого и сытого дома, опуститься на самое дно. Что же заставило его так поступить? Ему было всего пятнадцать, если я правильно помню, то, что рассказывал мне Ятен. Был ли Сейя один? Поддерживал ли его кто-нибудь? Неожиданно мои собственные проблемы и переживания показались незначительными. Сейе Коу хватило смелости прыгнуть в пропасть, в никуда, порвав связи со своим прежним миром, а я сломалась из-за того, что какая-то горстка придурков назвала меня шлюхой. Неужели это был прыжок от веры? Несокрушимой веры в себя и свои силы. Я так не умею…

Внезапно грозовые раскаты сотрясли небо. Яркой голубой вспышкой сверкнула молния.

— Быстрее, Куколка. Нужно добраться до машины, — бросил Сейя, переходя на бег и увлекая меня за собой.

Но мы не успели. Дождь хлынул неожиданно и мощно. Наша одежда моментально промокла. И хотя на мне была куртка Сейи, она не спасла от такого потока воды. Оглянувшись кругом, Сейя нырнул в какую-то безлюдную подворотню под хлипкий навес. Я последовала за ним.

— Вот это да, Куколка! Настоящий водопад! — рассмеялся он, выжимая футболку.

Его волосы промокли и висели чёрными сосульками, с которых капала вода.

— Да, придётся подождать здесь… — улыбнулась я.

— Я думаю, нам будет теплее вместе, — сказал Сейя, прижимая меня к себе.

Я обхватила руками его торс, стараясь передать своё тепло его замёрзшему телу. Молодой человек засунул руки под куртку за моей спиной.

— Ты такая тёпленькая, Куколка, — шептал он.

Сейя взял меня за подбородок и поцеловал. В голове зазвучала музыка, а сердце учащённо забилось. Я ответила на его поцелуй со всем пылом, на который была способна. Молодой человек застонал, и мы начали жадно целоваться. Его руки гуляли по моему телу, вызывая сладкую дрожь. Сейя поддался вперёд и прижал меня своим телом к кирпичной стене. Сквозь мокрые джинсы я почувствовала его эрекцию. Желание пронзило и меня, вызывая знакомую волну внизу живота. Он целовал мои губы бесконечно и страстно. Я горела, я летела, я хотела его прямо сейчас. Не прерывая поцелуй, молодой человек расстегнул свои джинсы, высвобождая эрегированный член.

— Раздвинь ножки, Куколка, — скомандовал Сейя, стаскивая с меня трусики.

Он резко вошёл в меня. Я вскрикнула от такого бесцеремонного вторжения, но инстинктивно обхватила ногами его бёдра, ещё теснее прижимая к себе.

Резкий толчок. Ещё… и ещё… и ещё. Я находилась где-то между болью и наслаждением.

— Тебе нравится, Куколка? Нравится, что Я тебя трахаю?

— Да… о, да, Сея! — стонала я.

Его резкие выпады были болезненные, но приносили невероятные ощущения. Казалось, молодой человек буквально впечатывал меня в кирпичную стену. Его пальцы сильно впились в мои бедра. О, Боже! Он ускорил темп, и я ощутила его ещё глубже. Где-то внутри поднялась знакомая волна… Ещё мгновение и мы достигли пика одновременно, бесконечно разбиваясь на миллионны осколков и срастаясь вновь. Моё тело мне больше не принадлежало — оно пульсировало и жило в своём собственном ритме, растекаясь будто желе. Потрясающее чувство…