Стать последней (СИ) - Орлова Тальяна. Страница 11

— То есть ты любишь первую жену?

— Люблю, конечно. И ни разу не пожалел об этом союзе.

— Но хочешь меня?

— Очень-очень хочу, — он, улыбаясь, придвинулся ближе. — Давай уже перейдем непосредственно к этому вопросу?

— Подожди, Криит… — я поставила руку впереди.

Он лукаво прищурился:

— Объясни мне свой интерес к этой теме, Синяя Жемчужина. Ты решила, что Ракиид говорил всерьез? Примеряешь на себя мысль стать моей третьей женой?

До этого вопроса я так не думала, а теперь представила… Ответила задумчиво:

— Нет, не примеряю. Я бы не смогла… даже если бы любила тебя. Тем более если бы любила, то не смогла бы быть просто очередной.

— Ваш народ ревнив. У нас тоже бывают такие женщины, но это считается глупостью.

— Зато мужчинам ревновать можно? Правильно я понимаю?

— А зачем женщине больше одного мужчины? У нее ведь совсем другое естество. Отдаваясь, она отдает не только тело, но и эмоции, все без остатка. Если зачнет ребенка от любимого, то все эмоции направляет на него. Мужчина же только сеет.

— Несправедливо!

Он приподнялся выше, чтобы его глаза оказались на уровне моих, а губы совсем рядом:

— Я понял. Третьей женой ты стать не мечтаешь. А я и не собирался предлагать. Видишь, у нас полное понимание? Иди выпей отвар, а потом сними платье, если хочешь, чтобы оно осталось цело.

Я поспешила выполнить, а в крови самовольно разгоралось предвкушение.

Но на этот раз Криит не спешил.

— Открой рот, покажи жемчужину.

И после — долгий, пронизывающий нежностью поцелуй. После губ он спустился на шею, потом грудь, лаская соски языком. Тело желало большего, но я бы не подумала торопить. Его пальцы мягко проходились по тем местам, где не касались губы. Занырнули в промежность, я выгнулась и попыталась закрыться. Но Криит усмехнулся:

— Это у вас тоже считается стыдным? Но ведь ты обещала делать все, что захочу. Поэтому не сжимайся, расслабься.

Я немного раздвинула бедра, но это было слишком. Тут никакая воля не помогала — стоило ему коснуться внутри какой-то точки, как меня прошибало так, что тело подбрасывало. Я зажала ладонью рот, чтобы не вскрикивать, но глаза закрывались. Еще раз — совсем мягко. А когда он прошел чуть быстрее, то у меня самоконтроль совсем отказал. Что он делает? Слишком сильные ощущения, чтобы их перетерпеть.

— Криит, возьми меня… Я прошу!

— Просишь?

— Да… — я нисколько не соврала. — Прошу. Я сейчас хочу тебя так, как ничего раньше не хотела.

Он мучительно медленно убрал пальцы, потом навис надо мной, коснулся губами моих. Я только от этого готова была закричать от разрывающих эмоций. Ввел член внутрь, я задрожала. Два медленных толчка, затем немного быстрее. Я задыхалась, словно начиналась беспричинная истерика. Почему он не берет меня резко, вколачиваясь, как делал это раньше? Мне до безумия хотелось, чтобы он усилил напор.

При этом внимательно смотрел на мое лицо:

— Почему ты сдерживаешься?

Разве я сдерживалась? Да я металась под ним, даже не пытаясь анализировать настолько яркие ощущения.

— Почему ты сдерживаешься? Боишься показать, насколько тебе нравится?

И убрал мою руку от лица. Я и не поняла, что зажимала ладонью рот, чтобы не начать стонать. Быть может, и правда, боюсь показать. Потому что это как признание. Он улыбнулся:

— Не поддавайся мне, Синяя Жемчужина, если это так тебе претит. Но себе-то поддайся.

И снова толчок. Я закусила губу — и он это заметил. Смотрел на меня, вылавливая каждую реакцию, будто пытался чего-то добиться. Ускорился, я не выдержала — и захлебнулась тихим стоном.

— Так лучше.

Как бы я ни собиралась сдерживаться, но чем резче он входил, тем более неконтролируемо открывался мой рот. И стоны. Свои стоны я теперь слышала словно со стороны и ничего не могла с ними поделать. Эта буря была теперь совсем другой, она накатывала и не отпускала, а потом с того же уровня накатывала сильнее. И вдруг все возбуждение собралось в одной точке и взорвалось, прошибая до самой последней клетки. Как будто огрело, оглушило, я потерялась в себе, задохнулась. А он продолжал еще более резкие толчки, на которые я не могла реагировать. Постепенно приходя в себя, просто принимала остатки его страсти. Потом он выплеснулся внутрь, замер на несколько мгновений и вышел.

Я до сих пор не могла говорить. Кроме того я не представляла, о чем можно теперь говорить. Этот взрыв был настолько непонятным ощущением, что даже после того, как прошел, продолжал путать мысли. И тело стало безвольным, словно лишенным последней энергии. И никаких остатков бури, которая раньше просто не доходила до своего пика.

Криит лег на спину и подтянул меня на свое плечо, обнял другой рукой.

— Теперь спи, Синяя Жемчужина.

— Сын вождя… — я говорила очень-очень тихо. — Я кое-что должна сказать, чтобы перед собой остаться честной. Я ненавижу тебя по-прежнему, но признаю, что испытала с тобой невообразимое. И совершенно точно захочу снова. Наверное, это называется страстью. Просто знай это и не обвиняй больше в лживости.

— Тогда и я скажу. Не воспринимай эту страсть как смирение или проигрыш мне. Я хорошо знаю, насколько разными эмоциями может раздирать изнутри, принимай их все. И ты начинаешь мне нравиться — я не знаю, что потом с этим буду делать. И тоже принимаю, потому что бороться с собой бессмысленно. Назови свое имя, я никогда его не забуду.

— Когда-нибудь в следующей жизни, сын вождя.

— Видишь, Синяя Жемчужина, мы идем в разных направлениях. Тебе начинает нравиться то, что я делаю с твоим телом, но не я сам, мне же начинает нравиться не только твое тело. Кажется, я проигрываю. А я этого не умею.

Глава 9. Охота

За завтраком Криит с Даарой обсуждали охоту. Теперь и они в подчинении Ракииду и будто даже рады размять кости. Я же опасливо жалась к ним, всегда замечая на себе взгляд шамана. Теперь я даже по нужде одна боялась отойти. Побег теперь не казался самым большим риском. Скорее риском было оставаться тут.

— Ну, что ты ходишь хвостом? — обернулась Даара и проследила за моим взглядом. — Боишься? С чего ты вообще взяла, что Криит тебя им отдаст?

Может, она и права, но я лучше где-нибудь рядышком поторчу. А когда они собрались в лес, то попросила взять меня с собой.

— Тебя? На охоту? — с веселым удивлением переспросил Криит.

— Дай мне лук, сын вождя, и я покажу тебе, как нужно охотиться!

Даара рассмеялась, но поддержала:

— Да пусть идет. Твоя Тали нервничает из-за Дотлаака.

Криит просто пожал плечами.

— Ты ведь понимаешь, что тебе сбежать я не позволю?

Честно говоря, мысль такая мелькала. Не позволит — так не позволит. Но в лесу мне все равно будет легче дышаться.

Четвертым к нам присоединился один из воинов, Кораак. Большими компаниями на охоте делать нечего — леса тут богатые на дичь, мне ли не знать. Но зверье пугливо. Намного вернее идти мелкими группами и в разных направлениях, чтобы не распугать.

Мне не то что лука, даже ножа не выдали! Не доверяют. Бесы отличались ловкостью и скоростью, но чего-то важного для хорошей охоты им не хватало. На счету Даары и Криита через несколько часов было по паре зайцев. Ну да, пусть попробуют накормить такой добычей весь отряд. Или дадут мне лук.

Мы уходили все дальше и дальше. Вполне возможно, что на ночевку останемся в лесу, но это даже лучше. Однако когда они слепо пропустили след пекаря, во мне взыграл охотничий азарт. Одна эта черная свинья перевесит всех их зайцев.

— Криит, — я шептала, подобравшись ближе. — Дай мне хотя бы нож. Клянусь добрыми духами, что не направлю оружие на тебя или других.

Он подумал немного, но достал из-за пояса кинжал и протянул. Я подкинула в руке. Сбалансированный, но не охотничий. Ладно, сойдет. Метнулась к кустам, там прижалась к земле и очень тихо поползла дальше — точно, семейка разжиревших пекарей. У них шея толстая, надо попасть с одного удара, а не то умчатся. И нож с собой прихватят. Ни разу не брала пекаря без лука, но говорят, все возможно, когда духи леса чуют кровь охотника.