Зачарованная тьмой (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 10

— Что вам здесь нужно? — вышел он из-за стойки.

Пока Кристиан и Томаш буравили друг друга взглядами, бармен прощупал остальных ведьмаков и забеспокоился еще больше, определив в Даниэле такого же, как и он, Ведающего. А это могло означать только одно: венгры явились сюда с определенной целью. Оставалось надеяться, что этой целью не являлся артефакт, недавно найденный Петером на берегу Вага.

— Ничего. Просто отдыхаем. — Этери легонько толкнул в плечо Криса, гипнотизировавшего свою будущую жертву пристальным взглядом.

— Нам не нужны проблемы, — поддержал друга Даниэль и первым направился к выходу. Лицо парня оставалось невозмутимым, хотя ему с трудом удалось сдержать рвущееся наружу ликование. Он наконец-то нашел, что искал!

— Томаш, довольно! — окликнул ведьмака Петер и взглядом приказал ему отойти от двери. — Молодые люди уже уходят.

Из серых, заплывших жиром глаз словака исчез пыл соперничества, с лоснящихся щек сошел румянец. Ведьмак покорно отступил.

— Досада, — тихо констатировал Кристиан, поняв, что рыбка соскользнула с крючка. Воспрянув духом, громче продолжил: — Ну да ладно… Еще увидимся, — отсалютовал негостеприимным хозяевам и толкнул плечом дверь.

Не успел сделать и нескольких шагов, как на него налетел Этери.

— Крис! Ведь просили же: не нарываться! Так не терпится исполнить предсказание Йолики?!

В ответ Эчед буркнул нечто нечленораздельное и, отпихнув приятеля, ускорил шаг.

После того злополучного вечера мир будто сошел с ума. По крайней мере, мир Кристиана точно перевернулся с ног на голову. Близкие упорно делали вид, что все как обычно, а сами развили бурную деятельность, стремясь предусмотреть любую грозящую ему опасность. Каждую секунду парень чувствовал на себе чей-то пристальный, надзирающий взгляд.

Ночами возле него, словно верный страж, дежурила Ясмин. В течение дня вокруг вились друзья, родные, члены клана, выдумывая глупейшие предлоги, чтобы находиться рядом. «Если так пойдет и дальше, я сам добровольно наложу на себя руки», — раздраженно подумал Керестей.

Скосив взгляд на выпрыгивающего из себя Даниэля, хмуро спросил:

— А ты с чего такой радостный?

— Он там! — не в силах сдержать эмоции, торжествующе воскликнул Ведающий.

— А поконкретнее?

— Артефакт! Я наконец-то его почувствовал. Предмет под заклятием морока, поэтому мне никак не удавалось его засечь.

— Значит, мы опоздали и можем возвращаться домой, — сделал приятные для себя выводы Этери. — На этот раз Габор нас опередил.

— Глупости, — как от назойливой мухи, отмахнулся от приятеля Кристиан. — Мы с легкостью заберем у них артефакт.

— Блин! Ну сколько можно повторять?! Нельзя нарушать закон, — в который раз напомнил другу Этери. Увы, смысл этой фразы всегда ускользал от внимания Кристиана, который, по идее, как никто другой должен был соблюдать ведьмовские каноны.

— Никто и не собирается ничего нарушать, — встал на сторону Эчеда Даниэль. — Разве не понял? Они не собираются отдавать артефакт Габору. А по правилам, пока тот не окажется у главы, он не является ничьей собственностью.

— С чего ты взял, что старику неизвестно о находке? — Больше всего Этери хотелось вернуться домой, а не таскаться по приказу Цецилии нянькой за Кристианом. Которого хлебом не корми — дай вляпаться в очередную передрягу.

— А по-твоему, зачем они воспользовались мороком? — вопросом на вопрос ответил Ведающий. Сейчас, когда артефакт был так близко, он чувствовал исходящую от него силу. Она влекла его, искушала, уговаривая забрать себе.

— Сегодня ведь полнолуние. Вполне возможно, Даниэль прав, и эта шваль решила поживиться за счет артефакта, забрать лакомый кусок у ненасытной своры Габора. Смельчаки, однако, — ухмыльнулся Кристиан. — Или самоубийцы… И ты по-прежнему хочешь уехать? — последний вопрос был адресован угрюмому Этери.

— Я так понимаю, разубеждать вас бесполезно?

— От молодняка нужно избавляться, пока он не подрос и не превратился в матерых хищников. Чем меньше у Габора людей, тем больше у нас шансов выжить. Тебе ли об этом не знать? — Проследив за тем, как в бар, что-то весело обсуждая, заходит группа туристов, Кристиан решил: — Заберем артефакт ночью. Когда они меньше всего будут этого ждать.

Эрика

Камил обещал заехать в половине двенадцатого. Надеюсь, к тому времени родители уже улягутся, и я смогу незаметно покинуть номер. Обычно они возвращались около восьми и, наспех поужинав, валились спать. А с первыми лучами снова отправлялись на развалины. Отец с каждым днем становился все мрачнее, ему явно надоели бесцельные поиски. Мама, кажется, тоже начала падать духом. Но пока что уезжать они не собирались, и это главное!

Еще одной проблемой, вставшей на пути к долгожданной ночи, оказалось то, что гостиница запиралась ровно в двадцать три ноль-ноль. Прямо как наша студенческая общага. После ни выйти, ни войти в здание не представлялось возможным.

Пришлось изрядно поломать голову, продумывая план «побега». Возле здания отеля пустил корни кряжистый дуб. Его узловатые ветви не давали солнцу проникать в наш номер, а ночами, когда поднимался ветер, царапали окна моей спальни. Попробую спуститься по дереву, хотя для меня, с детства боящейся высоты, это было сродни самоубийству.

Путь на свободу был найден. Я со спокойным сердцем устроилась в гостиной перед телевизором и попыталась вникнуть в суть транслируемого кинофильма, хотя мысли постоянно возвращались к Камилу.

— Эрика! — Дверь распахнулась, и на пороге возникла сияющая маман. — Мы нашли ее!

Первым моим желанием было уткнуться в подушку и в голос зарыдать. Лишь усилием воли заставила себя сдержаться, однако сдавленный всхлип все же прорвался наружу. Нет, конечно, как дочь, где-то в глубине души, я была рада за родителей. И в то же время чувствовала, как на меня накатывает отчаянье.

— Мы нашли ее! — словно заезженная пластинка, повторила мама, явно вознамерившись довести меня до истерики.

Подумаешь, отрыла старый горшок. Было б чем гордиться!

— Поздравляю, — без особого энтузиазма отозвалась я, честно пытаясь изобразить на лице радость. Правда, уголки губ сразу же опустились вниз, и моя фальшивая улыбка превратилась в кислую гримасу.

Хорошо, что этого никто не заметил. Маман продолжала кружить по комнате, вознося дифирамбы самой себе. Отчего-то хмурый отец, быстро закинув вещи в номер, поспешил к администратору, предупредить, что завтра мы покидаем город.

— К чему такая спешка? — послала я ему вдогонку расстроенный возглас.

— Мой отпуск закончился еще три дня назад. Меня ждут в университете.

Горько шмыгнув носом, вперилась взглядом в экран телевизора. Вот вам и сказочный вечер, о котором грезила со вчерашнего дня! Меня точно кто-то сглазил.

Спихнув с журнального столика мои ноги и попутно отчитав за кавардак, творящийся в номере, мама с благоговением водрузила на стеклянную столешницу свое сокровище. Напевая бравурный мотивчик, отправилась в душ закаляться.

От досады я чуть не запустила пультом в стену, а потом вперилась взглядом в чертов ларец.

— Это все из-за тебя! — попеняла допотопной шкатулке и его прежней обладательнице — сумасшедшей графине. — Что, не могла спрятать получше?!

Опасливо оглянувшись на дверь, за которой раздавалось счастливое сопрано маменьки, схватила ее янтарную находку. Хранящийся в ней округлый сосуд размером с флакончик для духов оказался точь-в-точь таким, как на рисунке. На потемневшем серебре были вытиснены множество цветов с причудливыми усиками-завитками, по краю тянулись непонятные то ли символы, то ли знаки.

Я вертела чашу в руках, при этом ворчливо приговаривая:

— Тоже мне, лампа Аладдина. Был бы ты действительно волшебным, осуществил бы мою мечту! Но ты ведь всего лишь старый бесполезный горшок, предназначенный для пыления в хранилищах музея!

Если раньше я страстно желала изменить свой дурацкий характер, быть порешительнее, смелее, то с появлением в моей жизни Камила приоритеты резко поменялись. Самым важным теперь стало не разлучаться с любимым. Правда, сомнительно, что «магическая» ваза способна исполнить хоть какое-то из этих моих желаний.