Секретарь для дракона. Книга 1 (СИ) - Мэйз Евгения. Страница 66

— Не больше, чем раньше, да, я чуть-чуть понимаю официальную часть языка, но не более. Я не доучилась. И знаю только то, что узнала за последние несколько часов. Дело не в моем идиотизме или, что ты там подумал? Безумии?! Конечно, когда он душил меня, я подумала, что еще немного и увижу путь к праотцам, но не сказать ничего, если говорить о том, что я не ожидала! Ты думаешь я лгу тебе? Притворяюсь? Намеренно пыталась его разозлить? Это мне плохо было, а не ему, чтобы я могла дорожить его тонкой душевной организацией! Да и зачем мне это?

На счет последнего, она права, тысячу раз права. Несдержанность Рэндалла перебирается из категории “удивительно” в графу “немыслимо”, терять контроль в считанные секунды, намеренно провоцировать и старательно цеплять девчонку, он словно ищет повод.

— Нет, я думаю, почему ты не чувствуешь опасности? Ты видела, как на нас реагируют нормальные люди? Секретари в кабинете? Официант? Офицер? Стражники? А этот твой эльф? Когда мы не в настроении, не говоря уже о том, что в ярости, бешенстве или злости, нас сторонятся, боятся и избегают встречаться взглядом, но не мило ворковать и бросаться нежными прозвищами.

Вэлиан ничего не отвечает на это, глядя ему в лицо, переводя взгляд с одной его части на другую.

— Ты это сейчас серьезно? Отпусти меня, пожалуйста.

Она отводит взгляд от его лица в сторону и некоторое время слушает его, покусывая нижнюю губу.

— Вполне. Нормальные люди спешат убраться с нашего пути, даже не зная о том, кто мы, но ты-то в курсе!

Он не убирает руки, перемещая их с плеч ей на запястья. Девушка выглядит озадаченной.

Можно начать поздравлять себя, ему удалось удивить ее.

— Тогда тебе следует согласиться с предложением о расчете, потому что я не смогу быть сверх благоразумной. Это означает, что мне нужно быть немой и вообще никак не общаться с ним.

С того момента, как начался этот разговор в коридоре, его дракон безмолвствует.

— Дай я тебя уволю, но ты поживешь у меня, как тебе это идея?

Эльфийка поспешно качает головой.

— То, что ты принимаешь за слабость, — он убирает от ее склоненного лица, упавшую на глаза прядь, — Рэндалл, он не удержит своего дракона. Кай[1] будет преобладать. Это ты сегодня видела, и он чуть не убил тебя.

Объясняет он последнее, пытаясь понять, о чем она думает и в чем причина ее озадаченного взгляда.

Женщина переводит на него глаза, что-то изменилось в ней, нет, она не стала трястись, как осиновый лист. Что-то во взгляде, он как будто прояснился, в простом движении и наклоне головы, в дрогнувших губах.

— Расскажи мне об этом. Что значит промежуточное состояние? Это, когда я вижу чешуйки, здесь, — она дотрагивается до его лица, проводя пальцами по скулам и до виска, — и здесь?

Прикосновения неожиданно и весьма приятны. Сфайрат покачивает головой. Он не чувствует каких-то идущих от нее чар, не видит потоков и узоров магии, кроме едва мерцающей в ней искры силы, чтобы заподозрить ее в использовании дурманов. Если вдруг предположить, что они вдруг стали действовать на него.

В очередной раз, он отмечает, как стремительно сменяют друг друга, казалось бы, противоположные эмоции.

— Не совсем, это лишь некоторые, внешние признаки.

Она дергает уголком губ, поколебавшись с мгновение и положив руку ему на плечо.

— Я видела то, о чем ты говоришь, но не придавала этому значения, мало ли что могло показаться. Что до людей, они и на меня не всегда нормально смотрят, — говорит она вполголоса, глядя ему в глаза, — а потом, как-то много всего было. То есть все дело в том, что я не боюсь вас? Мне нужно бояться тебя, тогда это не будет раздражать вас и вызывать такую реакцию?

И, да и нет. Как ей объяснить это? То, что вызывает у него такое притяжение, непостижимое и мучительное очарование, оно должно насторожить ее, заставить держать себя на расстоянии. Как объяснить ей, что нужно опасаться, но с ним, быть прежней.

— Не только в этом. Пока, я не понял в чем именно дело, может статься, что все просто: дело в симпатии и антипатии.

В очередной раз, он обращает внимание на ее прикосновения, она дотрагивается до его лица, до щеки, проводя линию к скулам, опускаясь к челюсти, доводит до подбородка, очерчивая его. Женщина увлечена процессом, следуя взглядом за рукой, а Сфайрат понимает, что замер, даже на какой-то миг затаил дыхание, ловя каждый отголосок приятных ощущений.

— Расскажешь, если это не тайна?

— Вообще-то тайна, принадлежащая роду драконов, но тебе так уж и быть я объясню, под честное слово, что дальше этой комнаты, эта информация не уйдет.

Вэл очень серьезно смотрит ему в глаза, кивая.

— Я даю тебе слово дракон, сказанное тобой, останется только между нами или пусть Рок[2] покарает меня за нарушенную клятву.

Даже так, дала клятву не перед Вселенной, а перед Роком, отвечающим за справедливость.

— Почему в этот раз не перед Вселенной?

Женщина покачивает головой, с укоряющим взглядом. Он усмехается, но тем не менее ждет. Фэйт верит мировому порядку, а не в богов, что не сегодня-завтра забудутся, тогда как мировой разум будет существовать всегда.

— Потому что! Ты издеваешься надо мной или бюрократ по характеру. Хорошо, я обещаю тебе, что твоя тайна останется со мной и не покинет пределов этой комнаты, пусть Вселенная будет свидетелем моих слов и возмездие настигнет меня, если я нарушу его.

Сфайрат кивает, теперь другое дело.

— Если это время вопросов и ответов, я тоже хочу получить ответ на свой вопрос.

Вэлианэ одаривает коварным взглядом, исполненным некой мрачной притягательности, уголок ее губ слегка приподнимается, то ли в улыбке, то ли в насмешке, она кивает.

— Хорошо.

— Откуда ты знаешь драконий язык?

Вэлиан вновь следит за движениями собственной руки, которая продолжает описывать, медленно исследовать его лицо. Все происходящее в коридоре выглядит странно и необычно: она в кресле, а он у нее в ногах.

— Я не знаю, о чем вы говорили с Тристом, успели ли вообще о чем-то поговорить, но сомневаюсь, что он упомянул о том, что когда-то работал тенью. Я обучалась у него какое-то время, если быть точной — пять лет, знания заложены в меня на шестую часть от полного курса. Это я так говорю, если спросить у него, то он скажет, что и десятой доли нет.

Она улыбается чему-то своему, а Сфайрата это раздражает. Не ее улыбка, ему вспомнился тот эпизод в переулке, когда он все-таки нашел ее, ориентируясь на зов кольца. Кем приходится ей этот эльф, что нагло прижимал ее к себе?

— Так вот, язык, это то, что необходимо знать для того, чтобы овладеть искусством тени, говорить так идеально и небрежно, но без вспомогательных средств. Не разбрасываться на заклинания, которыми не всегда можно воспользоваться, а это ведь еще внимание, поведение, применимость знаний, владение собой и так далее. В драконьем, я так толком и не разобралась, знаю официальную его часть, можно сказать выучила драконо-энийский разговорник. Трист, напирая на теорию, настаивал, что следует знать даже те языки, которые в принципе мне могут и не пригодиться, мало ли кто чем владеет и каким образом решит передать информацию. Так что да, я могу различить слова приветствия, уважительное обращение и некоторые простейшие фразы, дальше для меня идет сплошной рык, раскаты грома и рокот. Вот и все, нет никаких секретов.

— То есть сегодня, ты поняла, о чем мы говорили?

Вэл качает головой.

— Нет, я не слушала вас. После работы с Тристом, я взяла себе за правило не слушать чужие разговоры. Это меня не касается, я уже говорила об этом Рэндаллу. Если принц пожелал обратиться на драконьем, а не на форнийском, значит на то были причины, чужие тайны мне не нужны.

Строго говоря есть два уровня языка официальный и относительно разговорный, до неприличия скудный, хорошо бы десять тысяч слов набралось. Драконы, в основной своей массе, общаются на ментально-телепатическом уровне, а будучи людьми на местном, преобладающем в стране или мире языке. Выходит, она говорит на драконьем почти наполовину.