Распознавание образов - Гибсон Уильям. Страница 58
– Ну, зато реклама тебе не досаждает.
Она усмехнулась.
– А в Москве что? То же самое?
– Нет, конечно! Восточная Германия – случай уникальный. Подумай сама: немцы, строящие коммунизм! Это же чушь, русские над этим сами смеялись. Они прекрасно понимали, что немцы ни во что такое не верят...
Машина проезжает под громадным щитом с эмблемой «Прады». Кейс хочется сжаться в комочек.
Некоторые плакаты, как ни странно, выполнены в печально известном стиле социалистического реализма: красные, белые и серые плоскости, перегруженные черными символами абсолютной власти.
И вдруг среди этого пестрого хоровода она замечает (или только думает, что замечает) знакомое полупарализованное лицо Билли Прайона.
В фойе «Президент-отеля» легко можно разместить небольшой военный парад, и еще для мавзолея останется место. Четыре диванных кластера сиротливо разбросаны на бескрайнем – в половину футбольного поля – ковровом пространстве, по которому нервно вышагивает взад-вперед девушка в высоких изумрудно-зеленых сапогах-шпильках, похожих на гибрид флорентийских перчаток с нижним бельем фирмы «Фредерикс оф Голливуд». Кейс наблюдает за ней, облокотившись на стойку и дожидаясь окончания затяжной регистрации, в процессе которой у нее отобрали паспорт. У девушки невообразимо высокие скулы, почти как у продюсерши Дэмиена; линия скул дублируется элегантным изгибом бедер, который подчеркивает облегающая мини-юбка в стиле позднего Версаче, с аппликациями из змеиной кожи в виде языков пламени на каждой ягодице.
На часах десять утра. Еще три девушки в похожих нарядах спорят снаружи с четырьмя здоровенными охранниками, одетыми в кевларовые бронежилеты. Должно быть, лоббируют разрешение войти и присоединиться к своей нервной коллеге.
Кейс надоедает мелькание зеленых сапог, придающих осенней палитре фойе какое-то сказочное очарование, и она берет с мраморной бежевой стойки брошюру на английском языке. Там дается объяснение красно-коричневым тонам: это место раньше называлось «Октябрьская». Если читать между строк, гостиница по-прежнему находится под эгидой Кремля.
Номер на двенадцатом этаже просторнее, чем она ожидала. Из эркера открывается панорамный вид на Москва-реку и город на противоположном берегу. В отдалении сверкают купола большой церкви, а на небольшом островке торчит какое-то немыслимо уродливое сооружение. Путеводитель поясняет, что это памятник Петру Великому, который необходимо охранять, чтобы местные эстеты его не взорвали. Больше всего монумент напоминает старомодный фонтан шампанского, заказанный для пролетарской свадьбы.
Кейс поворачивается и оглядывает номер: те же хмурые осенние декорации. На кровати грязно-темное покрывало. Во всем ощущается какой-то назойливый диссонанс, как будто люди, обставлявшие номер, руководствовались картинками западных отелей восьмидесятых годов, но не видели ни одного оригинала. В ванной плитка трех оттенков коричневого (слава богу, не восточногерманского), а на унитазе, раковине, ванне и биде бумажные наклейки с надписью DIZINFEKTED. На столе табличка, предлагающая воспользоваться интернетом прямо из комнаты, или посетить BIZNES-центр в фойе.
Достав «Айбук», Кейс подключается к разъему над столом. Если она правильно помнит инструкции Памелы Мэйнуоринг, то все должно получиться. И телефон здесь должен работать. Ей только сейчас приходит в голову: она до сих пор не сообщила автору номер своего мобильного. Может, подсознание что-то подсказывает? Связь с интернетом медленная, но в конце концов она добирается до «Хотмэйла».
Два письма.
Капюшончик и [email protected].
Кейс делает глубокий вдох.
Вы сейчас в Замоскворечье, на берегу реки напротив Кремля. Район старых зданий и церквей. Ваша гостиница находится на улице Bolshaya Yakimanka – Большая Якиманка. Сначала вы пойдете по ней в сторону Кремля (см. приложенную схему), потом пересечете Bolshoi Kamennii Most – Большой Каменный Мост. Справа от вас будет Кремль. Идите дальше по схеме, до вывески «Кофеин» (написано по-русски). Приходите сегодня в семнадцать ноль-ноль и сидите около рыбы, чтобы вас было видно.
– Рыба, – говорит Кейс. – Клюнула.
Ну конечно, я хочу узнать абсолютно все, и желательно вчера, но ты сейчас, наверное, в полете, а по твоему номеру отвечает какая-то мерзкая английская тетка. Абонент, говорит, недоступен, ля-ля-ля... Представляю, как ты себя чувствуешь. Знаешь, я никогда не сомневался, что этот день наступит. И вот он наступил – мы нашли автора. Он действительно существует. И ждет с нами встречи. Жду и я – когда ты расскажешь мне абсолютно все. У меня новости довольно убогие, по сравнению с твоими. Джуди упорхнула – на крыльях любви, навстречу распростертым объятиям. Сейчас она уже должна быть в Токио. Вчера купила билет на самый дешевый рейс и полетела к своему Таки. Деррил в восторге, что от нее избавился. Наша легенда, конечно, лопнет, когда Таки обнаружит, что его возлюбленная в два раза крупнее обещанного и к тому же не говорит по-японски. Зато здоровью Деррила больше ничего не угрожает. Теперь, когда никто не стоит над душой и не мешает кушать растворимый супчик «якисоба», он снова стал самим собой. Что приводит нас к убогой новости номер два. К букве «Т», которую прислал Таки. Деррил вцепился в нее мертвой хакерской хваткой, со своим дружком из Пало-Альто, который разрабатывает проект визуальной поисковой системы. У этого дружка есть такие боты – ты задаешь картинку с параметрами, а они ищут в интернете похожие изображения. Деррил запустил два таких бота. Один, который специализируется на картах, должен был найти конфигурацию улиц, соответствующую улицам города «Т». Этот ничего не нашел, хотя на него возлагались большие надежды. А второго запустили просто так, на всякий случай, чтобы он поискал любые картинки, по форме совпадающие с нашей буквой «Т». И представь себе, он нашел стопроцентное соответствие с большей частью (75%) картинки Таки! Если не считать верхушки с неровным краем, изображение в точности совпадает с деталью механического взрывателя американской противопехотной мины направленного действия М18А1 «Клэймор», которая практически представляет собой кусок взрывчатки С4, прикрепленный к кассете из 700 стальных шариков. При взрыве шарики разлетаются в секторе 60 градусов, с высотой убойного потока до 4 метров на предельной дальности. То есть все живое на расстоянии 50 метров превращается в гамбургер (расстояние может меняться в зависимости от ландшафта). Эта мина применяется для засад и приводится в действие электродетонатором. По виду она напоминает компактную спутниковую антенну: такой толстый изогнутый прямоугольник. Только не спрашивай меня, что все это значит. Мое дело маленькое: бот принес, я рассказал. А теперь... пожалуйста! не откладывая! позвони мне. Я хочу знать АБСОБЮТНО все.
34
Замоскворечье
Но Кейс не торопится ему звонить; она слишком возбуждена, слишком взвинчена.
Москва – нарядный город, а Кейс здесь просто гость. Для более долгого визита это не имело бы значения, но сейчас она переодевается в ПК, купленный в «Парко», и даже пытает счастья с подарочной косметичкой из токийского салона красоты. Результаты этой попытки наверняка заставили бы девушек из салона прыснуть от смеха, зато теперь никто не упрекнет ее в отсутствии макияжа. При беглом взгляде ее можно принять за корреспондента какой-нибудь заштатной образовательной программы – разумеется, на радио, а не на телевидении.
Убедившись, что ключ от номера не забыт, Кейс надевает «Баз Риксон», берет багажное изделие с телефоном и «Айбуком» и выходит в мини-фойе, к лифтам. В углу под внушительным букетом из сухих цветов сидит женщина в форменной одежде – очевидно, круглосуточная дежурная по этажу. Кейс приветствует ее кивком; женщина никак не реагирует.
Большое окно между двумя лифтовыми шахтами занавешено по всей длине грубой охряной тканью. Рядом стоит прозрачный холодильник с шампанским, минеральной водой, несколькими запотевшими бутылками бургундского вина и огромным количеством пепси. Вызвав лифт, Кейс раздвигает охряные занавески и видит старые жилые дома, островерхие белые крыши и поразительную оранжево-бирюзовую зубчатую башню. В отдалении вздымаются золотые луковицы куполов.