Внеклассные занятия (СИ) - Кошкина Катя "Koshkawen". Страница 25

- Я никогда не относился к тебе, как к ребенку… - тяжело дыша, Даня осторожно опускает меня на мокрый пол, касаясь губами шеи. – И, кажется, еще пожалею об этом…

========== 22. Иные эмоции. ==========

В очередной раз, отпросившись у мамы к Вике на вечер, я поспешно собираюсь в прихожей, накручивая шарф и застегивая сапоги. Даня ждет меня через дом отсюда. Сегодня он должен был осуществить свое обещание, преподав мне урок вождения. Сама мысль сесть за руль вызывала внутри трепет. Хотя я и нервничала, но была в сладком предвкушении, во-первых - от встречи с Даней, во-вторых - от предстоящего урока.

- Советую тебе одуматься и остаться дома, - передо мной возник вездесущий Лев Романович, прикрывшей дверь на кухню, чтобы мама не слышала нас. – Чем дальше это все зайдет – тем хуже будет тебе потом, когда он тебя бросит.

- Оставьте свои советы при себе, - равнодушно отзываюсь я, поправляя складки шарфа у зеркала. – Я вообще-то на самом деле иду к подруге. И с чего вы решили, что кто-то кого-то обязательно должен бросить. Мне кажется, у вас предвзятое мнение о племяннике.

- Может быть, это потому, что я знаю его с пеленок. Он слишком эгоистичен, и когда человек становится ему неинтересен – он безразлично вытирает об него ноги и идет дальше. Ты слишком наивна еще, чтобы понять это и, видимо, пока не набьешь пару шишек – вряд ли включишь здравый разум. Что ж, пока я не говорил с твоей матерью, но сделаю это, если в ближайшее время все не прекратится.

Мои пальцы перестают нервозно и поспешно крутить шарф, а я замираю, изучая свое отражение в зеркале. Прекратится? Сейчас я даже не рассматривала такой возможности. Блин, да я стала уже зависимой от этих отношений! Мне нужна и важна каждая встреча, как доза для наркомана! Ну что в этом плохого? Да, он старше. Да, он мой учитель. Разве это важно, когда все мое тело рвется к нему, едва он обращал на меня свой взгляд? Разве важно, когда чувствуешь от него поддержку и защиту, которой никогда не ощущала я от самых близких людей? Ведь его не интересовали мои медаль, успеваемость, количество друзей из класса…

- Делайте, что хотите. – выдыхаю я, захлопнув за собой входную дверь.

Проколесив по какой-то проселочной дороге, запорошенной снегом, я уже вполне уверенно держала руль, хотя колени предательски дрожали, когда я проезжала мимо других машин. Позже Даня направил меня к какой-то заброшенной площадке, но как ни странно, очищенной от снега, где показал, на что способна его Ауди при помощи ручника.

- Еще чуть-чуть и тебя можно выпускать на трассу! - улыбнулся он, остановившись у бортика площадки.

- Ну, с таким-то учителем… - смеюсь я, откидываясь на кожаную спинку сидения. – Как ты думаешь, почему твой дядя пока молчит о нас?

Даня прикуривает, глубоко затянувшись, затем выпустив струйку дыма в приоткрытое окно.

- Не знаю, может, ждет удобного случая… - задумавшись о чем-то он продолжил. – На самом деле, он неплохой человек, просто пытается взять на себя гораздо большее, чем способен.

- По мне – он ужасный человек! Для него кого-то облить грязью – ничего не стоит! Он спит и видит, чтобы нас раскрыли!

- Тебе страшно? – хороший вопрос, тот самый, который я боялась задавать самой себе.

- Я прихожу в ужас от того, что ждет меня, если узнает мама… Я даже не представляю ее реакцию…

- Тогда может, для тебя лучше последовать совету моего дяди? – выбросив окурок, Даня закрывает окно и поворачивается ко мне, внимательно вглядываясь в лицо.

- А для тебя? – отвечаю вопросом на вопрос, смело встречаясь с его взглядом. – Во избежание многих проблем, не проще ли оставить меня? Иногда мне кажется, для тебя это будет довольно легкой задачей.

Замерев на секунду, Даня смотрит в мои глаза, кажется, не понимая, что уместно сделать сейчас – засмеяться, или же наорать на меня, сокрушаясь на мой детский максимализм. Отчасти, слова его дяди не прошли даром. Более того, они теперь не выходили из моей головы, мучая и причиняя немалую боль.

- Да, я думал, что будет проще справиться с желанием к тебе, - признается он, отчего подобная откровенность с его стороны приводит меня в ступор. – Но в итоге я понял, что бессмысленно останавливаться, избегать тебя, уговаривать и постоянно напоминать себе, что я только лишь твой учитель. И знаешь, мне абсолютно все равно кто и что узнает об этом. Мне все равно сейчас.

Уместным было бы услышать сейчас от него «люблю», но я прекрасно осознаю то, что от подобного человека этих слов дождаться практически невозможно. Но его «все равно» звучит созвучно с тем самым желанным словом, отчего мои глаза становятся влажными от обуявших эмоций.

- Я только не хочу подставлять тебя, - продолжает учитель. – Если ты считаешь, что лучше остановиться – значит остановимся…

- Но я не хочу!.. – импульсивно восклицаю я, едва не плача, не представляя себе, что возможно отказаться от всего сейчас, в одно мгновенье. – Я не хочу!

Вся будто цепенею, сглотнув ком, застывший в горле. Глаза на мокром месте, поэтому я отворачиваюсь к окну, сдерживая в себе спонтанные позывы сказать, как мне важен человек, сидящий рядом. Поздно останавливаться и никто никогда не остановится. Не сейчас. Не в ближайшее время. Позже. Позже мы все решим, найдем компромиссы, обезопасим себя, пока я не закончу гимназию, и мне не стукнет восемнадцать. Но сейчас это ведь невозможно…

Чувствую его нежное касание к моим волосам. Лениво и почти невесомо Даня перебирает локоны моих волос, постепенно касаясь ладонью шеи и плеч.

- Все будет в порядке, - тихо, но уверенно произносит он, наклоняясь ко мне, дотрагиваясь своими губами моих губ. – Ничего не бойся, я не оставлю тебя.

Обняв руками его за шею, я прижимаюсь к нему со всей свойственной мне силой, глуша в себе тот страх, что образовался с тех пор, как мы перешли тонкую грань «учитель/ученица». Очевидно, я люблю его. Даже не знаю, когда зародилось это запретное чувство. Возможно, еще в тот самый момент нашей первой встречи. А как можно отказаться от любви? Многие ищут ее годами, а мне настолько повезло, что встретила ее в школьные годы. Какая разница твой ли это учитель, или парень из соседнего подъезда? Год ли ваша разница в возрасте или двадцать лет? Как может это быть важным, когда ты дышишь с ним одним дыханием, чувствуешь свое тело частью его?

Даня опускает спинку пассажирского сидения, нависая надо мной, целуя более откровенно и глубоко, снимая с меня шарф и куртку. Вокруг машины темнота, а едва слышная музыка, доносившаяся из колонок, расслабляет меня, окутывая приятной негой. Сняв с себя ветровку, Даня тут же избавляется от футболки, прижимая меня своим крепким телом к поверхности кожаного сидения. Лаская губами и языком мою шею, он расстегивает мои джинсы, скользнув пальцами внутрь, тут же отодвинув ткань трусиков в сторону и коснувшись складок возбужденной плоти. Вознаграждаемый моим сладострастным стоном, он стягивает с меня джинсы, а затем футболку и бюстгальтер. Лаская меня рукой, он скользнул пальцем внутрь меня, сделав несколько поступающих движений. Заходясь приятной истомой, я прогнулась в пояснице, шире раздвинув ноги и прикусив нижнюю губу.

Немного неожиданным для меня оказывается то, что Даня переворачивает меня на живот, немного прогнув в пояснице и касаясь пальцами моей промежности уже с другой стороны. Сжимая руками мою грудь, он входит в меня сзади, прижимая к поверхности сидения еще теснее. Совсем другие ощущения казались более резкими, контрастными и проникновенными, чем чувствовала я раньше. Его ладонь скользит вдоль моего тела, останавливаясь между ног, лаская пальцами клитор, возбуждая меня еще больше. Сильными толчками проникает в меня все глубже, вызывая забвенную дрожь во всем моем теле. Когда мне казалось, что я сейчас уже не выдержу и взорвусь от окутывающей волны наслаждения, Даня выходит из меня, прижимаясь твердой плотью к другому моему отверстию. Аккуратно и медленно он вводит головку члена в задний проход, отчего я начинаю глубоко и часто дышать, прислушиваясь к своему телу.