Лезвие власти (СИ) - Гальперин Андрей Борисович. Страница 29

Фердинанд встал, отряхнул камзол, и обвел взглядом разгромленный зал.

— Убрать здесь все! — Словно из—под земли, возникли слуги и суетливо забегали вокруг. Фердинанд с отвращением смотрел на них.

— Найти Дибо! Я буду ждать его в восточном крыле. — Он аккуратно сложил письмо сестры и передал личному камердинеру. — В мой сундук... Особый сундук... Отвечаешь головой!

Дибо нашел герцога возле странной скульптуры, изображающей, выпрыгивающую из воды, толстую рыбу, с длинными человеческими руками и мощным дельфиньим хвостом. Фердинанд стоял, облокотившись на скульптуру, и взгляд его темных глаз, не предвещал ничего хорошего. Дибо, засунув руки в рукава клетчатого балахона, низко поклонился.

— Ты опять подвел меня, монах...

— Господин герцог... Ваше Высочество! Паук Гир двадцать лет не покидал Тарль. Он слишком осторожен, и слежка за ним внутри города, могла поставить под угрозу всю нашу миссию в Латеррате.

— Я потерял еще одну надежду, проклятый монах. И даже не могу себе представить, во что выльется союз Латеррата и Атегатта... Выяснили, кто организовал покушение на короля?

— Да, Ваше Высочество! Все следы ведут в Норк. Как вы и предполагали, за этим стоит один из торговых кланов. Скорее всего, что это они убрали наших людей в Тарре, перед нападением огров. Но мы не можем достойно проявить себя в Норке — там каждый второй, либо человек графа, либо канцлера…

— Как покушение на Россенброка?

Дибо пожал плечами:

— Это уже девятое покушение. Ваше Высочество! Но никто из посланных, даже не увидел ка­нцлера.

— Пытайтесь, Дибо, пытайтесь... Пока жив этот старик. Атегатт для нас в недосягаемости. Что с монахом?

Дибо опустил колючие глаза.

— Он ушел. Ваше Высочество. Но мы отправили по его следу лучших из лучших...

— Лучшие из лучших, Дибо, живут в обители Долгор. А твои головорезы, способны лишь, гоняться за ранеными черепахами. Мне нужно знать, зачем долгорский монах, инкогнито, идет в Аведжию. А еще, лучше, если ты принесешь мне его голову. Или, готовь свою...

— Да, Ваше Высочество... Мои люди нашли гробницу Гидеона Ужасного!

— Это важно. Ну и где она?

— На границе Рифдола, Ваше Высочество. В катакомбах кобольдов, на плато Ульсар… Вход в катакомбы охраняет отряд рифдольских наемников, и для того, чтобы штурмовать его, понадо­бится целая армия…

— Да… Рифдольцы, рифдольцы… - Герцог внимательно посмотрел на Дибо. – уж слишком часто наемники стали попадаться у меня на пути. С этим нужно что-то делать. Должна же быть у них какая-нибудь слабость. Ты был близок с ними, монах, ты должен знать, как ним подступиться. Нельзя допустить, чтобы король привлек их ударные силы в случае войны. К тому же – мне нужен доступ к Ульсару. Сколько стоит подкупить старейшин?

— Мне кажется, что в данном случае подкуп – это бессмысленная затея, мой герцог. Рифдольцы никогда не заключали никаких договоров с Аведжией. Ни за какие деньги. Ваш дед пытался неоднократно привлечь наемников к войне с Атегаттом, но безуспешно.

— Знаю, знаю, монах… - Фердинанд отмахнулся от Дибо. – должен быть другой путь.

— Мой господин, у старейшин Рифдола существует Неразрывный Договор, с государствами, находящимися на крайнем севере. С Бреммагной, Фалдоном, Мюксом и Утрихом. Согласно этому Договору, заключенному еще во времена Старой Империи, Рифдол обязан предоставить правителям этих государств любую военную помощь, в случае опасности. Взамен, северяне уже много столетий снабжают горцев мясом, оружием и шкурами.

— Неразрывный Договор? Никогда о таком не слышал. Это интересно, Дибо. Пожалуй, стоит отправить немного денег забринскому герцогу Генриху Шестому. Давненько он точит зубы на Бреммагну. Думаю, стоит помочь ему в осуществлении своих амбициозных замыслов. Посмотрим, как на это отреагирует Рифдол.

Фердинанд хищно улыбнулся и потер руки.

— Надеюсь, монах, в Прассии все го­тово?

— Да, Ваше Высочество. Мы ждем только вашего приказа...

— Придется еще подождать... Пока готовь людей, для отправки к кочевникам, и уртских корсаров. Мы не должны дать Бантуе вести нормальную торговлю с Империей. И... Отправь людей в Нестс, пока в горах не пошел снег. Я должен быть уверен, что с моей сестрой все в по­рядке. — Лицо Фердинанда исказила боль, и Дибо поспешил отвести глаза. — Если с ней что-то случится, князя Дитера — убить. И чем страшнее будут его мучения, тем лучше...

— Я понял, Ваше Высочество.

Фердинанд замолчал, Дибо покорно ждал, опустив голову. Наконец, герцог, словно проснув­шись, встрепенулся. В такие мгновенья он напоминал огромную хищную птицу. Острые серые глаза на бледном лице, нос с горбинкой и тонко очерченные, подвижные губы.

— Ты знаешь, кто это? — Фердинанд указал на статую, и впервые улыбнулся. Улыбка у него была великолепной — доброжелательной и белозубой.

— Нет, мой господин, не знаю.

— Конечно, откуда ты можешь знать... Сын мясника... Это древнее гномье божество — Гоммолг. Ему поклонялись, а он взамен приносил из пучины драгоценные камни. Ответь мне, слу­житель веры — если бы тебе поклонялись, ты бы смог нырнуть в бездну, для того чтобы одарить молящихся самоцветами?

— Я не нахожу прока в простом поклонении. Ваше Высочество!

— Ты дурак, Дибо... Иди... И найдите мне, наконец, Мастера Камилла!

41.

Аттон неподвижно лежал на кушетке в грязной комнате, на втором этаже таверны и размышлял. Известие о предательстве связного он воспринял спокойно. Он похвалил исполнителя за своевременное устранение предателя и пошел проверить условный знак. За знаком действительно вели наблю­дение, причем, как заметил Аттон, за теми, кто наблюдал за знаком, в свою очередь тоже следи­ли, а за теми и теми, наблюдал еще кто-то. Аттон кожей чувствовал, что кто-то проявляет к не­му особый интерес. Исполнитель был из самого Норка, Аттон отослал его обратно, получив пос­лание Торка, и сведения о том, что вся дальнейшая сеть может быть просто-напросто ложной. Это значило, что необходимо избегать всех местных шпионов и доносчиков, работающих на Круг.

А это, в свою очередь, означало, что теперь у Аттона оставалось два выбора. Либо он исчезнет, и будет пробираться в Аведжию лесами. Но на это уйдет слишком много времени. Либо попы­таться выдать себя за кого-то иного, и сбить с толку тех, кто за ним следит. Исполнитель, знав­ший Аттона в лицо, уверял, что никто из местных, даже не представляет, с кем должен иметь де­ло. С другой стороны слава Птицы-Лезвия могла докатится и до этих краев, и стоило попробо­вать стать тем, кем он, по сути дела, и является. Охотником за головами. Или охранником кара­ванов. Риск был намного большим, чем если бы он пополз по-пластунски до самой Циче, но времени займет намного меньше.

Аттон встал, натянул сапоги, спрятал ножи, проверил нарукавные кинжалы, и лезвия, спря­танные в складках накидки, подхватил перевязь с мечом, и вышел на улицу. Направившись к рынку, он внимательно высматривал шпиков. Дважды ему казалось, что за ним следят, но точной уверенности у него не было. Он потолкался немного у рыночных рядов, порасспрашивал об отправляющихся караванах, угостил вином пару вербовщиков. Наконец, чув­ствуя, что с непривычки от рыночной суеты и толкотни, у него начинает болеть голова, Аттон выбрался к главной пощади, где снаряжались в дорогу караваны. Он походил среди телег с ру­дой и маслом, медом и солью. Караванов было много, заканчивался торговый сезон, и в преддверии холодов все торопились продать, оставшийся с лета товар.

— Эй! Армельтинец!

Аттон обернулся и увидел темноволосого растрепанного парнишку, со здоровенным синяком, под глазом. Парнишка белозубо улыбался во весь рот.

— Армельтинец, ты ищешь моего хозяина?

Аттон сразу узнал Гарра, помощника бородатого купца с Форелнского Тракта.

— Это кто ж тебя так?

— А, с братьями подрался...

— Удачно добрались?

— Спасибо, господин армельтинец. Зухе, вот похоронили... Возле поста дружинников. Гос­подин купец очень хотел поблагодарить вас. Даже ходил в банк, справляться.. Потом к госпо­дину купцу люди приходили, о вас спрашивали. Но он не сказал ничего... Нет. Выпивший был, начал шестопером махать, да и братья его тоже молодцы, каждый со своими ребятами подошли, да и погнали пришлых пинками...