Шахматы. Чёрная королева (СИ) - Флёри Юлия. Страница 134

Неловко поджав губы, Алена улыбнулась. Тому, что готова Андрею верить. Что-то изменилось между ними вчера. Что-то изменилось в ней. Она поняла то, что до этого понимать отказывалась.

— Я люблю тебя. — Осторожно прошептала, боясь разрушить волшебство момента, и Андрей ее в этом поддержал. Едва ощутимо коснулся уголка ее губ своими губами.

Практически сразу ушел, а на душе не образовывалась та пустота, которая пугала обычно. Ведь каждый, каждый вечер она боялась того, что он больше не придет. Не сомневалась, нет, именно страх заставлял совершать ошибки. Теперь не страшно, потому что с ним.

Ближе к обеду отправилась за вещами, как и обещала, хотя совершенно не понимала, зачем ей, вообще, куда-то ехать. Было слишком хорошо, чтобы задумываться над насущными проблемами. Как в облаках парила, пользуясь подобным расположением Андрея. Когда дом его исследовала… будто Андрея заново узнавала. Эти острые углы, насыщенные, темные тона стен, обивки дивана, штор… Небольшие окна, допускающие в комнаты минимальное количество света… И только мебель, которая существовала будто для того, чтобы заполнить пустоту дома, а не для комфорта, уюта, удобства.

Запертый на ключ кабинет, спальная комната в полумраке. Не та, где они ночевали вдвоем, а его, личная. Неприятная изморозь пробежала по позвоночнику, заставляя кутаться в наброшенный на плечи плед. И лишь в одной комнате Алена расплакалась. Детская. Светлая и теплая. С большущими окнами в пол, пушистым ковром у самой кровати и круглая люлька с огромным белоснежным балдахином, в центре…

Сразу и не поняла, откуда эта комната, потом только опомнилась: запах свежей отделки, новой мебели, дерева… Комната для их ребенка. Алена еще не сказала, но будет девочка. Сквозь слезы рассмеялась, закрывая лицо ослабевшими ладонями. Осматриваясь, провела кончиками пальцев по светлому комоду, стоящему у двери, задела тончайшую ткань балдахина, заглянула вовнутрь. Не сдержалась и прижала к себе крошечного медвежонка с огромным розовым бантом на горлышке. Напряжение ушло, осталась только приятная нега и удовольствие, удовольствие… Такое, что хочется упасть и наслаждаться, не задумываясь ни о чем.

Закрывая дверь детской комнаты, с ноткой сожаления буквально на мгновение дольше, чем нужно, придержала круглую дверную ручку. И отошла не сразу. Будто магнитом тянуло обратно.

А уже в квартире неожиданно почувствовала себя одинокой. Настолько, что хотелось сбежать оттуда немедленно и вернуться уже с группой поддержки. А еще хотелось с кем-то поделиться, потому, не снимая обуви, Алена выскочила на лестничную клетку и постучала в дверь напротив. Никто не открыл — Марты не было дома. Вернулась она в квартиру с кислой ухмылкой на губах, с какой-то опустошенностью, ведь именно здесь все напоминало о прошлом. Даже не о ее прошлом, а о том, что помнят эти стены. Дед… ее дед. Подумать только, а ведь она им гордилась. Как так сложилось, что он оказался не тем, кем его рисовали окружающие? Он терпеть не мог Марту и не простил ошибки собственной дочери… Даже смешно! Ведь совсем недавно, когда только пересекла порог этого дома, была уверена в том, что «вселенское зло» Бортновский правит в темном царстве, а оказалось, что он лишь противостоял истинным силам зла. Как в сказке! В грустной сказке… Не так давно, несколько месяцев назад она и представить себе не могла, что за люди его окружают, сейчас же, познакомившись с некоторыми из них, уже не готова высказать собственное мнение. Повзрослела, что ли… Поумнела… Полюбила. И стала относиться к людям мягче. Когда ни «да», ни «нет», когда есть сотни, тысячи, а, может, даже целые миллионы других вариантов.

В какой-то момент поняла, что сжимает в руках телефон. И номер на нем уже набран. Мамин номер. Последнее время она звонила все реже, отец не звонил вовсе, а ведь казалось, что он ее любит. Видимо, любовь тоже имела свою цену, которую сейчас просто некому заплатить. Нажала на символ вызова абонента и замерла, в ожидании ответа. Голос матери прозвучал сухо и недовольно.

— Надеюсь, ты одумалась. — Усмехнулась она в трубку, а Алена поджала губы и свободную руку сжала в кулак.

— Привет, мам. Не одумалась. Просто соскучилась по тебе.

— Алена, я сейчас в салоне, разговаривать неудобно. — Поторопила мать и кончики губ неконтролируемо быстро поползли вниз.

— А я замуж выхожу.

— За кого? За этого?! — Тон стал жестче, недовольство в голосе усилилось.

— За Андрея. Ты… ты звони, если что… буду рада тебя услышать.

— В чем смысл разговоров, если ты меня не слышишь? Не хочешь понять, не желаешь…

— Мам, а это правда, что Самохин мой отец? — Собралась Алена с духом. Чтобы задать вопрос, который давно не давал покоя. По сути, и не сомневалась, но услышать это от матери… Ведь она его любила. Только вот Елизавета Леонидовна молчала.

— Так ты знаешь… — Догадливо потянула она и громко хмыкнула. — Что ж, тогда нет смысла объяснять, откуда в тебе эта тяга к бандитскому отродью.

— Я просила тебя так Андрея не называть.

— Давай, давая, ты отлично впишешься в их семейку! И Марта эта… змея… Сначала она отобрала у меня любимого мужчину, а теперь еще и дочь… Впрочем, ничего удивительного. Сестра Марты умерла, зная, что собственный сын ее ненавидит. С подачи горячо любимой тетушки, разумеется. Вскоре ты возненавидишь меня. А она… Сладкоречивая дрянь! Только одно меня успокаивает, дорогая: каждый получает по заслугам. Каждый… получает… по заслугам. — Повторила мать тише, со значительными паузами между слов и отключилась.

Алена тяжело вдохнула и с дрожью во всем теле выдохнула. Посмотрела на подступающего ленивой походкой кота и по коленям себя похлопала.

— Иди сюда, мой хороший. — Потянула, сдерживая слезы. — Один ты меня понимаешь. — С оттяжкой водила ладонью по густой шерсти, по упругой спине. — Скоро мы поедем домой, к Андрею. Скучаешь по нему? — Удерживая Макса за передние лапы, вверх того подтянула, предлагая улечься на грудь. — Знаю, что скучаешь. Будешь уже в доме своем хозяйничать. Тесно тебе здесь, да? Тесно. А там хорошо. Там природа, свежий воздух, люди… наверняка добрые… — Не выдержала и расплакалась, сквозь слезы усмехаясь тому, как кот принялся ее успокаивать. Как милой мордочкой в ее лицо тычет и шею лижет. — Я не плачу, нет… Больше не буду. — Заверила кота и поднялась, пытаясь сориентироваться. — Нам нужно собрать вещи. Их наверно много. Я одна и не справлюсь. — Нахмурилась, окидывая взглядом переполненный одеждой шкаф. В последнее время она себя баловала. — Ты ведь мне поможешь, так? Поможешь. Ты же мужчина!

Кота на кровати устроила и принялась перебирать вещи, примеряясь, какие из них могут пригодиться прежде всего. Неприятное беспокойство пробивалось сквозь напускную суету и Алена все чаще вздыхала.

— Никак не пойму, что не так. — Призналась, на Макса глядя. Кот приоткрыл один глаз. — Ты, как я погляжу, спокоен, а вот у меня руки ходуном ходят. И будто тошнит… — Призадумалась. — Наверно, пора обедать, а у нас ничего не готово. Кто-то обещал мне ресторан. — Довольно кивнула, вспоминая вчерашнее предложение Андрея, и отправилась в гостиную, чтобы найти телефон.

Номер набрать так и не успела, позвонили в дверь, пришлось открывать. А уже стоя на пороге, замерла с открытым ртом, на Дениса глядя.

— Ты? — Только и успела спросить, как он затолкал ее в квартиру, закрывая за собой дверь.

— Ну, привет. — Широко улыбнулся тот и тут же примирительно выставил перед собой руки. — Я только поговорить, а то в последнее время ты меня безжалостно игнорируешь. — Рассмеялся, только вот запала надолго не хватило и улыбка быстро погасла, оставляя после себя лишь недовольный оскал. — Мне твоя мать звонила. — Осведомил, чем ясно дал представление о цели визита.

Алена вошла в комнату, негласно приглашая за собой, и только после этого посмотрела Денису в глаза, безразлично пожала плечами.

— Я выхожу замуж. — Подтвердила чужие слова, внимательно на бывшего жениха глядя.

Ничего внутри не шевельнулось. Ни тепла, ни отчуждения не было. Ровно и без эмоций. Вот он есть, а вот его уже не будет. И жалости не останется, а ведь прежде казалось, что вот так вдруг разрывать отношения нельзя, невозможно. Оказывается, ошибалась.