Цой жив еще (СИ) - Ярцев Григорий Юрьевич. Страница 10

Увлеченная данными, не сразу заметила позади худощавого Пинга, вот уже несколько минут безуспешно пытавшегося заглянуть в вырез комбеза.

- Нузно сосдать ево айди и меткарту тля капсюли, - просвистело из-за плеча. Щупа не сразу отреагировала на просьбу инженера.

- Зачем?

- Стоби система приняла ево за своиво.

Пробежав глазами по экрану, Вероника утвердила объект и красные метки мигом исчезли. Внесла Цоя в базу Резервации, закрепила за ним капсулу двенадцать. Несколько секунд думала над именем профиля и, ухмыльнувшись, назвала «IDDQD».

Инженер открыл камеру - теперь провода и шланги торчали отовсюду, - грузная стеклянная крышка медленно поползла наверх.

- Снимай зелески и полесай, сдоровяк.

Цой, слегка наклонившись, заглянул внутрь капсулы, потом обратил взор к Анне. Я доверился тебе, не обмани, прочла по глазам. Не хотела обманывать; только помочь. Кивнула и искатель, освободившись от снаряжения, ловко забрался внутрь. Ложемент принял удобством, а прохладу, которой поделился с телом, Цой почти не ощутил.

Пинг подключил кегли к капсуле, вывел трубку к изголовью, объяснив, как пить. Бледные ручонки машинально заканчивали приготовления, а сам, чуть ли не выворачивая шею, смотрел куда-то, куда искатель не мог.

- Та-а... - растянул с наслаждением, - раньсе мозет и нет, но сейцас, это луцие сиски на Земле, - повернулся, зияя широкой улыбкой. - Осутис укол, ни бойса, всо нормальна, - закрыл скобой локтевой сгиб, нажал кнопку. Искатель почувствовал плавно впившуюся иглу. Пинг подключил несколько шлангов капсулы к аппарату в центре. Принялся за камеру директора и уже через несколько минут шланги тянулись и от нее. Соединив капсулы и настроив параметры, на экране ролла выскочила предупреждающая надпись о несовместимости пациентов; инженер тут же перевел полный негодования взгляд на Веронику и Анну.

- Все получится.

- Кто сказаль?

- Мозги, - ровным голосом ответила Щупа и, вернувшись к капсуле директора, вывела на поверхность стекла жизненные показатели. - Начнем с пробы, - обратилась к инженеру, не отрывая взгляда от белоснежных цифр. - Введи тридцать миллилитров крови донора.

Пинг не стал перечить и запустил гемотрансфузию; в конце концов, кто-кто, а Вероника никогда не совершит ничего, что может навредить директору.

Стеклянная крышка опустилась, наглухо закупорив капсулу искателя. Он не слышал ничего, тишина забилась в уши. Видел только, как разговаривают, безмолвно шевеля ртами подобно рыбам в воде. Особенно забавным казались чернящие усы Пинга, причудливо шевелившиеся от каждого слова.

Показатели директора не изменились, и Вероника велела выставить передачу на пятьдесят капель в минуту. Шланги меж капсулами еле заметно отяжелели.

- Где ты его нашла, Мимимишка? - поглядывая то на искателя, то на экран с показателями, поинтересовалась Вероника.

- Не я. Он нашиол меня, когда челнок разбился.

- Расбилса? Как ето?

- Нас сбил Обелиск.

- Опелиськ? - недоумевая, переспросил Пинг.

- Объект Четире, Смерть.

- Невосмозно, Смерть не подавала никаких приснаков зизни после Инсидента.

- Тут есть всио, - Анна вынула из кармана цилиндрик-самописец, взятый из сбитого челнока Надежды. - Запуск с Арго, полет, и четире дня после крушения.

- Четыре дня? - голос Вероники дрогнул.

Анна кивнула. Зеленые глаза увлажнились.

- Васили и Зед чудом посадили челнок, но команда, экипаж, - с каждым словом говорить становилось сложнее, - умерли ещио в воздухе после попадания Объекта. Всио пищало, мигало, димилось, пробитий корпус бризгал, как фонтан Лас Вегаса. Васили велел мне заняться пробоиной, пока они с Зедом питались вировнять челнок, но я не смогла, - Анна спрятала лицо в ладонях, бубнила, готовая сорваться в слезы. - Нас сильно тряхнуло, я схватилась за шланги, и сделала хуже, вирвала их, разлила маслянистую жидкость. Зед поспешил на помощь, но поскользнулся, налетел на раскуроченную панель, а потом... - Анна замялась, к горлу подступал тяжелый ком, выговорила с трудом: - голова с плеч.

На глазах Вероники выступили слезы. Побежали по щекам.

- А Василии, Василии... Я его мучила, не давала умереть четире дня. Боялась, но потом... убила его, - взревела, - усыпила, как животн...

Щупа не позволила ей закончить, и крепко сжала в объятиях. Успокаивающе гладила по голове, приглаживала спину.

Пинг, все то время безмолвно глядя на них, невольно вспомнил фильм, начинавшийся точно так же, но, быстро отогнав непристойные мысли, поник в печали, осознав, через что прошла женщина, чьей единственной задачей являлось оказание психологической помощи.

- А потом пришиол он, - Анна, сопя, кивнула на Цоя. - И помог.

- Как там говорил профессор Алексей? - Вероника с задором в голосе пыталась ободрить подругу. - Человек человеку друг, товарищ, обед и новые органы?

- Друг и товарищ, - резюмировала Анна.

Обратили взгляды на искателя. Увидели как тот, искоса глядя на них, потягивал воду из трубки и пытался разобрать диалог.

- Раз он нас больше не слышит, - Пинг с облегчением перешел на обще-английский, который был так же далек от совершенства, - говорить на русском не обязательно? Чуть язык не сломал!

- Не обязательно, Пинги, во всяком случае, пока. Мимимишка, он единственный, кого ты встретила?

- Нет, Щупа, вовсе нет! - немного оживилась Анна и рассказала об увиденном. О том, какой путь преодолела, добираясь до Резервации.

- Как они выжили? - Вероника ушам не верила. - И в такой близости к Смерти...

- Как раз это логично, - рассудительно вставил Пинг. - Вспомни сводки, отчеты. Твари бежали прочь, как от огня Второго Холокоста.

Капсула директора пискнула и моментально приковала к себе тревожные взгляды присутствующих. Облегченно выдохнули, осознав: звук свидетельствовал о благополучном ходе операции и скором запуске микротоковой терапии по восстановлению тонуса мышц. Следующим понервничать заставил ролл Пинга. От каждого писка и звука устройств сердце падало в пятки, а взоры устремлялись к жизненным показателям человека в капсуле шесть.

Плоское лицо инженера скорчилось в гримасу разочарования, когда он прочитал сообщение, содержащее информацию о том, что всем давно известно о преждевременном завершении псевдо-карантина. Альберт недвусмысленно намекал, - пора бы ему заканчивать заниматься ерундой и помочь группе восстановить работу входной платформы.

Надежды Пинга провести время в компании Вероники и Анны обрушились карточным домиком. Объяснив принцип завершения процедуры, Пинг, как в последний раз, впитал глазами прелести Щупы и, опустив плечи и поникнув головой, нехотя поплелся на выручку коллегам. Девушки проводили его утешающими, но не без насмешки, взглядами.

Цой наблюдал за случившимся в полной тишине и неведении. Анна навела два пальца на глаза, затем перевела указательный на Цоя, как бы говоря ему, что следит за ним и никуда не уйдет.

Повернулась спиной и сползла вниз, сев на решетчатое покрытие пола. Щупа уместилась напротив. О чем говорили искатель не знал, но несколько раз встречавшись с красивыми, но наполненными переменчивой печалью глазами Вероники, догадывался, - о чем-то грустном. Совсем скоро Щупа переместилась к Анне. Сели плечом к плечу, сплели пальцы рук и склонились головами. Кажется, спали.

Процесс переливания завершился спустя сорок минут. Искатель наполнил директора собственной кровью, восстанавливался в процессе, осушив две кегли с водой.

Крышка прошипела и поспешила открыться. Шум вырвал подруг из полудремы. Обе резко поднялись на ноги, но стояли, устало покачиваясь.

Вероника забралась в капсулу Цоя, хотя было не обязательно; играла с ним, как кошка с мышью, дразнила собой, а он оставался холодным и беспристрастным. Может, еще думал о Каре, может о той, кому предназначался стеклянный шар, - что творилось в голове искателя, Анна, как не старалась, понять не могла.

Щупа освободила от скобы локоть Цоя; неспешно провела пальцами по его руке, в местах, где иглы должны были оставить уколы, а от них ни следа, - никак не могла принять мыслей о столь быстрой регенерации. Ее распирало от любопытства и желания провести новые тесты, но прекрасно понимала - совсем не время.