Если я так решила... (СИ) - Елизарьева Дина. Страница 44

- Я не возражаю против использования моего прошлого, чтобы создать достоверную историю Ванессы, мне очень приятно помочь ей. Если бы она спросила, я и так рассказала, но разговоры за спиной я не понимаю.

- Вы обвиняете лейтенанта в некорректном поведении?

- Нет, - я допила коктейль.

- Тогда объяснитесь, - терпеливо предложил он и подвинул ко мне второй стакан.

- Самое неожиданное. Вчера отмечали покупку квартиры. Какое-то время всё шло хорошо. И вдруг на очередном тосте Иртанов начинает нести околесицу: о том, что мы станем внештатными сотрудниками ФСБ, что если бы вместо Ванессы появился Змей Горыныч, то Илья Муромец уже ждал в засаде.

Собеседник как будто напрягся. Может, Илья Муромец - это кличка кого-нибудь из службы?

- Я посчитала примерно: он выпил в целом около двухсот грамм коньяка. Чуть больше половины водочной рюмки за раз. Семь тостов. Поверх картошки с мясом. Закусывая фруктами и шоколадом. Каков бы он ни был болтун, а на самом деле я уверена, что он не таков, но при килограммах восьмидесяти веса его никак не могло вырубить от 200 грамм! А наутро лейтенант как ни в чём не бывало пошёл на работу.

Я торопливо отпила из второго бокала и сбивчиво начала говорить:

- Пожалуйста, Геннадий Ильич, я вас очень прошу, сделайте что-нибудь! Вы можете считать меня завистницей, предателем Родины, клеветницей, кем угодно! Но этот человек, льер Редрих одержим, то есть не человек, конечно. И его настоящих возможностей никто не знает. Эти сведения не предоставляются Иномирьем. А когда я попыталась узнать, что такое вообще льеры, он поднял меня на смех и стал хамить. Он не монстр. Очень любит дочь, ревнив к этой любви. И у него другое мышление. Простите, если рассказываю прописные истины. Я боюсь, что он использует лейтенанта, как-то влияет на здравость его поведения и суждений.

- Я вас услышал. Так. Скажите, Дарья Вадимовна, а у вас какой интерес в этом деле?

- Помимо патриотического воспитания?

Он, наконец улыбнулся и кивнул:

- Самый что ни на есть шкурный, - разулыбалась я, - неадекватный лейтенант не сможет защитить меня от льера и поддержать мои финансовые претензии.

- Что за претензии? - казалось, Геннадий Ильич никуда не торопится, - и какого рода вам нужна защита? Насколько у меня сложилось представление, вы не склонны к пустой панике, значит, есть основания?

- Как я уже упомянула, мы с Нессой подружились. Льеру крайне не нравится привязанность дочери. Не думаю, что он будет угрожать физически, но отправить меня в Йонис без знаний и денег, лёгкой добычей первого встречного - вполне. Ещё хотела вам предложить, - я выпутала из волос невидимку и сложила её в салфетку, - это для обучения йонисскому языку. Мне досталось как подарок от Иномирья. Только верните, пожалуйста, не позже конца июля.

- Хорошо. Спасибо, - он аккуратно вложил салфетку в портмоне, - сколько уходит на обучение?

- Несса после двух недель прилично говорила на русском.

- Ясно. Вы когда собираетесь уходить?

- Ориентировочно первого августа.

- Хорошо. Тогда до встречи?

- Да. И спасибо, что пришли, - я заторопилась, потому что уже прихватила немного рабочего времени.

- Даша? - остановил меня Геннадий Ильич.

- Да?

- Не стесняйтесь того, что попросили помощи. Может, это одно из ваших самых правильных решений в жизни.

Глава 30. Первые расставания

В воскресенье я предложила гостям развлекательный музейный маршрут, на который они, к моему удивлению, легко согласились. Благодаря работе у дяди Матвея знала я о Москве много. Между разговорами выяснилось, что они собираются съезжать 18 июля. Как раз у Нессы последнее занятие на курсе, месяц со дня их прихода в наш мир, так что пора самим вставать на ноги. На этой волне мы заехали к Лали, заверили наши намерения.

Понедельник - день подачи заявления об увольнении с 20 июля. Я попросила Романа об этом пока не рассказывать. Боялась, что, узнав от Нессы, льер как-то напакостит (я же говорю - паранойя!). Роман, душевный парень, очень удивился и огорчился. Мне и самой было очень не по себе, а это только первое расставание...

В обед позвонила папе, напомнила о турбазе и сказала, что точно еду с ними на всю неделю.

- Вот наши-то обрадуются, сейчас позвоню, закажу путёвки! - пообещал папа.

- Может, и дядю Матвея с семьёй позовём? - предложила я.

- Точно, давно не собирались, - согласился папа, - авось согласится.

Льер с Нессой мотались по делам ремонта и мебельным салонам. Вечерами, собираясь на кухне, компания рассказывала о своих успехах. Лейтенант напомнил Нессе о прописке.

- А что у неё сейчас? У меня прописывали? Наверное, сначала надо выписаться? - проявила я интерес к технической стороне.

- У Ванессы после 18 лет нет прописки. Колледж, потом съёмные, - пояснил Иртанов.

- А разве можно выписать в никуда? - поразилась я.

- Легко. Сейчас не советское время.

В среду я сходила в паспортный стол и заполнила бумаги на выбытие с регистрационного учёта. В ЖЭУ написала заявление о прекращении услуг с 1 августа.

Итак, Рубикон ещё не перейдён, но опасно близок. Во втором блокноте появились вычеркнутые пункты.

* * *

Вечером лейтенант пришёл с подтянутым блондином в майке со шнуровкой и расшитых волчьими мордами штанах. Мы сидели на кухне, оставалась последняя совместная неделя, и я пыталась выяснить, как гостям хотелось бы провести следующие воскресенье и среду. Потом - ура! - я буду предоставлена самой себе. А пока я даже с Тошкой побаивалась разговаривать. Прибытие нового лица удивило всех.

- Это мой коллега Олег, - отрекомендовал Иртанов.

Мы оторопели. Этот улыбчивый парень в белой майке, с задорной чёлкой никак не соотносился с постоянно аккуратным военизированным Константином. Тройка цепочек на шее, браслеты на обоих запястьях - да ладно! Неужели они из одного ведомства? Он легонько склонился:

- Прошу любить и жаловать.

- Льер Редрих, Ванесса, Дарья, - представил лейтенант.

- Очень приятно, - дружно проговорили мы втроём.

- Мне тоже. На некоторое время я заменю Костика, так что по его телефону вы сможете пообщаться со мной.

- Присаживайтесь, Олег, чаю? - предложила я.

- Спасибо, хозяйка, но у меня ещё дела. Честной компании моё почтение. Счастливого пути, Костян, - он хлопнул Иртанова по плечу и через пару секунд за ним громко закрылась входная дверь.

- Чудной какой, - улыбнулась я, - пришёл, увидел, испарился.

Льер поднял брови:

- Вы нас покидаете, Константин?

- Да, - лейтенант замялся, но вдруг его будто прорвало, - меня посылают в командировку. Это такая возможность! Но так не вовремя, - он посмотрел на Нессу.

- Надолго? - испугалась Несса.

- На месяц.

- Уже завтра? - уточнил льер.

- Вы присаживайтесь, лейтенант, - я поставила чайник.

- Да мне идти надо, собираться, - он всё-таки уселся.

- От получаса ничего не изменится, - рассудительно сказала я, вынимая из холодильника салат и тортик. Сегодня мы с Нессой половину дня посвятили кухне, - получается, я в последний раз вас угощаю.

- Говорите лучше "крайний", - наставительно сказал Иртанов.

- Есть разница? - спросил льер.

- В суевериях, - я хмыкнула, - ладно, скажу по-другому: чтобы вам удачно съездить и благополучно вернуться.

- И вам тоже - удачно...

- Спасибо! Да вы угощайтесь!

Несса разлила чай, порезала торт. На какое-то время беседа стала общей, снова свернув на процесс переселения. Я сидела, похлёбывая своей минералочки, вяло участвуя в разговоре, потом извинилась и попрощалась, мол, готовиться надо к завтрашней работе.

- И всё-таки будьте там осторожнее, - не удержался Иртанов.

- И вы тоже берегите себя, лейтенант.

А льер так и не догадался оставить их хоть на пять минут одних.