Передовая начиналась в цехе - Овчинникова Людмила Игоревна. Страница 27

Пламя войны, поднявшееся над Сталинград дом, обостренно почувствовали во всех концах страны. Сообщения о битве на Волге слушали в осажденном Ленинграде и на московских улицах, в корпусах уральских оборонных заводов, выпускавших танки, орудия, снаряды для фронта, и на колхозных полевых станах в Сибири. Судьба города, разрушенного врагом, гневом и болью отозвалась в сердцах советских людей, всех честных людей мира. Мужество Сталинграда становилось символом непримиримого сопротивления врагу, призывало к борьбе во имя победы.

НЕСОКРУШИМЫЕ БАСТИОНЫ

Есть дни и часы истории, которые остаются в сознании поколений как огромная духовная ценность. Есть события, которые, сохранившись в народной памяти, всегда будут говорить о чести и доблести человека. Таковы страницы подвига сталинградских рабочих в дни битвы на Волге.

Заводы на линии огня… Вдоль Волги, как богатыри, стояли сталинградские предприятия: тракторный завод, «Баррикады», «Красный Октябрь», СталГРЭС, судоверфь. Во время осады на гитлеровские карты были нанесены и пристреляны по квадратам каждый корпус, мастерские, гаражи, склады, лаборатории, конструкторские кабинеты, столовые. Только Волга-матушка, вечная заступница и кормилица, связывала бойцов и население города с Большой землей. Заводы Сталинграда стали осажденными бастионами. Днем и ночью в цехах продолжалась героическая фронтовая вахта. Велика была сила сопротивления врагу. Рядом со станками висели винтовки, стояли в пролетах ящики со взрывчаткой, вдоль заводской ограды сооружались огневые точки.

Сталинградские предприятия стали ближайшим тылом фронта. В разрушенных взрывами цехах продолжали сражение с врагом рабочее мастерство, трудовой опыт и творческая смекалка. Здесь жили энергией трудового напряжения и верного товарищества. Каждая строка, страница истории тех дней свидетельствует о мужестве сталинградских рабочих.

Близкое дыхание войны ощущалось на каждой улице поселка, в каждом здании и цехе СТЗ. Заводская площадь была исчерчена гусеницами танков. В сквере под тенистыми деревьями сидели и лежали раненые солдаты. Перед заводоуправлением появилась артиллерийская батарея. Неподалеку от контрольных ворот бойцы сложили ящики со снарядами. Молодой лейтенант, резко взмахивая рукой, отдавал команду: «По фашистской нечисти — огонь!» Выстрелы гулко отдавались в цехах. Изрытая воронками площадь стала узлом сопротивления на подступах к тракторному заводу.

Завод на передовой. По утрам в безоблачном небе появлялся фашистский самолет-разведчик. Он долго кружил над территорией, производя фотосъемки. Следом за ним из-за горизонта нарастал гул вражеских бомбардировщиков. «Воздух!» — сигналили в эти минуты бойцы МПВО, находившиеся на наблюдательных пунктах. Жители торопились укрыться в подвалах и бомбоубежищах. Фашистские самолеты летели к тракторному заводу. С первых дней осады гитлеровцы поставили орудия и минометы на возвышенности. Они обстреливали улицы рабочего поселка и корпуса завода-гиганта. Снаряды пробивали стены, обрушивали перекрытия, взрывали станки, мостовые краны, трубы. С каждым днем все опаснее становилось находиться в цехах, стоять у станков и конвейеров, делать привычную работу. Танкостроители, выполнявшие заказы фронта, держались так же стойко, как и бойцы в окопах переднего края.

Завод-воин. Продолжалась боевая вахта тракторозаводцев, трудившихся во фронтовой полосе. Многие рабочие-ополченцы с оружием в руках выступили на защиту родного города. Оставшиеся в цехах днем и ночью работали для фронта.

Сборка танков на тракторном заводе не прекращалась до тех пор, пока был исчерпан запас узлов и деталей. В докладной записке начальника пятого корпуса Г. И. Вехова сообщалось о том, что с 23 августа по 13 сентября 1942 года, то есть с начала осады, было собрано много танков [47]. Когда остановились цехи и конвейеры, выпускавшие детали и узлы, танкостроители отправились собирать их в складских помещениях, в руинах и еще несколько дней выпускали боевые машины. Последние танки, собранные в цехе, ушли на передовую без башен. Остановился главный конвейер. Замерло сердце завода. Но работа продолжалась. Фронту нужны были руки мастеров, их опыт и самоотверженность.

Каждый день на завод приходили танки, израненные в боях. Чаще всего прибывали по ночам. Одни — своим ходом, другие — с помощью тягачей. Большей частью эти танки были собраны недавно на тракторном заводе, мастера помнили их номера. Теперь предстояло в боевой обстановке вдохнуть вторую жизнь в грозные машины. Как только разбитый танк появлялся в цехе, его сразу обступали рабочие и инженеры. А. Н. Демьянович вспоминал:

— Сборочный цех не прекращал работу ни на день, ни на час. Работали для фронта, который находился рядом. Ушли от конвейера последние собранные машины, и танкостроители целиком переключились на ремонт. У нас оставались заделы многих отливок, поковок, штамповок, что и выручало в сложившихся условиях. Вместе с нашими рабочими за инструменты брались танкисты, приведшие машины с передовой. Задача была одна — скорее вернуть танки фронту…

В той же докладной записке начальник корпуса № 5 Г. И. Вехов сообщал о том, что с 23 августа по 13 сентября танкостроители отремонтировали для защитников Сталинграда 23 боевые машины. Опытные рабочие направлены в ремонтные бригады воинских частей. В этом документе отмечался самоотверженный труд работников танкового корпуса Сафонова, Пастухова, Шамурина, Москвичева, Козлова, Марукова, Абрамова, Свешникова, Осипова, Тотикова, Шеина, Черевко, Загребина, Филатова, Кузнецова.

Как на боевых позициях, на территории завода были сооружены блиндажи, отрыты окопы, траншеи. На крышах крупных цехов оборудованы наблюдательные пункты. Как и на фронте, каждый день и каждый час здесь сопряжены со смертельной опасностью. Опасно находиться на рабочем месте, переходить из цеха в цех, получать продукты в столовой. Когда и где взорвется вражеский снаряд, кого поразит осколок или пуля?

Рядом с контрольными воротами находился командный пункт тракторного завода.

— Каждый из нас, — продолжал А. Н. Демьянович, — был готов в любую минуту занять боевой рубеж. На заводском командном пункте у нас стояли пулеметы, все мы получили оружие. Когда, например, доводилось уснуть, наготове у изголовья лежали гранаты. Во фронтовой полосе на заводе работали заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд, его помощник Г. Б. Фрадкин, директор завода К. А. Задорожный, парторг ЦК ВКП(б) А. М. Шапошников.

Передовая проходила настолько близко от завода, что с наблюдательного пункта, расположенного на крыше заводоуправления, бойцы МПВО днем и ночью следили не только за небом, но и за действиями противника на земле. Отсюда, с наблюдательного пункта, просматривались поле боя, позиции переднего края, улицы поселка, ставшие фронтовой полосой. Фашисты рвались к тракторному заводу. Обо всех передвижениях противника бойцы МПВО немедленно сообщали на командный пункт завода, и рабочие были готовы в любой момент вступить в бой с врагом у стен родного предприятия…

Под вражеским огнем трудовой коллектив тракторозаводцев жил по законам фронтовой дисциплины. Люди работали, привыкая к фронтовому быту. Бывший семитысячник, ставший замечательным мастером тракторостроения, Иван Иванович Ролдугин вспоминал об этих днях:

— В каждом цехе оставались самые опытные специалисты. Ремонтировали артиллерийские тягачи, танки и другую боевую технику. Когда начинался обстрел, рабочие прятались в заводские трубы и щели — кого где застанет. Однажды завалило подвал, в который мы забежали: выбрались только через слуховое окно. Но, как бы ни было опасно, каждый понимал: все время в траншее не отсидишься, надо трудиться, восстанавливать боевую технику. Жили мы там же, где и работали. В цехе сделали деревянные нары. Здесь спали урывками, положив под голову спецовки. Готовили еду на кострах и железных печурках. Работали под взрывами. В цехах появились и убитые, и раненые.