Пари на судьбу (СИ) - Зинина Татьяна. Страница 9

И он согласился, хоть это согласие и стоило ему немалых усилий.

Удивительно, но работа пошла куда быстрее. И пусть я просто подавала Оскару инструменты, ну и сами плитки, но ему не приходилось лишний раз отвлекаться. Поначалу мы почти не разговаривали, но я в принципе не умела долго молчать, потому начала напевать себе под нос песенки, звучащие из телефона Оса. А когда его дорогущий аппарат замолчал, стала петь сама всё, что могла вспомнить.

Оскар поначалу смотрел на меня со скепсисом, а потом неожиданно заявил, что ему нравится, как я пою, и попросил исполнить что-нибудь из рока. Вскоре мы выяснили, что Ос тоже любит петь, причём поёт неплохо. Правда, предпочитал он песни зарубежных исполнителей, продемонстрировав мне прекрасное знание английского языка. Но после, вероятно, решил, что я ещё не достаточно шокирована его образованностью, и исполнил мне песенку группы Рамштайн «Mutter», да ещё и перевёл на русский.

— Да откуда ты взялся такой умный на мою голову? — улыбаясь, спросила я. — Оскар, боюсь даже интересоваться, какими ещё талантами ты обладаешь!

— Разве знание двух иностранных языков это талант? — с усмешкой заметил он. — Нет, Варь, это всего лишь результат долгой и кропотливой учёбы. А талант проявляется иначе. Вот ты красиво поёшь, и это талант.

— Да? Ну, тогда я вообще уникум, — произнесла с иронией. — Мне ещё нравится песенки переделывать. Хочешь, исполню?

— Давай, — улыбнулся Ос, прикрепляя к стене очередную синюю плитку.

Не скажу, что любила выступать на публику. Совсем нет, но сегодня у нас сложилась такая интересная атмосфера, что просто до чёртиков захотелось блеснуть остроумием.

— Итак, песенка на мотив известной композиции «Ой цветёт калина в поле у ручья». Аккомпанемент, к сожалению, отсутствует.

Я торжественно расправила плечи, вздохнула и начала:

«Вот цветёт калина в поле у ручья.

Парня-неформала полюбила я.

Только с поцелуем что-то не могу -

За десятком пирсов губ я не найду…»

Улыбка Оскара стала шире, а у меня на сердце странным образом потеплело. Потому продолжила я с ещё большим воодушевлением:

«Зацвела картошка где-то на полях.

Парню из колхоза полюбилась я.

Обещал — подарит мне троих коров…

Я сбежала сразу от таких даров!

Расцвели ромашки в тёткином саду,

Глядя на боксёра слов я не найду.

Десять сотрясений, маты вместо слов.

У него лишь к спорту теплится любовь…»

Ос уже откровенно смеялся, совсем забыв и про плитки, и про высыхающий клей. А я с гордостью продолжала напевать ему своё очередное творение. Да ещё и пальчик к щеке приложила, как делали исполнительницы русских народных песен.

«Пожелтели листья, убраны поля.

Мальчика-мажора полюбила я.

Только вот не нравлюсь я ему совсем,

У такого парня девушек — гарем».

А вот после этого куплета Оскар почему-то перестал улыбаться. И, наверное, стоило замолчать, но я всё же решила закончить своё выступление. Хоть и сделала для себя мысленную зарубку спросить, что его огорчило.

«Наступила осень — не цветут цветы.

Вновь одна осталась, рухнули мечты…

Вот теперь, девчата, понимаю я -

Мужиков нормальных нету ни…»

— Кошмар! — выпалил Ос, но в глазах его всё равно были видны смешинки. — Что за песня? Варя, не разочаровывай меня. Спасибо, хоть тот мат, что должен был звучать в финале, не стала воспроизводить.

— Так весело же, — заявила, чувствуя себя удивительно легко. — Песня о тяжёлой женской доле.

— Я бы сказал, о большой женской глупости.

— И в чём же глупость? — поинтересовалась с притворным возмущением. — Бедная девочка к кому ни сунется, везде одни разочарования.

— А чем ей коровы не угодили? Нормальный парень в колхозе был. Щедрый. Ты вот знаешь, сколько стоят три коровы? Это, между прочим, немалые деньги.

— Оскар! — рассмеялась я. — И что б она с этими коровами делала?

— Тут много вариантов.

— Каких, к примеру? — Я переплела руки перед грудью и теперь смотрела на этого умника с искренним любопытством.

— Можно их продать.

— Это же подарок! — выпалила, улыбаясь. — Подарки продавать нельзя.

— Ну, тогда пасти их, ухаживать за ними, доить.

— Доить?! — расхохоталась я. — Нет уж, спасибо. Ты когда-нибудь доил корову?

— Нет.

— Вот и молчи. Поверь, это сомнительное удовольствие.

— Ладно, — согласился Ос, решив не развивать тему колхозов и колхозников. — А боксёр ей чем не угодил? У меня есть несколько знакомых, профессионально занимающихся боксом. И они совершенно нормальные ребята. Умные, образованные. И девушки к ним липнут, как мухи к…

— Ладно. Оставим боксёров в покое, — смилостивилась я. И тут вдруг подумала, что Оскар ведь говорил, что приехал сюда издалека. Почему-то именно сейчас решила уточнить, где он жил до этого.

— Я из Питера, — сообщил, отвечая на мой вопрос. — Там родился, там же вырос.

— Красивый город, — кивнула я. — Правда, ни разу там не была, но всегда хотела поехать. У меня там, кстати, сестра двоюродная живёт. Может, когда-нибудь всё же доберусь.

— Если захочешь, то обязательно съездишь, — добродушно отозвался Оскар. — Так значит, спортсмены барышне из твоей песенки не нравятся. А нравятся мальчики-мажоры.

— Оскар, это чистый стёб, — пояснила, качая головой. — Можешь считать сие метафорой. И под образом мальчика-мажора подразумевался некий далёкий, недоступный и купающийся в деньгах парень. Этакая заоблачная мечта каждой обделённой вниманием девочки. Принц на белом Порше с откидным верхом. Но мечтать, как говорится, не вредно. Да только большинство этих девочек почему-то забывают о том, что принцу нужно соответствовать. Такие на обычных среднестатистических не смотрят. Им нужны принцессы.

— А тебе тоже такой принц нужен? — вдруг спросил Оскар, делая вид, что очень занят намазыванием стены клеем для плитки.

— Мне? — усмехнулась я. — Нет. Да и что я с ним делать буду? Корону ему спиртом протирать, чтобы лучше блестела? Я как-то до уровня принцессы не дотягиваю. А ломать себя и свои привычки ради какого-то заносчивого парня, привыкшего к красоте и роскоши, точно не стану.

— Значит, тебе не нужен принц, — протянул Ос. — А кто нужен?

— Можешь считать меня дурой, но я хочу быть с тем, кого полюблю. Кого буду уважать, как человека. Кто будет сильнее меня морально. С кем я смогу позволить себе чувствовать себя слабой.

— О, как. Интересно.

— А какая девушка нужна тебе? — спросила, почему-то считая, что рядом с таким, как Оскар, должна быть только ухоженная лощёная фифа с идеальной фигурой и выбеленными волосами.

— Не знаю, — ответил он, не оборачиваясь. — Не думал об этом. Как-то раньше для меня на первом месте стоял бизнес. Точнее, карьера, — поспешил поправиться. — Возможность самоутвердиться. Это так увлекало, что на личную жизнь иногда просто не оставалось ни сил, ни времени. Да и сейчас тоже не до этого.

— Понимаю.

Между нами снова повисла пауза, которую мне почему-то захотелось заполнить хоть чем-то. Потому, достав из кармана свой мобильник, нашла нужный плейлист и включила на воспроизведение.

— Ос, а сколько тебе лет? — спросила, подавая ему очередную плитку. — Вот смотрю я на тебя, и никак определить не могу. Понимаю, что ты старше меня, но точно не на много.

— Двадцать семь, — отозвался, обернувшись ко мне.

Он смотрел внимательно, и в его глазах отражался встречный вопрос. Вот только задавать его вслух Ос не стал. Подозреваю, что попросту считал его неприличным.

— Мне двадцать четыре, — сказала, улыбаясь. А когда он, хмыкнув, снова отвернулся к стене, зачем-то решила добавить: — Не судима, не замужем, по уши в долгах… зато с квартирой.

Продолжать не стала, а Оскар в виду своей воспитанности решил не задавать вопросов. Но почему-то именно в этот момент я неожиданно для себя осознала, что мне очень комфортно рядом с этим человеком. Настолько, что это даже начинает пугать.