Тайна для Аниики (СИ) - Рассохина Анна. Страница 25

Ответ на этот вопрос я узнала спустя два дня, когда мы почти добрались до границы и остановились на ночлег в небольшом поселении вблизи Нейтральной полосы. К этому моменту мое терпение лопнуло — так надоели слезные признания очарованных, даже Винр и тот готов был отлупить обоих приятелей. Что и сделал в бане!

— Ты, Ани, подожди нас в гостевой избе, — сказал мне Карпов, — а я пока займусь делом! Идемте в баню! — приказным тоном позвал он Райта и Грэйна.

— Почему в баню? — недоумевала я.

— Надо! — убежденно известил Винр. — Эх! Где тут самые лучшие березовые веники? — вопрос был никому не адресован, но, к всеобщему изумлению, на пороге возник банник и с поклоном позвал всех мужчин в свою обитель.

Притихшие маги, с настороженностью поглядывая на старичка, направились прочь из избы.

Я заскучала в одиночестве, в доме стояла тишь, домовой по какой-то прихоти мне показываться не собирался, хотя я его и звала. Тогда махнув рукой на все запреты, послав к паземкам осторожность, надеясь на легендарную ведьмину удачу, я вышла на улицу с намерением поискать в деревне работу для себя.

Из бани доносились крики — Винр от души хлестал друзей, а затем они все трое выбежали из низенькой дверцы и устремились к речке. Я с интересом проследила за ними, бессовестно рассматривая обнаженные тела. Стоило признать, поглядеть было на что — все три огневика были превосходно сложены. Помотала головой и, пока меня не заметили и не высмеяли, заторопилась вперед по узкой улочке к дому старосты.

Здесь меня приняли довольно приветливо — именно так, как и должны принимать ведьму те, кто всю жизнь нас боялся, у кого по нашей вине погибли родные — на пороге, шипя через едва приоткрытую дверь. Но задание дали, даже пообещали заплатить драгоценный, если закрою трещину в Гранях. Идти мне предстояло, разумеется, на погост.

Как и любая другая ведунья, кладбищ я не боялась, потому без страха отправилась в указанное место. Путь мой освещали только отблески заката, да восходящие на небосклон звезды. В этом краю осень вступила в свои законные права, взяв в руки кисть и красочную палитру, расписав холмы, поля и лес на свой собственный лад. Ее прохладное дыхание касалось щек, овевало лицо, тревожило обоняние терпкими запахами, манило в лес за грибами и заставляло задуматься о зиме с ее долгими вечерами и трескучими морозами. Светлая лента дороги петляла среди перелесков, уводя меня прочь от деревни. Сердечко неистово колотилось в груди, напоминая о недавнем происшествии, только разум трезво рассудил, что Огнев пока неопасен, наверняка, сейчас он зализывает раны и учится жить с одной рукой.

Мой короткий путь подошел к концу, вечер окутал землю темным покрывалом, а погост встретил тишиной. В первые мгновения я не придала этому большого значения, дневные пичуги и звери уже легли спать, а ночные еще только-только просыпались. Медленно продвигалась вперед, осматривая местность с помощью магии, стихии были на подхвате: ветер гонял пыль по окрестностям, охраняя мою спину, земля стелила ровную тропку, а вода, стоящая в глубоких ямках, отражала звезды и готова была показать моих врагов, если таковые появятся.

Грани слабо светились, а я смотрела на них, выискивая трещину, но была поражена тем, что видела. Неужели маги допустили такое безобразие?! «Допустили, — удрученно подумалось мне, — у них теперь нет магии, потому они не способны увидеть то, что недоступно обычному глазу!» В Гранях зиял пролом, откуда тянуло затхлостью, и сочилась зеленоватая жижа, следовало хорошенько подумать, так как простой «заплаткой» здесь не обойтись. Подсказку ждать было неоткуда, потому пришлось по-быстрому решать самой, осознавая всю ответственность будущего поступка.

Перво-наперво собралась избавиться от непонятной жижи и призвала на помощь воздух, чтобы он снес ее резким порывом ветра, но не получилось. Не помогла мне и вода, хлынувшая мощной струей, только я сдаваться не собиралась. Представила себе жир на посуде — чем его обычно отмывают? Правильно — поскоблим песочком! На помощь сразу пришла земля!

Когда песок ударил по непонятной, омерзительной на вид жиже, она вдруг собралась воедино, являя моему оторопелому взору мужское лицо с очень злыми глазами-буравчиками, прожигающими меня алым пламенем.

— Не меш-шай, ведьма! — прошипел незваный гость, и из Граней повеяло холодом, так что я села наземь от неожиданности.

Лик пропал, а жижа продолжила медленно просачиваться сквозь Грани, грозя пролиться в наш мир. Мешкать я не стала, потому как с первого взгляда поняла — зло стремиться проникнуть на Вейтерру. То, что этот некто сильнее меня было тоже ясно, вот только ведьма не была бы ведьмой, если бы не попыталась спасти мир в одиночку. Я призвала три стихии богини, добавив к ним капельку силы демоницы черной Грани и ударила. Жижа всколыхнулась, выплевывая навстречу огромную кляксу, которая в мгновение ока поглотила сотворенный мной клубок. Зеленая рука, в которую сложилась вязкая масса, погрозила кулаком.

— Кто ты? — вместо того, чтобы бежать прочь, сверкая пятками и вопя что есть мочи, я поддалась истинно ведьминому любопытству, сгубившему не одну из моих предшественниц.

Жижа противно захлюпала, словно размышляя, а стоит ли со мной беседовать? И вот опять показалось лицо, уголки рта дернулись в высокомерной усмешке, и мне соизволили сообщить:

— Я бог!

— М-да? — не поверила я, вспомнив изображения Тилла и Артура. Вот те — настоящие боги, а это жалкая пародия, если только…

— Скорее всего, ты очень слабый творец, не способный сразу проникнуть в наш мир, а только чуть приоткрывший дверцу, — договорить мне не дали, отбрасывая прочь резким порывом ветра.

Меня это совершенно не напугало, встала, отряхнула одежду и сказала с непоколебимой уверенностью:

— Точно слабый! Даже с обычной ведьмой сладить не можешь, а еще и богом называешься! Эх! Далеко тебе еще до настоящих творцов!

— Думай, что говоришь! — послышался за спиной суровый голос Эрии, вынуждая оглянуться.

Богиня стола позади меня и сверлила мою неугомонную персону пристальным взором, покачивая головой. Пока я хлопала глазами, гадая, что такое нашло на меня, и почему растеряла остатки здравого смысла, решившись на спор с богом, Эрия торопливо прошла к Граням.

— Торрос, все никак не угомонишься? Столько лет пытаешься и не поймешь, тебе не быть богом на Вейтерре! — с легким оттенком снисходительности обратилась к захватчику Эрия.

— Эрия, с-сладкая, — глумливо отозвался творец, — я буду не только богом в этом жалком мирке, но и твоим мужем!

— Не надейся! — ледяным тоном отрезала богиня, всем своим видом показывая, как противен ей этот божок. — Помогай! — бросила она мне, и я тихо приблизилась, не совсем понимая, чего от меня требуется.

Послушно подняла руки, призывая свои силы, в том числе и вновь приобретенные.

— Начинай! — скомандовала Эрия, и я торопливо сплела узор, в котором сочетались, вода, земля, воздух и лед.

Лед! Не время заострять на этом внимание, вот только после я обязательно поразмыслю и определюсь, как действовать дальше. Богиня поддержала меня, наш совместный магический удар достиг цели, и захватчика унесло прочь из прохода в наш мир. Лишь последний яростный вопль сотряс воздух:

— Я терпеливый! Дождусь своего часа!

Эрия чуть заметно выдохнула, глядя перед собой, но тут же повелительно кинула:

— Прибери! — и исчезла, растворяясь в тумане, осыпавшемся каплями росы на лиственный ковер.

Теперь только ветер завывал в верхушках деревьев, срывая с них листву, заставляя клониться друг к другу, словно в поисках защиты. Ничто, кроме голубоватого сияния звезд, не рассеивало кромешную тьму, которую привела за собой ночь, неслышно ступившая на землю. Глаза скоро привыкли к черноте, выделяя силуэты деревьев, похожих на великанов, простирающих руки к небесам. Осенью в лесу не слышно стрекота мелких насекомых, порой различим шелест крыльев пролетающей в сумраке птицы, да уханье совы где-то неподалеку, иногда мышь-полевка прошуршит засыхающей травой, пробегая в свою норку.