Кологверат: найти себя (СИ) - Муха Руслан. Страница 8

– Я нашёл высшего! – радостно заорал огромный лысый сорг, так похожий уродливым выражением татуированного лица на своих соплеменников.

Тут же позади появились ещё двое.

Диола отчаянно закричала, вжимаясь головой в мою подмышку и пряча лицо руками.

Один из соргов схватил её в охапку, неистово вырывающуюся, и утащил. Я, едва ковыляя, пытался догнать его, ударить, но всё что я смог, это свалиться на землю и пребольно стукнутся плечом. Боль, горячей стрелой в ту же секунду пронзила сознание. В области лопатки, ткань которой перевязали рану, мгновенно взмокла от хлынувшей горячей крови. И я, неуклюже перевернувшись на живот, потерял сознание.

Глава 4

Я открыл глаза, и взгляд сразу наткнулся на сморщенные старческие груди, отвисшие до самого живота. Лохматая соржья старуха, сидевшая возле меня и что-то сердито бормочущая себе под нос, увидев, что я очнулся, скривилась раздражённо, сплюнула и, встав, куда-то поковыляла.

Я огляделся. Маленький тесный шатер, больше похожий на походную палатку размерами. Я лежал на красной меховой подстилке, прямо на земле. Сквозь щели между плохо сколоченных досок, прикрытых шкурой, пробивался яркий солнечный свет. Я привстал на локтях. Похоже, я чувствовал себя получше, только слегка кружилась голова.

В шатёр, на карачках вполз Гэрах.

Я замер.

— Ну, ты и натворил, высший, – осуждающе взглянул на меня громила. – И чего тебе не сиделось? Столько шума! А ради чего? Мы не досчитались всего шестерых кинцемори, которых, будь уверен, вскоре отловим. Но больше полусотни погибло! Зачем ты это устроил? Хотел сбежать под шумок?

Я не ответил. В голове не укладывалось количество погибших. И действительно – зачем?! Что я натворил? Зачем было геройствовать?

– Господин Гохан ждёт тебя, так что вставай. Если ты сможешь открыть барьер, он обещает не убивать тебя, – сказал Гэрах.

Я встал. Рана отозвалась глухой болью, но терпимой. Голова слегка кружилась. Я, пошатываясь, побрёл вон из шатра. Гэрах шел сзади, практически дышал мне в затылок.

Вождя я увидел сразу. Гохан восседал на подобии трона, сделанного из цельного куска огромного пня. Странно, ведь я здесь не видел ни одного более менее крупного дерева. Всё больше какие-то подсохшие кустарники. Его окружали грудастые женщины, крепкие, вооруженные, точно амазонки-воительницы. Но от женщин у них были лишь груди и длинные волосы, лица грубые и мужеподобные, с красными татуировками, вряд-ли можно назвать привлекательными.

Я, щурясь от яркого солнца, огляделся: мы всё ещё находились на ферме. Взгляд уткнулся на кучу трупов кинцемори, наваленных один на другого. В голове снова вспыхнула отчаянная мысль:

«Какой дурак! Идиот! Что я наделал?!»

Гэрах заметив мой взгляд, спокойно сообщил:

— Эти туши пойдут на корм баагвайям.

— Баавга... Кому?— растерялся я.

И тут я увидел. Неподалёку от шеренги клеток, стояли три огромных ярко-красных зверя. Медведи! Да, они больше походили на медведей, только лишь окрас и гигантские размеры отличали их от привычных мишек. Звери, размером чуть меньше слона, на спинах которых покоились сёдла, лениво пожирали трупы кинцемори.

– Это... Это...— только и смог вымолвить я, сглотнув рвущуюся наружу рвоту.

Герах заржал, увидев мой испуг.

– Высший никогда не видел баагвайя? — хохотал он. — Милые животные, послушные, если их вовремя кормить.

Я в ужасе взглянул на Гэраха. Перед глазами всё ещё стояла картина оторванных, тянущихся словно резина, кусков плоти кинцемори, пожираемых баагвайями.

– Жаль только в Соргарде их осталось совсем мало, не больше пятнадцати, их очень сложно прокормить, да и воды они пьют много. Идём, господин ждёт, — напомнил он.

Мы подошли к свите Гохана, я сразу узнал стоящего позади вождя, Мхэго.

– Как тебя звать, высший?— громыхнул великан Гохан, внимательным взглядом изучая меня.

-- Ноэ, – буркнул я.

– Ноэ? – громко переспросил вождь, сердито сведя брови на переносице.

Я кивнул.

– Скажи Ноэ, зачем ты выпустил кинцемори? 

– Потому что они живые, разумные существа! А вы обращаетесь с ними как со скотом! – злостно крикнул я, чувствую, как негодование обуревает меня.

– Борец за справедливость? – усмехнулся Гохан. – Что это, высший? Жалость? Неужели высшим присущее чувство жалости? Почему же вы тогда опустили барьер, зная, что Соргард не лучшее место для жизни? Какой у нас был выбор? Сорги не травоядные, как кинцемори, которым достаточно водорослей, листьев и плодов шипаго. Сорги – хищники. Что же нам оставалось, высший? Пожирать друг друга? Ну уж нет. Лучше кинцемори. Жалость, плохое чувство, высший. Жалость для слабаков. Если ты хочешь служить клану Краснолицых, ты должен забыть о жалости.

Гохан задумчиво замолчал. Я обессиленно взирал на соргов. Злость, негодование покинули меня. Я чувствовал лишь замешательство, опустошение. Всё происходящее казалось бессмысленным, нелепым.

Зачем я здесь, что я такое? 

– Гэрах сказал, что ты носишь на шее оружие, способное уничтожить весь Соргард. – внезапно сказал вождь.

Я кивнул, чувствуя напряжение повисшее в воздухе. Интонации в голосе Гохана не предвещали ничего хорошего.

– Я думаю, ты блефуешь. Гохан не так глуп, как Гэрах, – он оскалил уродливые зубы в подобии улыбки. – От того и вождём Краснолицых стал Гохан, а не Гэрах. Так вот, я думаю, ты врёшь! Гэрах сказал, ты ничего не помнишь и кроме как этого амулета, у тебя больше ничего не было. Высшие никогда не изгоняли своих на моей памяти, что делает твоё нахождение здесь ещё более странным и подозрительным. Но! Если ты откроешь барьер, и сорги смогут попасть в Зелёные земли, Гохан простит тебя. А если нет – убьет.

Я молчал. Можно сказать сейчас, что я не знаю ничего о барьерах и, конечно же, не умею их открывать. Но я решил идти до конца, надеясь на то, что возможно случится чудо. Или просто надеялся выбить себе время, за которое смог бы придумать, как выбраться из этой ситуации.

Я все ещё думал о том подземном городе, о котором говорила Диола, и о тех шестерых кинцемори, которым удалось сбежать. Был ли среди них Гелай? Не смотря на то, что он меня бросил, я все же надеялся, что ему удалось спастись. Возможно, у них получится отыскать город.

– Я открою барьер, только если вы отпустите Диолу. – Решительно отчеканил я.

Гохан удивлённо вскинул брови, затем задумчиво и одновременно сердито поджал губы

– Кто это – Диола? Надеюсь не та кинцемори, которую ты так отчаянно защищал?

– Именно она.

Гохан глубоко призадумался, а затем на его лице появилась злая усмешка:

– Вот что, высший. Мы возьмём эту девку с собой. Она и будет залогом того, что ты не обманешь. Но если что-то пойдет не так, то она первая на очереди в сегодняшнее меню. А сделаешь всё, как положено – девка твоя. Делай с ней что хочешь.

Не смотря на то, что меня разбирало от злости, так, что кажется, я заскрипел зубами, я всё же кивнул.

– Хорошо, я согласен.

А с чем согласен? Ну почему, я сначала делаю, а потом думаю? Нехорошее предчувствие снова овладело мной. Не выйдет ли так, что своей глупостью я подвергаю Диолу ещё большей опасности, как если бы она осталась здесь и прожила, пусть и короткую, но всё же жизнь.

– Тащите девку на телегу с провизией, свяжите как можно лучше, – приказал Гохан, не отрывая от меня внимательного взгляда. – Высшего тоже связать, он под ответственностью Гэраха.

Мхэго кивнул и быстрым шагом удалился выполнять приказы.

– Виновных наказать, – обратился Гохан к Гэраху. – Кто несет ответственность?

– Раал, сын Догха, – опустив глаза, произнес Гэрах.

– Догха был хорошим воином, отличным командиром, поэтому заслужил получить тело своего сына. Остальных стражников, несших вахту в сегодняшнюю ночь скормить баагвайям, будет остальным минганам урок. В полдень выдвигаемся.

Гэрах махнул рукой кому-то, кивком указав на меня. Крепкий сорг с бульдожьей мордой отделился от толпы и бросился ко мне.