Школьное колдовство (СИ) - Сапункова Наталья. Страница 50

Хлопнула дверь, в комнате появилась Олетта.

— Ли, ты проснулась! Как себя чувствуешь? — подруга присела на край кровати. — Представляешь, эсса Торни приказала не будить тебя до полудня. Что случилось?..

— Кто такая эсса Торни? — Лила потерла ладонями лицо, окончательно приходя в себя.

Ничего не изменилось. Спокойствие и ясность. И жить незачем.

Нет, правильнее так: по-прежнему жить незачем. Она ведь решила. Теперь всё иначе.

— Школьная лекарка, она же преподает лекарское дело. Она сказала, что ты приболела и должна поспать! Будь что серьезное, тебя бы забрали в лазарет. Так что вчера случилось?

— Моя помолвка расторгнута. И у меня есть дар.

— О-о, ничего себе, — округлила глаза Олетта. — Так ты письмо получила, что ли? Кто-то передал? А дар как проявился? Ты что-то до обидного немногословна, Ли!

— Я потом тебе расскажу, хорошо? — попросила Лила, — пожалуйста. Не могу сейчас. Но ничего страшного. Знаешь, мне самой странно. Я ведь так любила его, а теперь знаю, что не выйду за него замуж, и — ничего…

— Утопиться не хочется, что ли? — Олетта вдруг расхохоталась, — так сама говоришь, что у тебя дар, ты колдунья! Колдуньи не топятся из-за мужчин, они для этого слишком самолюбивы и горды! Моя бабушка так говорила. Колдунья никогда не останется ни с чем!

— Так вот в чём дело! Спасибо за объяснения! — Лила улыбнулась.

Стать колдуньей хотелось всё больше.

— Это ладно, захочешь — расскажешь, — покладисто махнула рукой Олетта, — но что с твоим платьем? Ты сама его так, что ли? Когда узнала про помолвку? Прости, но иначе я ничего не понимаю. Приходили от Морани за несминаемым мешком, пришлось отдать, вот я и увидела. Ли, как ужасно! Но зачем же так?

— Ничего страшного, мне оно больше не нужно, — Лила пожала плечами, решительно не желая вдаваться в неприятные подробности, — лучше расскажи, как тебе бал?

И совсем неважно, что это платье ещё недавно стоило ей таких трудов и волнений. Хотя… вот бы заставить Ису самой покорпеть с иголкой над своим бальным нарядом, а перед этим заработать на шёлк и всё прочее, тоже иголкой! Тогда, может, она начала бы думать, прежде чем кромсать ножницами чужую только что сделанную работу. Но это невозможно, конечно.

— О! Бал! Это было потрясающе, — Олетта закатила глаза. — И там была принцесса, и принц Гекард не отходил от неё весь вечер! Только она не осталась на снятие масок, так что мы не узнали, кто она! Кто-то считает, что она из Грета, кто-то — из Кандрии. А принц! Он очарован ею, это же видно! Принц в неё влюблён!

— Принц просто развлекался, — предположила Лила. — Это ведь маскарад, никто не знал точно, принц ли это был, и в красивое платье можно нарядить совершенно любую девушку!

— Да ты просто не видела, иначе бы так не говорила! Он преподнёс ей Королевские розы! Той принцессе! А она стала дарить их всем. Вот, смотри! — Олетта торжествующе показала на розу в вазе. — Королевские золотые розы руатские принцы дарят невестам, когда делают предложение! Знаешь, некоторые говорили, что, возможно, помолвку с кандрийской принцессой решили расторгнуть, и Гекард женится на этой?

— Какие глупости! — Лила рассмеялась. — Не сошёл же он с ума, принц Гекард? Да это шутка, вот и всё! Или точно за принца приняли кого-то другого!

— Это был именно принц, ведь он снял маску! Было снятие масок, и представление гостей, и всё поздравляли принцессу, а потом еще несколько танцев танцевали без масок. Но та принцесса исчезла! Знаешь, принц в конце бала был таким грустным!

— Он просто хотел спать…

— Ты такая скучная! Ну и думай, как знаешь, — притворно рассердилась Олетта. — А вообще, это ещё не всё. Представляешь, на балу был ментальный выброс. Корин считает, что из-за этого гранметрессе приказали срочно измерить дар у новеньких. Так что — прямо сегодня.

— Сегодня будут измерять дар? — Лила встрепенулась. — После бала?!

Вот это была новость. Она ведь так этого ждала, и так боялась!

— Ну и что, что после бала? Это не мешает, — уверенно заявила Олетта, — но, если бы не выброс на балу и не прямой приказ, отложили бы.

— А что такое вообще ментальный выброс? — Лила вспомнила, как колдун докладывал об этом происшествии принцу, и собственную головную боль на балу.

— О, это серьезно! Менталисты могут на всех влиять! Считают, что мог быть кто-то неучтённый. А неучтённые менталисты запросто могут найтись среди нас, в школе. Потому и приказали срочно всех проверить и замерить. А тебе надо зайти к эссе Торни, она должна разрешить. Так что если ты уже не больна, лучше вставай!

Дважды предлагать не потребовалось — Лила проворно выскочила из постели.

В гардеробной на сундуке стояла шкатулка с её волшебным набором: шпильки, браслет и туфли. И там же лежала привядшая роза, она стала даже более золотистой, чем когда была свежей. Лила оставила её в шкатулке.

Она поспешно оделась. Когда причёсывалась, с недоумением разглядывала себя в зеркале. Что в ней такого, что все решили, будто в неё может быть влюблён принц? Волшебное платье, которого на самом деле нет? Разве не глупость? Зато какое счастье, что у неё есть дар! И красота совсем не важна, и ничего не важно, никакие такие мелочи. Она никогда не останется ни с чем — у неё есть она сама и дар!

И завертелось…

Лила поела в одиночестве в столовой, потом пришла эсса Рита и проводила её к лекарке, невысокой степенной колдунье, и после короткого осмотра стеклянным шариком можно было идти измерять дар.

— Вот и хорошо, эссина Летиния, — эсса Рита опять была озабочена и даже не смотрела на Лилу, — все девушки уже собрались у кабинета гранметрессы, поспешите. Я не сомневаюсь, что у вас найдётся дар, а нижняя граница уровня в нашей школе весьма низкая, — так она решила подбодрить не слишком успешную ученицу.

До кабинета леди Тамирии Лила не дошла, её окликнула эсса Татьяна.

— Лилиана, там благородный эсс Настан умоляет о встрече с вами. Он назвался вашим женихом. Но только если не больше четверти часа.

В душе у Лилы всё замерло, даже дышать стало тяжело. Ну вот, она уже всё решила для себя, так почему?..

Опять смотреть ему в глаза. Он будет уверять, что случилось недоразумение. Впрочем, она этого не знает. И не узнает, если не выслушает. Желает ли она его слушать? Нет, отчего-то нет. Не сегодня!

— Хорошо, — решила она, — мне хватит пары минут, эсса Тальяна.

Комнат для свиданий в Эбессане было несколько, с женихами на первых ступенях разрешали встречаться лишь в комнате, разделённой надвое кованой решёткой. Очень красивой решёткой, её прутьям кузнецы придали вид розовых стеблей с листьями и бутонами. Впрочем, Лиле решётка не мешала, приближаться к Винтену она не собиралась. Только взглянуть на него.

Вот, взглянула. Он был бледен, с синяками под блестящими от волнения глазами.

— Лила, любовь моя, я должен всё объяснить! О, умоляю, прости мне эту единственную ошибку! У нас впереди целая жизнь, я смогу убедить тебя в своей искренности!

Она молчала, смотрела, отстранённо улыбалась и сама себе не верила. Это в него она была влюблена? О нем мечтала? И хватило такой мелочи, чтобы ничего не осталось? Нет, это какая-то ошибка. Любовь не может быть вот такой. Наверное, это было что-то другое.

— Я вас прощаю, эсс Винтен, — сказала она, — всё в порядке, не огорчайтесь так. Вам нравится моя сестра, и я рада, что мы это выяснили не после нашей свадьбы.

— Лила! — воскликнул он потрясённо. — И это всё, что ты можешь мне сказать? Из-за того, что я нечаянно увлёкся и поцеловал Исиру? Ты сама дарила мне поцелуи даже с большим пылом! Я мужчина, иногда могу на мгновенье потерять разум! Все мужчины такие, спроси кого угодно, только заставь поклясться!

Она недоумевала. Почему ей смешно его слушать? Почему в душе застыл ледяной ком, и ей всего лишь смешно?

— Объясните это Исире, — посоветовала она, — Ей, наверное, полезно будет узнать обо всем заранее. Вы ведь должны сделать ей предложение в течение недели.