Бриллиантовая Венера (СИ) - Легасова Татьяна. Страница 12

Перед ужином Фазар подошел к своей невесте, слегка поклонился, взял ее за руку и отвел к столу. Она наконец-то была рядом с ним, но облегчения почему-то не возникало. Он был очень напряжен, он не флиртовал с ней, он вообще не смотрел в ее сторону, и она уже была на гране внутренней паники. Она пыталась вспомнить советы своей дорогой Кайлимы, но ничего не шло на ум, кроме памяти о какой-то женской мудрости и смирении. Ари толком не знала, что все это значит, но она изо всех сил пыталась быть терпеливой и стойко выносить равнодушие Старшего Правителя вместе с невыносимым запахом мясных блюд на столе. После поздравительных речей был объявлен перерыв, это был шанс пообщаться с Фазаром, и Арайя была намерена воспользоваться им. Она тихонько взяла его за руку и шепнула.

— Выйдем на воздух?

Немного помедлив, он спокойно ответил: — Конечно, дорогая.

За последний месяц Арайя уже привыкла к постоянной тошноте, но сегодня ей было особенно плохо. Она списывала это на нервное напряжение и неприятные запахи пищи и толпы. С огромным облегчением она вышла на террасу вместе с Фазаром.

— Я так скучала, — она прильнула к нему, как только они скрылись подальше от любопытных глаз.

— Да, да, я знаю, — он погладил ее по голове и слегка приобнял. — Все эти события совершенно выбили меня из колеи.

— Мне очень жаль, Фазар, если я могу что-либо сделать…

Он перебил ее.

— Нет, все уже позади, нужно думать о будущем. У меня теперь слишком много обязанностей, думаю, мы не сможем видеться часто. И нам необходимо назначить день свадьбы, Ари, что с тобой?

Девушка резко побледнела и на глазах стала обмякать. Секунда, и она уже лежала на земле. Его слова «думаю мы не сможем видеться часто» стучали у нее в висках.

— Воды, — крикнул Фазар и через несколько секунд к ним уже бежали.

Фазар поднял девушку на руки, ей дали пригубить воды и он понес ее в сторону дома.

— Прости, — шептала она, — в последнее время мне часто плохо, меня тошнит и слабость огромная. Это из-за нервного перенапряжения.

— Как давно это началось? — спросил он.

— Не помню точно, около месяца назад.

— Когда у тебя были последние месячные? — спросил Фазар.

Арайя покраснела. В связи с последними событиями она совершенно забыла о своих физиологических функциях и сейчас, когда Фазар напомнил ей, сообразила, что месячных нет вот уже как три недели.

— Фазар поставил ее на землю и взял ее лицо в руки.

— Арайя, думаю, ты беременна.

Ее глаза отражали полное недоумение.

— Но… — она не знала, что сказать.

— Тебя тошнит по утрам, а в течение дня у тебя слабость? — спросил он.

— Да, кажется так.

— Утром я пришлю доктора. Придется поторопиться со свадьбой. Несмотря на траур, я объявлю о нашей свадьбе, сославшись на то, что это было последней волей моих родителей. Народ поймет.

Он улыбнулся и обнял ее.

— У нас будет наследник, я так рад, — он нежно поцеловал ее, — ты должна беречь себя, я назначу особый присмотр за тобой. Иди, ложись, ты должна заботиться о себе теперь.

В постели Арайя провела не только этот вечер, но и последующие восемь месяцев. Ее состояние постоянной тошноты и слабости усиливалось с каждым днем, она теряла вес, вместо того, чтобы набирать его. Через четыре месяца после того, как доктор подтвердил ее беременность, он предположил, что у нее двойня. Живот рос на глазах, но ее тело высыхало, словно кто-то сосал ее изнутри. Она гуляла в сопровождении Нали каждый день в саду рядом с ее домиком. Они немного прогуливались, а остальное время она лежала на балконной кушетке, вся в подушках и в перинах, спасаясь лишь ароматами цитрусовых напитков, настоянных на травах. Узнав о ее пристрастиях, Нали подарила Арайе мольберт, краски и кисти, и девушки часто вместе рисовали цветы. Одиночество скрашивали и книги, которых оказалось в огромном количестве в дворцовой библиотеке. Это древнее хранилище книг было представлено Ари Нали и ее отцом Знасием, который по совместительству с должностью королевского алхимика выполнял функцию хранителя книг.

Свадьба, о которой немного погодя после коронации объявил новый Старший Правитель, была официальной и очень скромной в связи с государственным трауром. Церемония состоялась в Храме Софии, приглашенными оказались всего несколько приближенных к королевской чете семей. В честь молодожен жителям страны были розданы семена для посева пшеницы, цветов и саженцы фруктовых деревьев. В столице Амалонии была организована выставка цветов и растений, на которой всем желающим и раздавались дары. Вскоре было объявлено, что королева ожидает наследника.

В своем одиночестве и тяжелом физическом состоянии Ари чувствовала себя угнетенной. За все время беременности Фазар навестил ее всего несколько раз, уверяя, что в более частых визитах не было необходимости, так как ей был нужен покой, а его ждали государственные дела. Однажды он явился очень взволнованный, Арайя уже была на девятом месяце беременности и едва могла ходить, так как ее тощее тело с трудом выдерживало огромный живот, выпирающий вперед. Она лежала на балконе и слушала музыку, доносившуюся из музыкальной шкатулки, которая так часто скрадывала ее одиночество. Заметив его волнение, она спросила нежно:

— Муж мой, я вижу, ты взволнован, все ли у тебя в порядке, — несмотря на свое одиночество и обиду на Фазара за ее брошенность, ведь он так и не забрал ее в свои покои, словно она не была ему женой, она любила его и беспокоилась о нем.

Он нервно ходил по терассе, затем сел рядом с ней и взял ее за руки.

— Вся центральная часть нашего материка, все центральные страны захвачены жестоким и сильным правителем государства Рафорс Демидом, — начал он. — За последние семь лет он вел захватнические войны, уничтожая всех, кто отказывался ему подчиняться. Народ слагает о нем легенды, поговаривают даже, что он воплощение самого зла.

Лицо Фазара было бледным. Но лицо Ари и вовсе превратилось в серую маску. Перед ее взором начали мелькать какие-то странные картины, которые вызывали страх, перекрывающий дыхание. Фазар продолжал.

— Наше государство самое южное и находится далеко от мировой суеты и ажиотажа власти. Никто из наших предков никогда ни вел войн, мы миролюбивый народ, мудрость королевского рода позволила нам существовать в гармонии с миром природы и с миром людей.

Он замолчал, словно сдерживая эмоциональный порыв.

— Сегодня утром приехал гонец. Он сообщил, что Демид со своей армией движется на юг. Арайя, — его глаза выражали ужас, — я не знаю, что делать, у нас нет армии, мы никогда не воевали, но мой народ очень свободолюбив, он не сможет жить под гнетом. Новая власть уничтожит все наши традиции, а главное, наши дети, — он погладил ее живот, — никогда не станут наследниками. Наш королевский род прервется, — он замолчал, опустив голову ей на грудь.

Арайя изо всех сил пыталась бороться с подступающими слезами, которые стали для нее обычным делом в последние месяцы. Она гладила его по волосам. Неожиданно что-то странное проникло в ее голову, словно кто-то говорил с ней, хотя она и не слышала голоса.

— Я должна поехать в Храм Селены, — тихо сказала она, — я буду молиться.

Он поднял голову, и в его глазах загорелась надежда.

— Да, — страстно произнес он, — ты должна молиться, как и моя мать, все верно. Он осекся, опуская взгляд на ее живот. — Но как ты поедешь? Как же наши дети?

— Я буду рада, если они родятся в Храме, Фазар, — тихо сказала она. Ее сердце разрывалось от осознания того, что она для него не женщина и не любимая. Что она лишь королева, которая выполняет свои прямые обязанности. Не о таких отношениях она мечтала. Смерть его родителей изменила всю ее жизнь. Фазар резко стал другим, отдалился от нее, стал скованным в чувствах. В ее положении она остро нуждалась в нем, но его не было рядом. Ее привычная радость и смешливость, казалось, умерла вместе с королевской четой. Арайя не имела возможности видеться с людьми, которые были ей дороги, она молилась, чтобы не сойти с ума от однообразия, которое преследовало ее, словно серость дождливых дней, размывавшая яркие мазки ее радостного характера. И теперь она была готова ухватиться за появившуюся возможность снова увидеть Кайлиму, своих родных сестер Храма Селены, она снова сможет спать в своей любимой кровати и гулять на берегу океана. Она так скучала по нему, она хотела опуститься в его целительные воды и вдыхать его лечебный соляной аромат.