Бриллиантовая Венера (СИ) - Легасова Татьяна. Страница 27

— Мой царь, — сказала она сквозь слезы, — ради твоих покойных родителей, ради твоего государства, твоего долга и чести, остановись, молю тебя.

— Уходи, у тебя должно быть много дел, займи себя ими вместо собирания придворных сплетен.

Она смотрела на него еще какое-то время, затем тихо вышла.

Вечером, когда спала жара, она взяла своего любимого Раджу и поехала в дом господина Рамши.

— Ваше величество, это честь для нас, — он был еще слаб и с трудом ходил.

— Я принесла вам заживляющий раны бальзам, который приготовила специально для вас, — начала она, — а также пришла узнать о той ситуации, из-за которой произошло то, что произошло.

На глазах жены господина Рамши выступили слезы.

— Ваше величество, будьте благословенны Богом, благодарю вас.

Они сели в скромную гостиную, и жена ушла готовить травяной чай.

— Прошу вас, расскажите, в чем причина ваших разногласий с вашей соседкой Завидой.

— Мадам, эта женщина ведет себя очень вызывающе, она никогда ни с кем не здоровается, считает себя вправе указывать окружающим людям, что и как делать. В тот день, она заявила, что вид из ее окна портится сараем, стоящим в моем дворе. Я сказал ей, что это моя территория и что я имею права на любые постройки в моем собственном поместье. Эти слова и были сочтены ею, как оскорбительные.

Он замолчал.

— Когда приехал его величество король…. - продолжила вошедшая жена, она немного замялась, пытаясь скрыть неловкость от того, что приходилось рассказывать о визитах короля к этой даме…

— Ничего, не волнуйтесь, пожалуйста, продолжайте.

— После того, как приехал король, она, видимо, сообщила ему, что мой муж намекал на то, что она потаскуха, его величество ворвался в наш дом, начал лупить моего мужа хлыстом, крича ругательства, возмущенный его якобы оскорбительным поведением. Затем он приказал высечь его, даже не выслушав его объяснений.

Арайя была красная, как свежий помидор.

— Это абсолютно оскорбительно, вы должны простить меня и моего мужа, боюсь, он был не в состоянии контролировать свои действия.

— Что вы, ваше величество, народ всецело на вашей стороне, люди возмущены не вами, а поведением вашего супруга.

— Прошу вас, передайте людям мою благодарность за их поддержку, но я вынуждена просить милости для нашего с вами государя, все имеют права на ошибки, уверена, его просто ввели в заблуждение. Прошу у вас прощение еще раз.

Она пыталась сделать все, что могла. Только бы прикрыть промахи своего мужа. Она должна была сохранить честь государя. И люди простили ему это, и многое другое, что постепенно стало проявляться в его характере. Все большая гордыня и заносчивость распирали его изнутри. Его новая пассия внушала ему его исключительность, заставляя думать, что он избранный, лучший из мужчин, стоящий выше остальных на голову. Спустя какое-то время в результате отказа от советов своих близких друзей Фазар потерял доверие и расположение своих лучших советников. Арайе стало известно, что он купил дом для своей любовницы на берегу кораллового моря. Вместо решения государственных вопросов он стал часто уезжать туда на одну-две недели. Иногда это было даже благом, ибо Арайя могла сама принимать срочные решения за отсутствием супруга. Она проводила часами за молитвой, ее сердце было окончательно растерзано. В редкие минуты успокоения, подаренные Богом, она гуляла с Леоном и Фелиной, которым недавно исполнилось пять лет. С каждым днем в сердце Ари росла тревога. Она чувствовала приближающуюся беду, она не могла понять, что так беспокоило ее, но она понимала, что деградация сознания правителя неминуемо должна была привести к развалу государства. Она молилась за своего мужа, умоляла Бога образумить его и помочь ей стать хорошей супругой. Она во многом винила себя, но порой ей казалось, что это какой-то злой рок, решивший за нее ее жизнь.

В эту ночь Арайя бредила. Она видела огромную приближающуюся черную тучу, метающую молнии о землю. Град хлыстал ее по лицу, она закрывалась ладонями. Несколько острых льдинок проткнули ее ладони, и кровь заструилась по ее рукам на землю.

Она вскочила вся в поту, за окном шел дождь. Было ранее утро, около шести часов. Она услышала какой-то смех в соседней комнате ее мужа.

Накинув пеньюар, она тихонько открыла потайную дверь. Они стояли там, целующиеся, ее муж и эта девица. Завида увидела ее и издала какой-то издевающийся смешок.

Фазар резко обернулся и жестко спросил:

— Как ты посмела войти сюда без моего разрешения?

— Не знала, что должна спрашивать разрешение, чтобы войти в спальню своего собственного супруга.

— Отныне я вообще запрещаю тебе сюда входить! — она заметила, что он был пьян.

— Потрудитесь, сир, впредь справлять свою похотливую нужду вне стен дома, где живут ваши дети! — ее слова больно ударили его.

Он хотел было дернуться в ее сторону, но она уже вышла, захлопнув дверь.

Она была удивлена, что ей было абсолютно все равно на ту сцену, невольной свидетельницей которой она стала. Но ее била мелкая дрожь, какое-то дурное предчувствие после ее сна. Она ощущала опасность, угрожающую всему государству, она оделась и спустилась на первый этаж. Спросив у охраны, где можно найти Геролфа, она зашагала в сторону охранного домика у парадного входа во дворец.

Геролф уже не спал и был очень удивлен, увидев королеву, в такую рань, всю вымокшую, растрепанную и бледную.

— Ваше величество, что случилось?

— Геролф, скажи мне, в последние дни ничего странного не происходило в нашем государстве?

— О чем вы, ваше величество?

— Расскажи мне все, что было необычного в последние дни.

— Все как обычно ваше величество…

— Как давно вы получали новости от своих разведывательных групп? — дождь гремел знакомым шумом, похоже, он явился из ее кошмарного сна.

— Ах, вы про это, миледи, не волнуйтесь, такое бывает.

— Что бывает? — вскричала она. Кажется, она уже поняла.

— Мы не получали от них вестей уже три недели, но, возможно, это из-за плохой погоды, ваше величество. Не нужно так волноваться.

Ее пронзила какая-то странная энергия. Ее трясло.

— Насколько быстро мы сможем собрать армию, Геролф?

— Но мы не имеем права без указа короля, ваше величество. Более того, насколько мне известно, сегодня король уезжает с лучшей частью наших людей на запад страны, дабы утихомирить восстания. Люди недовольны снижением уровня жизни и повышением преступности. Говорят, там царит разврат и….

Она уже не слушала его. Она бросилась бежать в покои своего мужа. Она встретила их у выхода. Он в полной боевой амуниции, она в костюме для верховой езды, наглая и высокомерная.

— Фазар, я думаю, нашей стране грозит опасность, — она стояла жалкая, мокрая, волосы спутаны и прилипли к лицу, платье комком сбилась между ног, — прошу тебя, не уезжай, я думаю, нас предали, прошу, пошли гонцов в ближайшие земли, чтобы узнать, что там происходит.

— Я не собираюсь слушать бредни истерички, переоденься, ты выглядишь, как уличная девица.

И они вышли. Их ждала карета. Голова Арайи шла кругом, перед глазами мелькали страшные картины. Она обернулась, ища кого-то глазами. И потом она увидела его. Славий сидел верхом на лошади прямо под проливным дождем, его лицо было каменным, он не смотрел в сторону своего когда-то любимого короля. Он смотрел вперед, не замечая никого вокруг. Карета тронулась, эскорт последовал следом.

Арайя выбежала на улицу.

— Славий, — изо всех сил закричала она.

Он услышал, обернулся, спустился с лошади и подбежал к ней.

— Зайди внутрь, — он подтолкнул ее под крышу, — ты вся мокрая.

— Не уезжай, нам грозит опасность, клянусь тебе, умоляю, верь мне, останься со мной, я не смогу без тебя.

— Он не позволит, но Геролф будет рядом.

Она обмякла в его руках. Звон колокола ударял ей в уши, смешиваясь с шумом дождя. Она увидела глаза покойного Шами, они плакали, они смотрели на нее так, словно знали, что ее ждет.