#НенавистьЛюбовь (СИ) - Джейн Анна. Страница 107

– Мы можем попрощаться? – спросила я. – И да, совет – оставь Даню в покое.

– Ты запрещаешь мне общаться с другом? Я правильно поняла?

– Да не видит он в тебе друга, очнись! Лучше тихо исчезни из его жизни сейчас, пока у него еще сохранились теплые воспоминания о тебе. Не делай глупостей – вместе вы не останетесь, и ты это понимаешь так же хорошо, как и я. Не лишай Даню возможности запомнить тебя как хорошего друга.

– Не стоит забирать чужое, Даша, – тихо сказала Каролина. – Люди, которые забирают чужое, потом раскаиваются. Но, как правило, бывает поздно.

И она бросила трубку.

– Вот стерва! – воскликнула я. – Еще и угрожать мне вздумала!

3.23

В это время хлопнула дверь – вернулся Даня. В руке у него был пакет и букет с нежно-розовыми и небесно-голубыми цветами – гортензиями и герберами. Я хотела начать на него орать, но потрясенно замолчала.

– Это что?

– Это цветы, – тепло улыбнулся Даня. – Потеряла меня? Я телефон забыл.

– Ты пошел мне за цветами? – прошептала я.

– Честно говоря, я пошел добывать еду, – ухмыльнулся он. – А потом увидел цветы и решил купить тебе.

– А я уже думала, что ты стал романтиком, – отозвалась я, не отрывая восхищенного взгляда от цветов.

– Если только чуть-чуть.

– Вообще у нас осталось мороженое и пицца…

– Ладно, ты меня раскусила – я хотел порадовать тебя. Возьми цветы, Даш. Или не нравятся?

– Нравятся, конечно! Спасибо!

Я протянула руки к чудесному букету, но не успела взять – полотенце едва не свалилось вниз. Хорошо, что я успела прижать его к себе под заливистый смех Дани. Пришлось убегать и переодеваться. Потом я долго делала селфи с цветами, а Матвеев мешал мне – так и норовил залезть в кадр. В конце концов мы пришли к компромиссу – сделали снимок, где он целует меня в щеку, а я держу цветы и счастливо улыбаюсь.

– Я приведу волосы в порядок и сделаю тебе классный завтрак, вернее, уже обед, – пообещала я, устраиваясь на диване со средствами по уходу за волосами.

– Сам сделаю, все уже купил, – отозвался Даня, словно невзначай проведя ладонью по моему плечу, – отдыхай, зайчик.

Это прозвучало так мило и естественно, что я улыбнулась.

Он вернулся через несколько минут и с ногами забрался на диван рядом со мной, внимательно наблюдая за тем, как я осторожно расчесываю влажные волосы гребнем с широкими зубчиками – обычными расческами я не пользовалась, чтобы сохранить кудри. А чтобы завитки получались аккуратными, наносила на волосы питательное масло, накручивая их на палец прядь за прядью.

– Помочь? – вдруг спросил Даня, садясь ближе, и я согласилась – объяснила, что делать, и села к нему спиной. Его пальцы пробежались по моей голове и оказались в волосах, бережно их разделяя и аккуратно расчесывая. Каролина была права – он действительно умел быть нежным.

– Всегда было интересно знать, как ты расчесываешь свои кудряшки, – сказал он.

– Это целая наука, – улыбнулась я, тая от его прикосновений. – Но, если честно, я устала от вьющихся волос. Хочу прямые. Может быть, сделаю кератиновое выпрямление.

– Не знаю, что это за штука, но лучше не делай, – жарко возразил Даня, обнимая за плечо свободной рукой и щекоча дыханием ухо. – Мне нравится все, как есть. Поняла?

– Посмотрю на твое поведение, котик, – отозвалась я, и он продолжил расчесывать волосы, заставляя меня чувствовать себя самым счастливым человеком в этом городе. А когда закончил, ткнул себе в щеку указательным пальцем, и я с благодарностью поцеловала его.

– Тебе звонила Каролина, – со вздохом призналась я уже на кухне – не могла об этом молчать. – И я ответила.

– Что сказала? – равнодушно спросил Даня.

– Она сказала, что вернулась. – Меня передернуло от отвращения, стоило только вспомнить ее хрустальный голосок. – А я сказала, чтобы она держалась подальше от тебя. Кажется, Каролиночку это задело.

– Вернулась? – удивленно переспросил Даня. – Зачем?

– Я, конечно, не спрашивала, но, думаю, и так все понятно – из-за тебя. Обещай мне, что ты не дашь ей себя обмануть – что бы она ни говорила. Пожалуйста. Знаю, что тебе нужно отпустить ее как друга и все такое, что, может быть, тебе нужно поговорить с ней и все решить, но не поддавайся на ее уловки. Каролина не оставит тебя в покое так легко. Не дай ей себя обмануть, – повторила я.

Даня коснулся моих губ указательным пальцем.

– Не дам. Не переживай.

И я поверила ему.

Это воскресенье мы провели вместе – он и я. Несмотря на разгар бархатной осени за окном, на моих губах чувствовался привкус звонкой весны, а на сердце было легко и свободно. Мы вместе готовили, вместе делали домашку, вместе смотрели очередной фильм, сидя на диване в обнимку, целуясь и дурачась. Только потом, когда за окнами алым тюльпаном расцветал закат, а в комнате играла расслабляющая музыка, все это переросло в нечто большее – от каждого прикосновения бросало в приятную дрожь, и в теле загорался уже знакомый огонь – он искрил, заставляя задыхаться от объятий и поцелуев.

– Снова играешь со мной? – прошептал Даня, обхватив лицо ладонями и не отрывая от меня знакомого жадного взгляда.

– С котиками нужно играть, – похлопала я ресницами, прекрасно понимая, что он чувствует.

– У тебя это хорошо получается, – ответил он тихо. – Но ведь теперь ты знаешь, что я больше не буду останавливаться?

– Этого и не нужно, – прошептала я и, дотянувшись до открытого ноутбука на столике, поставила музыку на максимальную громкость. Чувственная неспешная мелодия без слов наполняла комнату, идеально подходя под алый закат, своим отсветом озарявший наши лица. Этим вечером я танцевала для Дани, зная, что наша Вселенная остается все такой же прекрасной и бесконечной. И эту Вселенную мы создали вместе – постепенно, из обрывков наших воспоминаний и обрывков надежды, недосказанных слов и высказанных обид, осколков недопонимания и не случившихся поцелуев.

Из детской заклятой дружбы, юношеской гордости, взрослых сомнения и страха.

Из горящих взглядов, осторожных касаний и нежных объятий.

Из взаимного притяжения, которое невозможно было побороть.

Из нашей любви, что выросла из ненависти, словно прекрасные цветы из гранаты, которую мы бросали друг другу под ноги.

Из нас двоих.

3.24

Когда я признавалась ему в любви – уже ночью, когда в окно заглядывала любопытная луна, у меня на глазах появились слезы, и Даня, заметив это, вытирал их большим пальцами, не понимая, что со мной.

– Я счастлива, – просто ответила я.

– Разве от счастья плачут, глупая?

– Просто я рада, что все позади. А мы – вместе, – отозвалась я, уткнувшись ему в плечо.

Засыпали мы тоже вместе – моя голова на его груди, а его руки – на моей спине. Когда я проснулась, поняла, что даже во сне не отпускала Даню, используя вместо подушки его плечи и закинув на него ноги.

– Дань, вставай, – подула я на его волосы, на которые падал луч солнца, делая их каштановыми. Он что-то неразборчиво проговорил и уткнулся щекой в подушку, заставив меня улыбнуться.

– Ладно, даю тебе еще пятнадцать минут, – ласково сказала я и поцеловала его в плечо, а после убежала в кухонную зону – приготовить кофе и легкий завтрак.

Настроение было просто отличным, хотя обычно мне было сложно вставать рано утром, да еще и в понедельник – а сегодня я вскочила раньше будильника, улыбающаяся и все еще беспечно счастливая.

Даню удалось разбудить не сразу – он категорически не хотел вставать и даже притянул меня к себе, попытавшись укрыть одеялом и заявив, что хочет спать. Желательно – вместе со мной. Я с трудом заставила его встать, вспомнив мимолетом, как его мама часто жаловалась моей маме на то, что до Даньки сложно добудиться.

– Не встанешь, Матвеев, я на тебя графин воды вылью, серьезно! – заявила я, и этот аргумент стал исчерпывающим – Даня нехотя встал и сладко потянулся, разминая мышцы.