#НенавистьЛюбовь (СИ) - Джейн Анна. Страница 116

– А я помогу, – поддержала ее подруга с фиолетовыми волосами. – Девчонки, может быть, сейчас этой стерве темную устроим? Я ее буду держать, а вы – бить.

Даша громко фыркнула.

– Что там бить? Она и так отбитая.

– Ненавижу. Вас всех, – громко сказала Каролина и ушла, все еще пытаясь сохранить свою в клочья растерзанную гордость. Никто ее не останавливал.

3.35

Иногда кажется, что нет ничего прекраснее людей, а иногда – что нет ничего страшнее.

То, что задумала Каролина Серебрякова, повергло нас в шок. И пусть у нее ничего не получилось, это не значит, что она осталась невиновной. Людей определяют не только поступки, но и мысли. Ее мысли были черны, словно беззвездная зимняя ночь, и когда ярость в душе улеглась, я поняла, что мне жаль – жаль, что в небе Серебряковой нет ни одной звезды; ее небо – это перевернутая бездна, нависшая над ее головой и затягивающая в себя ее душу.

Ее бездна – ее выбор.

Мы обошлись без полиции.

Каролина ушла, пытаясь сохранить остатки своей гордости, выплюнув на прощание слова ненависти, словно проклятье. И я не стала удерживать ее, устраивать разборки, угрожать, хватать за волосы, хотя, надо признать, мне очень хотелось сделать это – аж руки зачесались. Даня тоже не стал – ей хватило его взгляда. Он смотрел на нее так, что у меня самой по рукам побежали мурашки, смотрел без ненависти – с отрешенным разочарованием. Даня увидел ее бездну так же отчетливо, как и я. Несколько его слов – и ее лицо стало совсем белым. Она поняла, что проиграла.

Следом за ней ушел Влад. Он оделся как ни в чем не бывало, любезно извинился и вернул мне ключи и сим-карту. Казалось, он не испытывает никаких эмоций, все делает размеренно и спокойно. А у меня в жилах искрила ярость. У Дани, впрочем, тоже.

– А я все не могла понять, зачем ты это сделал, Савицкий – зачем стащил сим-карту, – сказала я злым отрывистым голосом.

– Догадалась, что это был я?

– Разумеется.

– Я обезопасил себя на тот случай, если бы Каро пришло в голову позвонить тебе и проверить, – спокойно ответил он.

– А если бы я восстановила ее в ближайшем магазине мобильной связи? Это делается быстро.

– Не восстановила бы, – отозвался Влад лениво. – Сама говорила, что симка зарегистрирована на мать. А мать не в городе. Из всех вариантов я выбрал этот, как наиболее простой. Или ты хотела, чтобы я разбил телефон? Украл? Глупо, Дарья, глупо. Ты бы ведь сразу пошла к ментам – я все обдумал.

– А если бы телефон был не в сумке? – нахмурилась я.

– Вырвал бы его вместе с сумкой. Но ты упростила мне задачу. Честно говоря, на вас, ребята, мне было уже плевать. Я просто хотел получить одну важную вещь. Связанную с Каролиной, разумеется. А вы будьте счастливы и все дела. Хотя, – посмотрел он в лицо Дани, – ты все так же бесишь меня.

– Взаимно, – процедил тот сквозь зубы. – Ты собираешься выметаться, пока мы не передумали и не позвонили в полицию?

Савицкий сделал вид, что не слышит его, и повернулся ко мне.

– Дарья, один вопрос. Просто любопытно – как так вышло, что ты появилась в столь эпичный момент? Догадалась о чем-то? Но как?

– Так вышло и все, – сухо ответила я, ничего не поясняя. Почему, я и сама не знала – возможно, меня вела моя Вселенная, иного объяснения я не находила.

После нашей встречи я торопливо пошла домой, то и дело тревожно оглядываясь и думая, не выкинет ли Савицкий еще какой-нибудь трюк. Однако он больше не появлялся, и я спокойно попала в студию, не сразу поняв, что мой телефон не работает, а ключи от родной квартиры пропали.

Я вытащила учебники, конспекты, методичку, обложилась ими, словно щитами, и стала спешно готовиться к завтрашнему семинару, думая, что должна сделать это быстро, чтобы выкроить пару лишних часов на общение с Данькой. И только спустя пару часов, когда я решила спросить у девчонок кое-что по одному из вопросов и потянулась к телефону, обнаружила, что нет сим-карты. Она бесследно пропала, и я не смогла найти ее ни в карманах, ни в сумке. Как она вообще могла выпасть? Чтобы открыть отсек для карт, нужна специальная «скрепка». Ничего не понимая, я еще раз перепроверила сумку, и вдруг поняла, что не хватает ключей от квартиры. А потом мне снова вспомнился Савицкий, и в голове все стало на свои места. Это его рук дело. Он не просто так швырнул мою сумку в салон, а потом сам сел в машину, ища кольцо. Он стащил ключи и забрал сим-карту – вытащить ее с помощью «скрепки» дело пяти секунд. К тому же чехол на телефоне снимается довольно легко.

Я мысленно обложила Савицкого всевозможными некрасивыми словами и кинулась к ноуту, забыв о семинаре.

«Девочки, кто-нибудь может прямо сейчас позвонить Дане?» – написала я в общем чате. Могла Сашка, но, к сожалению, он не брал трубку – наверное, был у Владыко и не слышал звонок. В сети его тоже не было.

«Что случилось, Даш?» – спросила подруга, и тогда я кратко объяснила, что случилось.

«То есть, ты сейчас не дома?» – уточнила подруга.

«Да. Потом объясню, где», – ответила я, пытаясь понять, что сейчас делать и зачем Савицкому понадобилось все это. В результате совместного мозгового штурма мы решили вместе поехать на мою квартиру, не дожидаясь Дани, и проверить, все ли с ней в порядке – втроем было не страшно. Так мы и стали свидетелями невероятной сцены под названием «Изгнание Каролины из жизни Дани».

– Не хочешь меня поблагодарить? – спросил Влад напоследок у Матвеева. – Если бы не я, твоя подружка могла оказаться в очень плохой ситуации. Ведь Каро могла обратиться к Алану.

– Моя благодарность – это то, что мы не сдали тебя ментам за незаконное проникновение, – ответил Даня.

– Сейчас поклонюсь, – фыркнул Влад. – Что ж, мне пора. Прощай, Дарья. Если тебе что-то понадобится, звони. Тебе я всегда помогу.

Савицкий подмигнул Полине, порядком смутив ее, и ушел, засунув руки в карманы куртки.

Наверное, он ушел навсегда.

3.36

Это был странный вечер. Будто кто-то взорвал над нашими головами фейерверк из самых разных эмоций, и они яркими разноцветными искрами накрыли нас, обжигая кожу.

Ненависть, гнев, страх, изумление, замешательство, спокойствие, благодарность, нежность, любовь.

Целая палитра. Целая жизнь. Целая Вселенная.

Долгое время – почти до ночи – мы сидели в моей квартире. К нам присоединились Самира и Лео, и мы обсуждали произошедшее, разгружая сердца разговорами и нервным, но дружным смехом. Единственное, чего я и Даня не сказали никому, этого того, что мы вместе живем и вообще фиктивные муж и жена – помнили о конфиденциальности. Когда на город опустилась прохладная тьма и прочно обосновалась в каждом его закоулке, все засобирались по домам. Даня, как всегда, хотел развести гостей, но они вызвали такси и уехали, а мы остались вдвоем. Я слишком поздно поняла, что не успела поделиться с Самирой словами Савицкого о Лео, но решила, что сделаю это позднее. Честно говоря, это казалось мне его очередной непонятной уловкой, сбивающей с толка – художник нравился мне, и я считала, что он хороший парень.

– Надо замки поменять, – сказал Даня. – Плохо, что этот козлина у тебя ключи стащил.

– Снова? – вздохнула я, вертя в руках кружку с недопитым чаем.

– Снова. Так спокойней будет.

– Родители будут в восторге.

– Когда они возвращаются с моря?

– Через несколько дней. Мама жалуется, что устала отдыхать, а папа не хочет приезжать назад, – сказала я, встала со стула и подошла к Дане. Заключила в объятия, положив одну руку на шею, а второй цепляясь за футболку на поясе. И тяжело вздохнула.

– Что, девочка? – прошептал он, обхватывая меня за плечи.

– Так бывает, да? Чтобы была такая любовь, которая хуже ненависти? Чтобы была такая одержимость, как у нее?

– Как видишь, – ответил Даня. – Когда-то я думал, что разбираюсь в людях, но… – он замолчал, покачивая меня из стороны в сторону – это успокаивало.