Её звали Никто (СИ) - SMIR LERA. Страница 1

Её звали Никто

1 глава

Её звали Никто. Почему? История давняя и не совсем приятная. Юности свойственно быть жестокой. Сколько не пытайся — не сумеешь понять, почему, например, добрую и искреннюю девочку ненавидят, а грубого и трусливого паренька считают героем. Хотя, может, это только со мной такая напасть приключилась, и мне так не повезло? Может быть у остальных всё было нормально, а я просто в детстве нашкодил порядочно, вот и расплачиваюсь теперь? Кто его знает. Всю жизнь у меня всё кувырком да по ямам.

Мне было лет пятнадцать тогда, и мы только переехали в этот серый и неприметный городок. Родителям тут нравилось, а вот я долго не мог привыкнуть к сырой погоде и частым дождям. В городе жила моя бабушка, за ней нужно было кому-то ухаживать. Отцу повезло, ему предложили хорошую работу, поэтому мы, не долго думая, поселились у бабушки и стали обживаться на новом месте.

Осень была холодная и дождливая. Ветер отчаянно срывал листья, которые толком ещё не успели пожелтеть, и превращал их в непонятную жёлто-зелёную массу под ногами. Я не был из числа поэтов, которые так любят восхвалять осень в своих стихах. По мне, так лучше лета нет ни одного времени года. Самое тёплое, самое радостное время, когда чувствуешь настоящую свободу. Но что уж поделать, раз лету пришёл конец, и в свои права, уже как две недели, вступила эта рыжая наглая осень!

В тот день я шёл в школу и угодил под дождь. Я спешил, не хотелось начинать первый день с опоздания. До звонка оставалось десять минут, когда я, весь вымокший, забежал в светлый холл. Мимо меня пронеслись и чуть не сбили с ног пятеро громко-кричащих пятиклассников. Жуткие дети были в этой школе.

Я быстро разделся и, закинув рюкзак на одно плечо, побежал по коридору. Первым уроком должна была быть моя любимая алгебра, и я ни за что бы не простил себе, если бы опоздал. Перескакивая через несколько ступенек сразу, я вихрем нёсся по лестнице, не замечая ничего вокруг. Откуда прямо передо мной появился какой-то мужчина, я так и не успел сообразить. Я просто влетел в него со всей дури и повалил нас обоих на пол.

Тот, кого я сбил, определённо был учителем. Я сразу это понял по огромной кипе тетрадей, которая при падении вылетела из его кожаного портфеля. Мужчина на удивление быстро поднялся на ноги и отряхнул брюки. Увидев, что сталось с содержимым его портфеля, он взглянул на меня и покачал головой.

— Ай-яй-яй, как же так, — досадно протянул он и, подняв парочку тетрадей, которые были ближе всего к нему, сунул их в портфель. — Вы, молодой человек, случайно не фашист?

— Чего?

— А что вы без всякого объявления войны устраиваете вторжение в моё личное пространство? Не стыдно вам?

— Простите, — я вмиг покраснел и, опустив голову, начал собирать тетради, — я просто на урок опаздываю.

— Что за урок хоть? Немецкий, поди? — учитель вновь хитро взглянул на меня, отчего я начал собирать тетради ещё быстрее. — К Наталье Сергеевне на уроки все, даже прогульщики и хулиганы бегут. Чего она там с ними делает, ума не приложу!

— Да нет, не немецкий, алгебра у меня сейчас.

— А в каком ты классе? Что-то я тебя не припомню.

— Восьмой «А». Я сегодня первый день в школе.

— Новенький? Алексей, кажется? А я Пётр Андреевич, веду математику в твоём классе. Пойдём со мной, а то ты ещё кого-нибудь собьёшь.

Я отдал собранные тетради и поплёлся за учителем. Мне было досадно, что я умудрился в первый же день так подставиться. Пока мы шли до кабинета, Пётр Андреевич мне немного рассказал о моём классе.

— Ну, что могу сказать, — вздохнул он, подбирая слова, — класс, как класс, ничего примечательного. Немного их только, всего четырнадцать ребят с тобой. Что-то мне подсказывает, ты с ними быстро общий язык найдёшь. Кстати, а как ты к математике относишься?

— Положительно, конечно, я люблю точные науки, — ответил я. Он предложил мне придти к нему после уроков и порешать задачки. Я согласился. Тем временем прозвенел звонок, и мы вместе зашли в кабинет.

Передо мной стояли тринадцать ребят, и вся эта чёртова дюжина с интересом и какой-то настороженностью глядела на меня. Видимо, им ещё не сообщили, что меня перевели к ним. Новые одноклассники что-то шептали друг другу, но я не мог ничего разобрать. Пётр Андреевич вывел меня на середину класса, положил руку на плечо и заговорил.

— Итак, восьмой «А», этого молодого человека зовут Егоров Алексей, он теперь будет учиться с вами. Присаживайся, Алёша, на любое свободное место, а мы начинаем урок.

Я окинул взглядом класс. Свободных парт было много, но одному сидеть мне не хотелось. Без пары в классе сидела девчонка на второй парте и парень на четвёртой. Мой выбор пал на «Камчатку». Пока шёл, буквально спиной чувствовал пристальный взгляд одноклассников. Я сел на место, приготовился к уроку и только теперь посмотрел на своего нового соседа по парте. Это оказался простоватый по своей наружности русоволосый парнишка с веснушками на лице. Он, в отличии от остальных одноклассников, не спешил открывать тетрадь и слушать учителя. С интересом вглядываясь в меня, он долго молчал. Спустя пару минут речь в нём всё-таки проснулась.

— Привет, я Толик Гордеев, — сказал он непривычным для меня, хрипловатым голосом. Я протянул парню руку и мы обменялись рукопожатием. Руки у него были жёсткие и пожатие сильное, он явно не был лодырем, который целыми днями лежит на диване и плюёт в потолок. Мы наскоро переговорили и решили, что он сегодня будет моим проводником по школе.

Я открыл свою тетрадь, записал число, списал с доски что успел и настроился слушать учителя. Пётр Андреевич оказался прекрасным педагогом, все его слушали с большим интересом. Я даже немного расстроился, когда прозвенел звонок и нужно было идти на следующий урок.

В коридоре не протолкнуться, я еле поспевал за шустрым Толиком. Я понятия не имел, куда он меня вёл, однако мы стремительно приближались к чёрному входу, который находился под лестницей. Там нас уже поджидали парни из моего класса, и меня это насторожило. Мы спустились под лестницу и оказались под пролётом в тёмном и тесном закутке. Одноклассники окружили со всех сторон, разглядывая меня, словно я жутко ценный экспонат в музее. Ко мне ближе подошёл один из них. Ростом он был выше меня, да и выглядел старше всех. Парень обошёл меня по кругу и протянул руку:

— Ну привет, Алексей, — сказал он. Я протянул ему свою руку. — Я староста нашего класса, меня зовут Сергей, но для друзей можно просто Серый. Слышал, ты не местный. Как тебе у нас здесь, нравится?

— Пока ещё не понял. Скажем так, у меня тело «переехало», а вот голова — не совсем.

— Ах-ха-ха-ха, весёлый ты пацан с головой в другом городе! Ладно, не боись, класс у нас дружный, быстро ко всем привыкнешь. Со мной и с Толькой, наверное, ты уже познакомился, разреши представить и остальных. Вот наш отличник, главная мозговая извилина класса. Если домашку списать нужно, или на контрольной помочь, то смело к нему обращайся. Зовут его Артём Кузьмин, но на «Кузю» тоже отзывается исправно.

Серёга указал на рыжего парня, который прижимал к груди учебник истории. Артём слабо улыбнулся, глядя на меня.

— Хочу тебе рассказать о наших спортсменах, а по совместительству и о двух самых дружных придурках. Зовут их Валерка и Дима.

Он махнул рукой в сторону двух высоких парней, которые стояли рядом. Они как по команде помахали мне рукой в знак приветствия, после чего один из них продолжил рассказывать какую-то историю другому.

— А вот моя правая рука, наш осведомитель, который, если мне нужно, узнает абсолютно всё. Зовут это чудо природы Игорь. Молчаливый, зараза, но если ты что-то задумаешь, он тебя в два счёта вычислит, — Серый указал мне на неприметного паренька, стоявшего поодаль от всех. Он, сложив руки на груди, оценивающим взглядом смотрел на меня и мысленно будто бы составил уже целое досье. Мне не нравилась ухмылка, не сходившая с его лица.