Чистильщик. Выстрел из прошлого - Щепетнов Евгений. Страница 8

Итак, стандартная процедура – помылся, переоделся в чистое, не пропыленное-пропотевшее, благо что с собой Варя мне надавала кучу летних штанов, рубашек, носков и трусов, с напутствием: «Если ты посмеешь мне там изменить – я все равно узнаю и в следующий раз намажу трусы ядом! Как геракловы подштанники!» Сомневаюсь, что у Геракла были подштанники, но то, что погиб он ни за грош, убитый собственной женой, отравившей его одежду, я знал. И судьбу его несчастную повторять не хотел.

Шутка, конечно, что она – зверюга какая-то? Простила бы… но крови бы попила будь здоров! Сто раз заречешься, прежде чем даже подумаешь об измене!

Расспросил дорогу на рецепшене гостиницы, чем вызвал подозрительные взгляды милой девушки, явно тут же вычеркнувшей меня из числа объектов ее домогательства на предмет брачного союза. Сумасшедший в качестве жениха не котируется. А также имеющий в родне сумасшедших. Впрочем, если у жениха есть пара сотен миллионов долларов – какая разница, сумасшедший он или нормальный? В первом случае его назовут просто и со вкусом: «Эксцентричный миллионер».

Ехать далеко, почти на самую окраину города, да и Краснодар не районный городишко, так что, когда я добрался, конец рабочего дня обрушился на меня со всей своей мощью и неотвратимостью. Стоило заикнуться на проходной больницы, что мне нужно попасть в отдел кадров, меня едва не высмеяли. Какой отдел?! Какие кадры?! Все уж по домам разбежались! Однако хрустящая бумажка соответствующего номинала быстро сменила недоумение и гнев на лице охранника на доброжелательно-участливое выражение оного. И я был допущен в святая святых – административный корпус, с подробным рассказом о том, как проникнуть в логово кадровиков.

В комнате, дверь в которую я тихонько приоткрыл, сидела только одна представительница славного рода кадровиков – женщина лет пятидесяти с жестким, властным лицом человека, привыкшего к тому, что его приказы всегда исполняются. Эдакая королева британская местного ро́злива. На меня она глянула так, что, если бы на моем месте был некий претендент на работу в этой больнице, он бы тут же напрудил в штаны от страха. Или как минимум громко пукнул и покраснел.

Стальной взгляд! Взгляд – гиря!

– Вам что нужно, молодой человек?! Рабочий день уже закончился! – дама еще раз победно посмотрела на меня и отвела взгляд, чтобы зацепить рукой ремень сумочки, лежавшей рядом, на столе. – Приходите завтра, если нужно, конечно! Сегодня – все!

Она сказала «все» с таким выражением, что это прозвучало приговором. Мол, Мойра сейчас обрежет нить твоей судьбы, и ты умрешь!

– А я за вами! – и я улыбнулся самой своей невинной, широкой и белозубой улыбкой. Варя всегда говорила, что главное мое оружие – это не кулаки, а именно обаяние, способное вскружить голову многим и многим женщинам. Если я этого захочу, конечно. И при этом больно щипала меня за различные части тела, чтобы я помнил, что она всегда рядом! И не дай бог я что-то такое… Собственница! Демоница!

– Как это за мной?! – глаза женщины широко раскрылись, она замерла, и я тут же поправился, улыбнувшись еще шире (хотя куда шире, еще-то?):

– Нет-нет, не подумайте ничего плохого! Я имел в виду – хочу вас подвезти до дома! Раз уж я не смог побеседовать с вами на рабочем месте. А ждать до завтра очень не хочется. И мне подумалось – почему бы мне не подвезти эту симпатичную женщину до дома, а попутно с ней и поговорить! Мое имя Анатолий, фамилия – Карпов. Не бойтесь, я паспорт могу показать!

– Да я и не боюсь… – женщина опустилась на стул и, посмотрев снизу вверх, вдруг улыбнулась и недоверчиво помотала головой. – Вот ты чудак… Толя! Бабушку чуть кондратий не хватил! Думаю: ну все, дождалась! Возьмут меня под белы рученьки, да и… отправят, куда Макар телят не гонял! Время-то вон какое… странное время.

– Да какая вы бабушка?! – как можно искреннее возмутился я, некогда получивший хорошую практику в самодеятельном театре-студии. – Да вы еще в самом соку! Женщина! С большой буквы!

– Вот только альфонсов мне тут не хватало! – женщина широко улыбнулась, и мы вместе захохотали. Отсмеявшись, женщина добавила: – Мария Михайловна Прозорова. Ну что же… пошли, ухажер! За сочной женщиной! Вываливайся, я дверь закрою… а то ходят тут всякие… топчут! Только меня далеко везти, через весь город. А еще в магазин надо зайти. Поможешь сумку-то донести?

– Да я и вас донесу! Хотите, прям щас! – я изобразил попытку схватить женщину и поднять ее на руки, она ойкнула, дернулась назад и снова залилась смехом:

– Мерзавец! Ладно, всегда питала слабость к обаятельным мерзавцам. Но только охраннику паспорт покажешь, и пусть запишет. Мало ли – может, ты маньяк! Снасильничаешь бабушку, а потом разошлешь в посылках на север, юг, запад и восток!

– Обижаете, Марь Михална! Снасильничать – это куда ни шло, а вот в посылках – это же надо на почту идти! В очереди стоять! Ненавижу очереди!

– Тьфу, поганец! – Мария Михайловна совсем развеселилась и шлепнула меня по затылку пухлой ладонью. И надо сказать – ручка у нее была довольно-таки крепкой, совсем не старческой.

На проходной и в самом деле она потребовала предъявить паспорт, охранник записал и фамилию, и мой адрес, и номер машины, на которой мы поедем (пришлось показать и техпаспорт машины). Важно прошествовала рядом со мной, а когда спускалась по ступенькам, ничуть не стесняясь, оперлась на мою руку, тихо шепнув:

– Скажу – будущий зять! Мол, приехал из Москвы, в Кремле работает! Пусть эти овцы потом кости перемывают! Хе-хе-хе…

В машине разговаривать по делу Мария Михайловна не дала. Сказала – сейчас вот зайдем в магазин, купим что надо, а потом она меня чаем напоит. И никаких возражений! Иначе – ни слова не скажет!

Я немного притух – а если она и правда ничего не знает? Ну – вообще ничего, из того, что мне нужно! Так я только время тогда потрачу! Впрочем, а что мне это время? Я что, куда-то спешу?

Увязался за ней в магазин, а когда пришли к кассе, я, не слушая возражений Марии Михайловны, оплатил ее покупки. Их было вообще-то немного – масло, колбасы кусок, конфеты, чай, какие-то печенья, хлеб. К ним я добавил банку красной икры, огурчиков, шампанского, конфет в коробке, постаравшись взять конфеты подороже, ну и еще всякой всячины, которую люди позволяют себе в основном на праздники. Или по случаю встречи со старым желанным другом. Гулять так гулять! Я не нищий, и деньжонки у меня есть.

Минут через сорок (она и правда жила довольно далеко от больницы) мы были возле ее дома – каменного, крепкого, построенного, вероятно, лет двадцать назад. Как она пояснила, строил муж, начальник строительного управления. Муж лет десять как умер, и с тех пор она живет одна – если не считать дочку с ребенком, перебравшуюся к ней после неудачного замужества с совершеннейшим негодяем. Остальные дочки разъехались кто куда – одна за границей, где-то в Сан-Франциско, вышла замуж за ученого и с ним уехала. Другая в Москве – тоже удачно пристроилась, замужем за неким бизнесменом. Не из олигархов, но вполне себе успешным и обеспеченным. Они ей и денег присылают, просят бросить работу, только куда она пойдет? Сидеть дома? Тошно и скучно. В больнице хоть движуха, люди вокруг, есть с кем поговорить. А дома только дочка, которая все ноет, жалуется на судьбу и постоянно просит денег – то одеться надо как следует, то на косметику, то сходить в клуб – а вдруг там кого подцепит?

Вот так мы с ней и ехали, и с каждым километром дороги во мне крепло ощущение того, что внезапно я оказался жертвенным агнцем, и за воротами дома Марии Михайловны меня ждет жрец, вернее жрица, с ритуальным кинжалом – для заклания. Так что, выходя из машины, я собрался и приготовился к нешуточному штурму своей белозубой персоны. Кстати, обручальное кольцо я не носил, так что… кое-кто явно считал, что шансы у них имеются.

Глава 2

Тут даже кондиционер был! И не бакинский, БК, а настоящий, японский! И даже работал! Я был восхищен такой роскошью, о чем тут же известил Марию Михайловну. Но она только отмахнулась и довольно-таки ехидно спросила: