Выйду замуж по любви (СИ) - Ваниль Мила. Страница 14

— Дуся, иди-ка, помоги мне, — крикнули той из дома, и она убежала.

— Все, едем, — поторопил Леонид. — Садись в мою машину. Лучше вперед.

Ага, в лесу они ездили на машине Потапыча, а у Лени есть своя. Не такая страшная, даже, можно сказать, элегантная. Ярослава не стала упрямиться, уселась, куда велели.

— Пристегнись.

— Что?

Леонид вздохнул, вытянул откуда-то сбоку ремень, накинул на Яру и щелкнул замком.

— Так положено, — терпеливо пояснил он, — иначе оштрафуют.

— Держи, — Потапыч сунул ей на колени сверток. — Надеюсь, память к тебе вернется, девонька.

— Я тоже надеюсь, — соврала Ярослава. — Спасибо.

— Лень, ты звони, что там, да как, — попросил Потапыч. — Я ведь тоже вроде как… соучастник.

— Конечно, позвоню, — пообещал Леонид. — И я все еще надеюсь на коп сходить, потом договоримся, когда.

— Агась. Счастливо!

— А это что? — спросила Яра, указывая на сверток.

Машина выехала с проселочной дороги на широкий тракт с ровным и гладким покрытием. Пожалуй, не у одной кареты в их мире не было такого мягкого и быстрого хода. Яра старалась не удивляться тому, что видела. Много машин на дороге — понятно, тут все так передвигаются. Столбы с проводами вдоль тракта — оба слова она узнала от Леонида — и по ним идет электричество. Еще одно новое слово. А из свертка на коленях вкусно пахло, и это сейчас волновало ее сильнее всего.

— Разверни, да посмотри, — посоветовал Леонид. — Тебе поесть собрали. Я за рулем все равно не смогу.

Яра разворошила пакет и обнаружила в нем блины с начинкой, бутерброды и бутылку молока.

— А как… есть? — обескуражено поинтересовалась она.

— Молча, — хмыкнул Леонид.

— Без тарелки? Без ножа и вилки? И пить прямо из бутылки?!

— Это проблема? Тогда жди до дома, там сервирую тебе стол.

Нет уж, перспектива и дальше сидеть голодной ее не устраивала. Яра взяла в руки блинчик и надкусила. Начинка оказалась сладкой, ягодной. Липкий сок тут же потек по пальцам.

— В бардачке салфетки есть, возьми.

— Где?

— Прямо перед тобой ящик.

Ярослава не видела никакого ящика, и Леонид, притормозив, сам открыл дверцу. Кое-как разобравшись с салфетками, Яра столкнулась с новой напастью — никак не могла понять, как открыть бутылку. Леонид объяснил, что открывать не нужно, достаточно вытянуть трубочку посередине. Яре понравилось — можно было пить и не бояться, что обольешься. Она увлеклась едой, и не замечала, где они едут.

— Слушай, я тут подумал… — произнес вдруг Леонид. — Ты какие дома помнишь? В сколько этажей?

— Обычно у нас один или два, но бывают и три, — ответила Яра, забывшись.

К счастью, Леонид пропустил мимо ушей «у нас» и пояснил свой интерес:

— Тогда предупреждаю, чтобы не испугалась. Сейчас ты увидишь очень высокие дома. Этажей в семнадцать.

— Сколько? — не поверила Яра.

— Есть и выше, но на небоскребы мы сегодня смотреть не будем.

И хорошо, что предупредил. Яра доела блины и бутерброды, допила молоко и уставилась в окно. Вскоре она увидела те самые высокие дома. Да и кроме домов было много интересного: мигающие огни на столбах, необычно одетые люди, вывески. Они ехали по широкому тракту, который Леня назвал «шоссе».

Ярослава притихла, прислушиваясь к гулу дороги, и пыталась осознать, в какой мир попала. Получалось плохо. Ни о чем таком она не слышала и не читала — ни в учебниках, ни в сказках. Ей повезло, что переход открылся в лес, а не на какую-нибудь из этих шумных улиц — тогда она точно сошла бы с ума от страха. В одиночку ей тут не выжить. Придется держаться Леонида, пока не станет ясно, что делать дальше.

То ли от обильного завтрака, то ли от обилия впечатлений Ярославу разморило, и она задремала.

— Вылезай, — разбудил ее Леонид, припарковавшись во дворе многоэтажного дома.

— А ты? — спросонья Ярослава не поняла, куда они приехали.

— И я. Куда же я денусь, если я тут живу? Иди к багажнику, поможешь с вещами.

Яра собиралась возмутиться, но благоразумно передумала. И поможет, ничего у нее не отвалится. Они вылезли из машины практически одновременно.

— Ленечка, здравствуй, сынок!

К ним спешила представительная дама в летах — в брючном костюме и с короткой стрижкой. На поводке она вела собачонку.

— Мама? — удивился Леонид. — Ты уже вернулась?

— Еще вчера, — сообщила дама. — Вышла погулять с Чапой, и вдруг вижу — знакомая машина! А это… кто?

Она подозрительно посмотрела на Яру.

— Мама познакомься, это Ярослава, — спокойно ответил ей Леонид. — Ярослава, это моя мама, Эмма Петровна. Мама, Яра моя невеста, и будет жить с нами.

У Ярославы челюсть отвисла после его слов. Она изумленно посмотрела на Леонида, — тот незаметно подмигнул ей. Перевела взгляд на Эмму Петровну, — и увидела, что та поражена не меньше.

«Будет весело, — поняла Ярослава. — Но бежать все равно некуда».

— Приятно познакомиться, ваше сиятельство, — брякнула она маме Леонида, желая сделать ей приятное, и присела в легком реверансе.

= 6 =

Часть вторая

«Майя»

Глава 1

«Волшебный голос»

— Сейчас его выход, — прошептала на ухо Майе Любочка. — Ах, как я тебе завидую! Первый раз — самый незабываемый!

Она засмеялась и дружески пихнула Майю локтем в бок. Майя поморщилась, но все же выдавила улыбку. Не ей учить мачеху хорошим манерам, да и поздно уже. Любочке скоро пятьдесят лет, а она до сих пор считает себя юной девочкой. И как батюшка мог на ней жениться? Чем она его зацепила? Неужели кукольным личиком с наклеенными ресницами? Да оно же нарисованное, с него пудра сыплется! И кудряшки у нее не настоящие — мелкие, противные, как у барашка. Даже цвет волос, и тот фальшивый — неестественно белый. Одевается безвкусно, в старомодные платья с рюшами и бантами. Но все бы ничего, если бы была умна, так нет же — глупенькая, недалекая. Одно то, что все до сих пор зовут ее Любочкой, по ее же страстному желанию, никак не делает ей чести. А батюшка ценил женский ум, иначе не дал бы дочерям блестящего образования.

Единственное, что мирило Майю с существованием Любочки — та не была злой. Никогда не обижала девочек, даже заступалась за них перед батюшкой. Искренне жалела Майю, когда той пришлось идти замуж по родительской воле. Но батюшку не очень-то и любила, раз сбежала на курорт, как только он заболел, свалив обязанности жены и хозяйки дома на Василису. А батюшка попустительствовал — перечислял деньги, не ограничивал в расходах.

Иногда Майе казалось, что-то тут нечисто. Однако выяснить правду невозможно. Не у Любочки же спрашивать, почему та вышла замуж за батюшку. И не у Анатолия. Собственно, как раз их интерес понятен — титул и деньги. Но какую цель преследовал батюшка?

От невеселых мыслей Майю отвлек зал. Зрители восторженно ахнули и разразились бурной овацией, как только на сцену вышел новый актер. Майя поняла, что это он и есть — местная знаменитость, певец с бархатным голосом, таинственный Нил О’Клауди. Таинственный — потому что по официальной легенде он прибыл из другого измерения, якобы сбежав то ли от преследования властей, то ли от разъяренных родственников соблазненной им женщины. Если это так, то правду знали только маги, ведь без их ведома пересечь границу измерений невозможно. Но Майя подозревала, что шумиха вокруг певца — всего лишь умный ход его импресарио. Скорее всего, к зимнему сезону Нил О’Клауди уже будет петь в столице, в императорской опере, а здесь, на курорте, как раз и создавался таинственный ореол, от которого без ума все местные дамы. Любочка ей все уши прожужжала, как только Майя приехала в Боравер, чуть ли не силой затащила в оперу. Майя предпочитала одинокие прогулки, но противостоять Любочке — все равно, что противостоять урагану. Майя смирилась. Ей нужно выходить в свет, поиски мужа никто не отменял.

Еще в столице, после первого же званого вечера, стало понятно — найти мужа будет нелегко. Высшее общество радостно приняло Майю. Стоило ей заикнуться об окончании траура, на нее посыпались приглашения, несмотря на то, что сезон балов еще не начался. Ее звали на пикники — многие проводили лето на даче, да и просто выезжали на природу. Звали на обеды и ужины, на танцевальные и театральные вечера.