Академия в Трансильвании (СИ) - Габриева Марина Андреевна. Страница 6

— Михей Петрович, — обратилась я в один из дней к этому премилому человеку, который по иронии судьбы служил в семье на мой взгляд не заслуживавшей такого мудрого слугу. Но, увы, все его поколение служило древнему роду Болеев, и Петрович не мог идти наперекор традициям. В другую семью его бы просто не приняли, заклеймив позором как предателя. А жаль, я бы с удовольствием переманила его к себе. Может, когда я закончу обучение, если только найду способ оплатить последующие годы, а потом найду работу и смогу позволить себе лишние траты на слуг, то мне удастся все же уговорить Михея бросить эту истеричную семейку и перейти ко мне.

Вообще, это оказался добрейшей души человек, никогда не отказывал мне в дружеском совете или участии, особенно когда дело касалось зарвавшихся богатеньких сынков. Все его советы были действенны и в тоже время позволяли избежать ненужных ссор и мести. Вот и сейчас я пришла к нему за советом, больше обратиться мне было не к кому. Мои здешние друзья и сами были из влиятельных семей и вряд ли бы смогли понять мои сложности и попытки отделаться от кавалеров деликатно. Эх, что поделать за моей спиной не стояла сила древнейших и богатейших родов. Порой я даже жалела, что выбрала настолько элитную школу. Не подумавши, я это сделала. Михей меня утешал, и говорил, что все образуется, главное вести себя с умом, кому грубой силой рот заткнуть, а с кем можно и умом потягаться и интриги поплести. Он говорил, что порой от этого высшая знать только проникается уважением, дескать если игра по их правилам и на высшем уровне. Странные они, но приходилось учиться их развлечениям, вылететь из Академии, да еще и заведя кучу заклятых врагов мне совсем не хотелось. А потому так бесил меня папочка Марека. С мелкими остолопами я уже худо бедно научилась справляться, а вот богачи по старше пока вызывали дрожь в коленках и панику в душе.

— Вся надежда на вас добрый человек, — продолжила я, с легким подхалимажем.

— Да, Литочка? Этот неугомонный Мистер Репей, — как мы между собой называли Мистера Моррея, отца того пресловутого Марека, которого я так неудачно отшила, — Опять чем-то вам досадил? Надеюсь, он не оскорбил вас своим поведением? — в голосе Михея промелькнула скрытая угроза.

— Нет, пока во всяком случае, — ответила я со вздохом, — Однако, чувствую, все к этому идет не сегодня завтра, его терпение иссякнет и он решит не церемониться. Он и так непозволительно долго ходил вокруг да около, несмотря на то, что я не знатного рода. Полагаю, ему было тяжело смириться с отказом простолюдинки.

— Неподобающее поведение для аристократа, — осуждающе покачал головой Петрович. — Не дело это, приставать к даме, пусть принадлежащей к пока не очень известному роду, но все же даме, да еще и магине. Даже если ее дар пока не до конца проявился. Необдуманно себя ведет. Если в будущем ваш дар раскроется и окажется выдающимся, то ему будет ох как боязно, он же не знает, что вы не мстительны.

— Н-ну, — протянула я, — Может я и мстительна, просто стараюсь не вылезать там, где шанс получить по носу выше, чем радость от мести.

— Это неважно, — отмахнулся Михей, — Одно очевидно, надо отвадить этого горе-кавалера пока он окончательно не закусил удела и еще в силах прислушаться к голосу разума, а не только охотничьему азарту.

— Мне тоже это приходило в голову, что-нибудь посоветуете, уважаемый Михей Петрович? Как мне объяснить ему, что пора ему сменить объект воздействий, мягко я уже пробовала — не помогает. А грубо — немного боязно, этот тип в отличие от меня точно мстить будет, если почувствует себя оскорбленным, а если об этом еще кто и узнает…

— Нет, свидетели в этом деле вам ни к чему, — рассудительно сказал Петрович, — Ты вот что, если руки будет распускать, как-нибудь без магии дай ему понять, что он тебе не люб, — тут этот мудрый мужчина хитро подмигнул мне и я понятливо кивнула, что ж тут непонятного, по сусалам нахалу врезать, — Но только если вы будете наедине, а потом пока он буде в себя приходить, поясни, что уважаешь его честь и достоинство, а потому пусть забудет дорогу к твоему дому, а то может в следующий раз опозориться и прилюдно. Ну а если уж совсем тугодум, ну придумай уж сама как покрасочней ему обрисовать потерю самого важного для такого рода проходимца агрегата, чай не маленькая.

— Вот спасибо Петрович, выручил, — я улыбнулась.

— Расскажи потом, коли пригодится.

— Само собой, с подробностями.

Я еще раз поблагодарила заботливого слугу и отправилась по своим дела. Собственно, я была сама любезность, хоть и недоступная, пока ухаживания этого нервного папика носили мирный характер я терпела, не желая оскорбить еще и папочку, раз уж с сыночком не сдержалась. Но когда в один из вечерних визитов его терпение, как я и предчувствовала, лопнуло, и он решил, что согласие дамы не имеет значение, пришлось дать по шапке, как и учил Михей Петрович. Мужчина явно не ожидал, что можно без магии нанести телесные повреждения, точнее он думал, что женщина не сможет, сам-то он, я уверена, не гнушался любыми методами. В общем, удар коленкой с разворота сработал, а потом я быстренько зачитала ему мои права и его шансы сохранить самое ценное для мужчины, если он еще раз рискнет ко мне протянуть свои вожделеющие лапки. Увидев, что он все вроде как понял, я старательно полила бальзам на его раны, придумав слезливую историю из прошлого, пояснив, что я все еще люблю другого и не готова предать его светлую память. Мол, приходи мил человек года через три и тогда посмотрим, он ответил что столько ждать не осилит и потому сам послал, э-э-э, отступился от меня. Не знаю, то ли моя история его все-таки разжалобила, то ли опасение, что дикая дамочка может действительно его кастрировать, но он красиво, не теряя достоинства, удалился и больше не появлялся в поле моего зрения. Хотя каждый раз, когда мы пересекались на общественных мероприятиях, он неизменно лобызал мою ручку и говорил кучу комплиментов, и смотрел масляно в мое декольте. Видимо, непроставленная галочка в списке его побед не давала ему таки покоя.

В результате этой истории я на своем опыте поняла, насколько же тяжело пришлось Шахерезаде, пока она находила подходящие слова чтобы усладить слух своего мучителя, причем так, чтобы ему самому же было гораздо интереснее слушать ее, позволяя ей ласкать свой слух, а не самому обладать ее телом.

— Ты молодец, хвалю, — произнес Михей Петрович, после того как я в красках пересказала ему историю отшивания папаши Марека. Мы вдоволь насмеялись, его впечатлили описания вытянутой морды аристократа, когда я применила рукоприкладство. Он-то и вправду ожидал магического разряда, даже шит заранее выставил, а тут такая подлянка.

— Надеюсь, он ко мне больше не сунеца, — пожелала я.

— Я искренне желаю того же, а если рискнет, придется подключать другие каналы воздействия, — таинственно пообещал Петрович, но так и не пояснил, что же имел в виду.

И сколько бы я не расспрашивала, не выдал тайну. Надежный человек.

Однако, все эти романтические шуры-муры были для меня на заднем плане, а все мысли занимала учеба и мои успехи в ней, точнее как раз их отсутствие.

Поскольку все эти магические дисциплины были для меня внове, то я прикладывала максимум усилий, чтобы хотя бы просто подтянуть свой уровень до минимального в моей группе, но куда уж там. Через месяц я всерьез обеспокоилась причинами, по которым меня все-таки приняли в эту треклятую академию. Ибо, не смотря на все усилия с моей стороны, у меня по прежнему ничего не получалось сделать с помощью своей волшебной палочки, как ни старалась.

А от учителей по прежнему только и слышалось, сперва в мягкой, а потом во все более жесткой форме:

— Литочка, ну все же так просто. Направьте свой внутренний взор внутрь, осознайте поток магической энергии и перенаправьте его через палочку в реальный мир.

— Студентка Сбруева, вы вообще хоть какие-то усилия к палочке прикладываете? Не притворяйтесь, потенциал у вас есть, просто выучить заклинание и пассы недостаточно. Ну же, активизируйте свой магический резерв.