Пепел кровавой войны - Маршалл Алекс. Страница 36

— Домой, — повторила Индсорит и даже сейчас, в теплой уютной кухне, вздрогнула при воспоминании о том, что показала ей И’Хома за Вратами Диадемы после жуткого шествия по горящей столице.

Черная Папесса много раз называла Джекс-Тот своим домом, и, хотя Индсорит была тогда одурманена ядом и жуками, она почти не сомневалась, что легендарная страна вернулась и что она населена ужасными демонами, которые с тех пор преследовали Индсорит в ночных кошмарах.

Вот почему она не смогла послать в задницу Софию, с ее идеей пригласить в замок уцелевших оборванцев, шумно спорящих о том, кто будет управлять развалинами Диадемы; это больше не имело никакого значения. Все очень просто, любой ребенок, любящий страшные сказки, может сказать, что пятьсот лет назад Джекс-Тот лежал в море Призраков, как раз на том месте, где теперь объявился. Вот почему заявления цепистов о том, что они отплывают в обетованную землю, было таким абсурдным. Если кто и вернулся домой, то одни лишь демоны, изгнанные в Изначальную Тьму, и теперь лишь вопрос времени, когда они доберутся до Звезды.

Взглянув на дружелюбного остроухого пса, который постоянно находился рядом с тех пор, как София спасла ее, Индсорит напомнила себе, что некоторые из них уже здесь.

Глава 15

Уже приближался закат, а они не нашли больше ни одной бродячей кошки. Дигглби утверждал, что таковых в природе не существует, поскольку это понятие предполагает, что сначала кошки были ручными, и что кошки в любом случае не подойдут, ведь они не падальщики. Хортрэп возражал: позволив диким животным жить у себя в доме, человек многих хищников превратил в падальщиков. Относительно того, кого можно считать одичавшим, чудаковатый колдун заявил, что хозяева, не сумевшие удержать своего питомца дома, не вправе жаловаться, если тот в конце концов очутится в кастрюле или с ним случится что похуже. С точки зрения Мрачного, предстоящий ночной ритуал как раз и был таким «похуже».

— Там, в переулке, была покалеченная шавка, — сказала Пурна, когда они во второй раз дошли до окраины Черной Моли, прочесывая наполовину опустевшую деревню посреди леса Призраков. — Да, я пообещала Дигу, что не будет никаких собак, но этот старый кобель едва волочит ноги, причем даже не четыре, а только три.

— Да уж... — Мрачный не нашел что еще сказать и взглянул на раскисшую дорогу, уходившую в сумеречный лес.

— Избавить животное от страданий — доброе дело, — заявил Гын Джу, но он мог позволить себе подобный оптимизм, поскольку уже поймал крысу вместо какой-нибудь обессилевшей от болезни кошки.

Многие животные в этой деревне казались больными, но из-за этого охота выглядела жалким занятием: разве настоящий охотник позарится на добычу, не способную убежать или постоять за себя? Гын Джу никогда не наблюдал подобного недуга у диких животных, и это заставляло предположить, что причиной стала близость к людям.

— Да ну, на хрен, я просто поймаю ту собаку. — Пурна засунула руки в отделанные сутажом карманы камзола и снова повернула к центру деревни. — И вообще я кошатница, так что Диг может пойти или на компромисс, или в задницу, на его выбор.

— Э-э-э... да, — сказал Мрачный рассеянно, потому что как раз в этот момент заметил краем глаза котенка, выглядывающего из разбитого окна пустой лачуги, которую лес уже начал с жадностью пожирать, затягивая паутиной кудзу.

Никто не сказал этого вслух, но все согласились, что будут охотиться только на взрослых животных. Недавно пойманного индюка уже отнесли в заброшенную церковь, которую Хортрэп посчитал идеально подходящей для своих целей, и теперь Мрачный нес мешок с крысой, так что мог держать непорочного за руку.

— Никогда не думал, что буду заниматься такими делами. Не нравится мне это.

— С этим-то я могу справиться, — отозвался Гын Джу. — Меня больше тревожит то, что случится потом. Не уверен, что это лучше, чем просто пройти через Врата. Мне кажется, что еще хуже.

— Да, именно об этом я и говорил, — согласился Мрачный. — Плохо убивать животных, если тебе не нужна ни еда, ни одежда, но то, что нам предстоит сделать, мне нравится еще меньше.

— Связать демонов или отправиться с их помощью в Джекс-Тот? — решила уточнить Пурна.

— И то и другое, — хором ответили Мрачный и Гын Джу, еще крепче схватившись за руки.

— Это как раз самая забавная часть дела, — сказала Пурна, и, насколько Мрачный успел изучить характер тапаи в совместном походе, это было не пустое бахвальство. Она и в самом деле такая чокнутая. — Мне не нравится поганое настроение Дига, и я уверена, что дальше будет только хуже. После той дурацкой ночи он стал совсем ребенком.

— Как думаешь, если отдам ему крысу, он повеселеет? — спросил Гын Джу.

Они двинулись дальше через деревню, к переулку позади лавки, в которой утром закупили провизию. Пустынные улицы освещались одними лишь светляками.

— Он возражает не только против жертвоприношения, но и вообще против связывания демонов, — продолжала Пурна. — Но если бы его самого не сопровождал связанный демон, меня сейчас не было бы в живых, так что я действительно не могу по достоинству оценить моральные устои, которые он вдруг недавно приобрел. Возможно, все дело в том, что раньше у него был свой демон, но это уже в прошлом. Стоило мне выбросить мою старомодность на помойку, как он тут же подобрал ее и отряхнул от пыли... Знаете, что случилось, когда я рассказала ему, что угракарийцы едят мясо лишь на одной особой церемонии? Он сделался вегетарианцем!

— Раньше я смотрел на таких людей свысока, но, когда познакомился с ранипутрийской кухней, решил, что разнообразные... — начал было Гын Джу, но Пурна перебила его:

— Ты уже предельно ясно объяснил, как тебе понравились чатни [5] и ачар! [6] И я не смотрю ни на кого свысока... Брр, не в этом дело. — Тряся длинным черным языком, Пурна указала на кобальтовую шапочку, которую Чи Хён подарила Мрачному. — Могу я взять ее на минутку? Дело в том, Гын Джу, что Диг волен поступать, как ему вздумается, но отворачиваться от нас только из-за того, что он больше не хочет связывать демонов, — это слишком жидкий соус, чтобы разбавлять его водой.

— Не думаю, что паша откажется участвовать в ритуале и отправиться с нами в поход, если только не чувствует, что должен так поступить. — Мрачный зажал в зубах мешок с крысой, пытаясь свободной рукой развязать узел на своей шапке.

— Согласен.

Гын Джу выпустил ладонь Мрачного и с улыбкой, как бы говорящей, что он ценит этот жест, но его последняя рука не отвалится, если варвар перестанет держать ее, потянулся к сумке... Однако, едва Мрачный справился с узлом и махнул шапкой в сторону Пурны, непорочный затолкал крысу обратно в мешок и снова схватился за руку друга, еще крепче, чем прежде. Возможно, он лучше Мрачного скрывал свое волнение, но перспектива отправиться в Изначальную Тьму явно пугала храброго поэта еще больше, чем ритуал связывания демонов.

— Что ж, иногда приходится делать трудный выбор, — заключила Пурна, перебрасывая ремешки шапки через плечо, и Мрачный не понял, зачем утепляться, когда она и так вспотела в накидке из шкуры рогатого волка. — Может, он думает, что кому-то из нас это нравится? Может, он думает, что я не предпочла отправиться в развеселое путешествие в Диадему вместе с ним, Неми и монахом? В жопу поиски Марото! В жопу спасение мира!

— Ох!.. — Брови Гын Джу под маской поползли вверх, и он понимающе кивнул Мрачному. — Значит, ты не только расстроена тем, что наши с Дигглби пути расходятся, пускай лишь на время, но и немного огорчена, что в ближайшем будущем не сможешь брать уроки музыки?

— Конечно огорчена, но в хорошем смысле, — ответила Пурна, причмокнув губами и щелкнув сыромятным ремешком накидки. — А по поводу уроков музыки я должна сказать вам, мальчики: думаю, я просто гений. Обычно я не рассказываю о том, как упражняюсь с певчим мечом, но если уж...