Лунный свет - Арментраут Дженнифер Л.. Страница 42

— Поскольку у вас большой опыт работы с такими пациентами, ее прогресс нормален?

Отбросив в сторону мысли о звонке, она подошла к изножью кровати, размышляя, как ответить на этот вопрос, когда она сама задавалась им.

— У меня были пациенты в коме и другие с очень ограниченными функциями. Некоторые показывали признаки прогресса в хобби, которыми некогда занимались, но никто не делал этого так быстро.

Люциан посмотрел на нее.

— Хочешь сказать, что не работала с кем-то, у кого не было бы явных медицинских причин находиться в подобном состоянии или кто может заниматься чем-то вроде рисования, но не может говорить?

Не желая лгать, она кивнула, потянувшись и поправив одеяло в ногах кровати. И почувствовала его пристальный взгляд.

— Моя сестра не притворяется.

Ее подбородок дернулся, когда она посмотрела на него.

— Я этого и не предполагаю.

Он сжал зубы. Но ничего не сказал.

— Симулировать нечто подобное было бы невероятно сложно. Поверьте. Я вовсе не считаю, что она притворяется.

Люциан смотрел еще секунду, потом вернулся к сестре.

— А кто-нибудь предполагал такое? — спросила она.

Он помолчал минуту.

— Я думаю, мои братья подозревают, что все не так, как оно выглядит.

Ее взгляд снова метнулся к лицу Мадлен. В его выражении не было и намека на перемену. Волна сочувствия к ней поднялась внутри Джулии.

— Есть ли у них причины так считать?

Люциан снова молчал так долго, что она перевела взгляд на него. Тогда он пожал плечами.

— Как я говорил, они не были близки с ней. — Он помолчал, убирая волосы с лица Мадлен. — Много всего связано с нашим отцом. Я действительно думаю, что он не хотел других детей, кроме Дева и Гейба.

Она хотела сказать ему, что это не может быть правдой, чтобы утешить, но судя по тому, что старший де Винсент сказал ей, эти слова не сработали бы. Люциан знал своего отца.

— Он не уделял внимания вам с Мадлен?

Люциан усмехнулся, опустив руку.

— Давай скажем, что всякий раз, когда он уделял нам внимание, мы хотели, чтобы он нас не замечал. Наша мать…

— Что с ней? — спросила она, когда он замолчал.

— Она старалась компенсировать это. — Легкая улыбка пропала с губ. — Она правда старалась, что порой создавало другие проблемы.

— Как это?

— Наверстывая то, что упустил наш отец, она создавала проблемы между собой и Девом с Гейбом. Получалось, что почти никто не мог получить полное внимание родителей, понимаешь? — сказал он почти про себя. — Каждый шаг к одному из нас означал пару шагов прочь от других. Как бы там ни было, я пришел сюда по другой причине, — сказал он.

Она поняла, что он хотел провести время с сестрой.

— Если вам нужно время наедине, я могу…

— На самом деле я пришел повидаться с вами. — Он повернулся к ней, и серьезное выражение пропало с его лица. Вернулась эта дразнящая ухмылка, как будто они не говорили только что о его семье. — Вы уже обедали?

Она немного покормила Мадден, но сама еще не садилась есть.

— Не лги, — сказал он, — потому что у меня есть веские основания думать, что ты еще не ела.

— Тогда зачем спрашивать?

— Потому что это показалось мне вежливым.

Вновь скрестив руки, она слабо улыбнулась.

— Я думала, вы не совершаете вежливых поступков.

— Я сделал над собой усилие ради тебя.

Она уставилась на него.

— И я должна поверить в это?

Его глаза блестели.

— Надеюсь на это.

— Я не верю.

— Я не сказал, что я так полагаю, — пояснил он с улыбкой, — но это своего рода спорный вопрос.

— Как так?

— Потому что я уже попросил Ливи приготовить для нас обед.

Она остолбенела.

— А Ричард уже обустроил небольшое местечко для обеда в розовом саду, поскольку снаружи хорошая погода, так что если ты скажешь «нет», то работа Ричарда и Ливи пропадет зря. Плюс Ливи идет сюда, чтобы посидеть с Мадлен, пока у тебя будет перерыв.

Добрых десять секунд она даже не могла сформулировать законченное предложение.

— Вы… вы…

— Невероятно сексуален, горяч, потрясающ? — предлагал он. — Чрезвычайно умен? Нет, стой. — Он вытянул руку. — Понял. Я неотразим и незаменим.

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Скорее, достойный порицания манипулятор.

— Это мои менее чарующие черты, но они эффективны, не так ли? — Эта проклятая улыбка стала шире. — Потому что ты не откажешься. Знаешь, почему?

— Потому что вы заставите меня сказать «да»?

— Ну, помимо этого, я велел Ливи приготовить ее знаменитые домашние пончики, и лучше них нет ничего на свете.

Будь оно все проклято.

Она не могла отказаться от этого.

И конечно, он это знал.

Воздух был теплым, а дом отбрасывал достаточно тени, чтобы время, проведенное снаружи, показалось приятным. Примерно через месяц уже никакая тень не спасет от гнетущей влажности.

Но Люциан готов был сносить липкий воздух, если мисс Хьюз при этом находилась рядом.

Хотя казалось, что Джулия охотнее прогуляется босиком по болоту, чем присоединится к нему, он был доволен собой, особенно когда раздражение в ее лице сменилось благоговением при первом взгляде на розовый сад.

Он был немного одичавшим. Плетистые розы росли над дорожкой и опутали несколько шпалер и кованую ограду сада так, что их было не различить. Вероятно, через несколько лет цветы покроют и столик, и стулья, но он не позволял никому трогать их.

Сад выглядел так, как нравилось его матери.

И судя по тому, как Джулия стремилась потрогать каждый лепесток и лист на пути к столу, он чувствовал, что ей он тоже нравится.

Он засыпал ее вопросами, не сдаваясь, когда она уклонялась от них. Пока они обедали, он узнал, что она не часто путешествовала и что до того, как принять эту работу, подумывала завести кошку. Он выведал, что она три года не была в кино, и закончил объяснением того, что невозможно съесть пончик, не обсыпавшись с ног до головы пудрой.

С каждым ответом на вопрос он чувствовал, что пробивает очередную брешь в броне, и она немного расслабляется, не сидит уже так зажато на стуле и не елозит нервничая.

И каждый раз, как открывалось очередное знание, он вспоминал ночь в баре, до того, как она по-настоящему узнала его.

Ее волосы снова были забраны наверх и затянуты в узел. Он хотел потянуться через стол и вынуть шпильки из них, дав локонам свободно упасть сквозь его пальцы.

Хотя он сомневался, что ей это понравится.

— Итак, — он откинулся на стуле с чашкой сладкого чая в руке и задал вопрос, ответ на который до смерти хотел услышать: — Ты была раньше замужем?

Она замерла со своей чашкой в руках. Тень неудовольствия мелькнула на лице. Он не упустил этого, равно как и того, что она снова вся напряглась.

— Я была замужем.

Удивленный тем, что она все же ответила, он замер.

— Развод?

Она кивнула.

— Что случилось?

Она перевела взгляд на цветы.

— Я не думаю, что нам стоит говорить об этом, — она начала опускать чашку, — и мне надо…

— Убежать, — предположил он.

Она упрямо сжала зубы. Мило.

— На самом деле, мне нужно вернуться к работе — в отличие от некоторых.

Люциан хохотнул. Если бы она только знала.

— Мы отлучились всего на полчаса. Большинство людей обедают час. У нас еще есть время.

Джулия вытаращилась на него, ее темные брови нахмурились.

— Почему? — Опустив чашку, она смотрела на него. — Почему вы хотите проводить время со мной и знать обо мне все это?

Он не был уверен, что ему думать по поводу этого вопроса.

— Тебе так сложно поверить, что я хочу проводить время с тобой? Или узнать тебя поближе?

Она оглянулась вокруг.

— Ну, да. Да, сложно.

— Окей. — Он склонился вперед, не отпуская ее взгляда. — Я вижу, что ты не понимаешь. Мне интересна ты, интересно узнать тебя ближе и провести с тобой время. И если ты спрашиваешь меня, почему, я на самом деле не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю. Просто это так. — Люциан помолчал, чтобы убедиться, что она слушает его. — И я знаю, что ты думаешь, будто мне скучно. Нет. Поверь мне. Если я хочу найти что-то или кого-то, чтобы занять время, варианты буквально безграничны. И я знаю, ты думаешь, это потому, что я хочу тебя трахнуть. Это правда. Хочу. Очевидно.