На стыке эпох. Дилогия (СИ) - Пир Томас. Страница 45

Дел было по горло, мы с ребятами пересеклись только к полудню. Я застал их дома, как раз было время обедать. История, что поведал мне Старый, привела меня в ярость:

- Вы там что, совсем охренели?! - ударил я кулаком по столу, когда он дошёл до самого интересного. - Как это отпустили?! Какие ещё послания?! Ты, блин, куда вообще смотрел?!

- Туда же, куда и все остальные! - вспылил Дед. - Ты сам его командиром назначил.

- Ты бы справился лучше?! - прошипел я Старому в лицо. Где-то в глубине души, я понимал, что происходит что-то не то. Что я перегибаю и Старый может быть прав, но... мне так хотелось его придушить!..

- Где сейчас этот деятель? - прорычал я снова.

Лицо Деда переменилось. Глаза расширились, едва не вывалились наружу. Он тяжело задышал и замялся. Его взгляд лучился неподдельным страхом, но я уже так разошёлся, что мне на то было плевать:

- Я со столбом разговариваю?! - встряхнул я Деда, да так, что он едва устоял.

- Ник, твои глаза... - Робко пробормотал Старый, но закончить я ему не дал.

- Где Борис?.. я тебя спрашиваю!.. - Вновь прошипел я, схватил Деда за грудки и приподнял его над землёй.

- Андрей, ты что творишь?! - точно гром ясным днём, прозвучал голос Рыжего. Меня будто ушатом холодной воды окатило. Так и застыл я на пару мгновений, пока встрепенулся и поставил Старого на ноги:

- Ну, пойдем, посмотрим, кого вы там притащили!

Не оглядываясь на ребят, я вышел из дома и зашагал к сараю с пленными. Курсанты потянулись за мной. На улице было не протолкнуться. Воздух пропах смолой и рубленой древесиной. Мерный лязг молотов и топоров приглушил разговоры. Общинники работали дружно. У пустыря собралась гора брёвен, их распускали на доски. В кузнице звенел молот, ковал гвозди и скобы под брусья. Уже на подходе к темнице я не сдержался, и новая порция гнева выплеснулась наружу:

- И куда подевались эти бездельники? - грозно выкрикнул я Нууру, что притаился на лавке у соседнего дома. Новый староста даже не понял, что я имею в виду пару стражников, которых на месте не оказалось.

- Но, вы же сами... эм... - Что-то невнятно протянул Нуур, знатно подкидывая дровишек в искромётный пожар, бушующий в моём разуме.

- Что мы сами?! - злобно кричал я в ответ. - Где они, я тебя спрашиваю?!

Нуур побледнел, едва не рухнул под лавку. Он попытался что-то проблеять, но говорить с перепугу не смог.

- Ник, ты чего так орёшь? Нуур тут причём? Он, что ли?.. - за спиной послышался голос Шевы. Я тут же развернулся к нему. Под грозным взглядом Шева слегка стушевался, но глаза не отвёл.

- Что-то ещё? - прорычал ему я.

- Да нет, я просто...

- Просто было вчера, а теперь у нас всё сложно, переговорщики хреновы!

Шева ничего не ответил. Я хотел рыкнуть что-то ещё, но вдруг передо мной плюхнулись на колени двое общинников, что сторожили сарай:

- Господин, прости нас, - испуганно зачастил первый.

- Мы отошли ненадолго, ты ведь сам приказал отправить пленников к лесорубам, - добавил второй.

- Что?! - Взревел я. - Кто приказал...

- Их два крама назад забрал сир Борис.

- Мы подумали, что пустой сарай можно не сторожить, и...

- Сир Борис, значит! - сжимая кулаки до хруста в костяшках, прошипел я. На крики начали оглядываться работающие вокруг люди. Среди них был и Борис. Наёмник спокойно подошёл к нам и смерил меня равнодушным взглядом. На его лице сияла та самая самодовольная улыбка, которая меня часто бесила.

- Чего раскричались? - как ни в чём не бывало, протянул Борис.

- Ты зачем это сделал?! - сдерживая гнев из последних сил, прошипел я.

- О чём ты?

- Дурачком не прикидывайся? Где пленники?

- Отрабатывают кусок хлеба на ужин. Они под присмотром, не волнуйся. Глупо иметь столько рабочих рук и не озадачить их делом.

- А как насчёт твоего посыльного? Ты что о себе возомнил?

- Видно, не больше чем ты! - оскалился снова Борис.

Это была последняя капля. Дальше мой мозг отключился. Я взревел и набросился на Бориса с кулаками. Наёмник легко увернулся, сделал коротенький шаг в сторону, и я пролетел мимо. Борис оказался у меня за спиной. Я развернулся. Неудача взбесила меня ещё больше. Теперь я атаковал Бориса ногами: бил, бил, нападал, но рассекал только воздух. Борис не стоял, в безумном танце мы перемахнули пустырь. Наёмник легко уходил от всех выпадов, пока ему не наскучило. Последний удар он принял на блок, и сильно в том просчитался.

Борис позабыл о великой силе, которую пришельцам подарил новый мир. Мой удар вышел мощным. Наёмник не устоял, его отбросило метров на семь. Борис смог сгруппироваться, ловко приземлился, но лицо его всё же прошила болезная гримаса. Вот тогда-то я его уже разозлил.

Наёмник быстро встал на ноги. Потёр ушибленное плечо. Свёл руки в замок, хрустнул пальцами и уверенно двинул ко мне. Я понятия не имею, чему нас учили, к каким боям нас готовили и на какой свалке тех безруких инструкторов-рукопашников откопали. Борис уделал меня, как дитя! Сначала я купился на обманный финт ногой и тут же его кулак расквасил мне нос. Кровь хлынула, как из ведра, но насладиться её вкусом я не успел. Дальше наёмник заехал мне прямой ногой в грудь. Я потерял равновесие, ноги оторвало от земли, дыхание сбилось, тупая боль расплывалась по торсу, а в ушах свистел разрываемый воздух.

Приземлился я неудачно. На пути был тот самый сарай, с которого всё началось. Дверь была заперта, но я проломил её спиной и страшно врезался в стену. Балки на крыше вздрогнули, на пол посыпалась глина. Перед глазами промелькнул смутно знакомый силуэт, похожий на незнакомку из старых кошмаров. Картинка померкла, боль острой иглой прошила всё тело.

Долго я не страдал, спустя миг свет погас!

***

В доме было нестерпимо жарко. Крупная капелька прокатилась по лбу, стекла по щеке и упала на пол. Тири готовила ужин. В очаге потрескивало полено, на открытом огне паровал котелок, изба пропахла жиром и жаренным луком. Овощи дева давно очистила от кожуры и нарезала мелкими ломтиками. Как только вода закипит, всё отправится в чан. Тири уже хотела приподнять крышку на котелке, чтоб взглянуть на похлёбку, но со двора вдруг послышались странные крики. Взволнованная дева тут же выскочила на порог. В лицо пахнуло свежестью, ароматом смолы и древесными щепками. Вокруг звенели молоты и топоры. Мужчины сновали повсюду: таскали брёвна и доски, раскапывали пустырь под фундамент, громко переговаривались - но даже в таком гаме Тири отчётливо слышала раздраженный голос Андрея.

Парень стоял у сарая и ругал дядю Нуура. Андреевы глаза сияли пуще прежнего, зрачки наполнились ярким, бирюзовым светом. Казалось, что ещё немного и они вспыхнут настоящим синим пламенем. Испуганный до смерти дядя Нуур вяло в чём-то оправдывался. Слава Кериту, разгневанный торрек переключился на Диму, а затем под горячую руку попал и Борис.

Дальше и вовсе произошло нечто страшное, такое, что Тири не приснилось бы и в кошмаре. Андрей и Борис начали драться. Люди, что работали вокруг пустыря, побросали инструменты на землю, и начали разбегаться в разные стороны. Площадь вмиг опустела. Андрей и Борис двигались очень быстро, слишком стремительно, чтобы простые смертные могли рассмотреть поединок. Тири застыла, однажды она уже видела драку пришельцев, и наблюдать новую ей было страшно.

- Да!.. - не удержалась дева от облегчённого вопля, когда Андрей остался стоять посреди площади, а Борис отлетел на много ломтей. После такого он драться не будет, Андрей снова победил, значит ему теперь ничего не грозит.

Но не тут-то было: Борис быстро встал на ноги, немного размялся, смело подошёл к Андрею, и вот уже возлюбленный Тири на бешенной скорости влетел в сарай с пленными. Дверь была заперта, Андрей проломил её своим телом. Приглушенный треск пролетел над посёлком, Тири на миг захотелось пригнуться.

- Андре-е-ей!!! - закричала в ужасе Тири. - Андрей!!! Андрей, нет! Отпусти!.. - Не ведая себя, голосила она, пытаясь вырваться из крепких объятий дяди Нуура. Сердце девы сжалось в груди, лёгкие запылали, а голос дрожал, точно звёзды на речных волнах. Тревожные мысли сразили ей душу, ещё одного горя Тири не вынести. Но дядя Нуур держал её крепко, всё дальше оттаскивал от пришельцев, успокаивающе при том приговаривая: