Кровь и песок (СИ) - Капли Кристианна. Страница 8

Про Молоха говорили, что он любит человеческие жертвы. Особенно детей. Что святилища его окроплены кровью, а жрецы отбирают младенцев у матерей и разбивают их головы о священные камни. Люди много чего говорят. А еще охотнее верят своей же болтовне.

— Ты меня всё никак не оставишь в покое, — буркнул демон.

Молох ничего на это не ответил, а присел рядом с ним, укрываясь от палящего солнца в прохладной тени.

— Я хотел узнать, обдумал ли ты моё предложение.

Астарот хмыкнул.

— Обдумал. Мой ответ — нет. Я не собираюсь участвовать в твоей безумной затее по свержению Астарты.

— Так и думал, что услышу подобное, — усмехнулся тот.

— С чего я вообще должен тебе верить? — низший повернулся к нему, и в голубых глазах его полыхнули гневные огоньки. — Ты заявил мне, что ритуал не сработает. Но это неправда. Сработал. Её сила вернулась. Она снова стала Иштар вопреки тому, в чём ты пытался меня заверить. Так что будь добр, катись на все четыре стороны и не трогай меня больше.

— Я сказал, что строительство храмов не сработает. Ритуал, может, и придал ей сил, но не думай, что это навсегда. Но ты и сам вскоре в этом убедишься… — он задумчиво склонил голову набок. — Ведь я говорил тебе, демон, что людей насильно верить не заставишь. В царстве Израильском уже есть бог. Иштар тут нет места.

— И тем не менее Соломон построил храм для неё. И построит еще несколько.

Молох со вздохом поднялся со своего места и обернулся к демону.

— Пойдем. Я хочу тебе кое-что показать.

Тот смерил его подозрительным взглядом, но на ноги всё же встал.

— Надеюсь, это стоит того.

Молох сперва вёл его по многочисленным улицам. Но вскоре узкий рукав очередной безымянной улочки кончился, и они вышли на шумную рыночную площадь. Торговля была в самом разгаре. В нос ударил букет витавших над рынком запахов: специй, еды, животных и людей. Кто-то тотчас схватил демона за руку, пытаясь увлечь его к прилавку. Астарот стряхнул цепкую ладонь торговца и оглянулся по сторонам, пытаясь в этом безумном потоке людей выискать Молоха.

— Не потеряйся, низший, — тот в мгновение ока оказался рядом с ним, а в следующее уже уверенно двинулся вперед.

Демон следовал за ним, стараясь не потерять из виду широкую спину бога. Вот Молох, слегка сбавив шаг возле прилавка с фруктами, быстро схватил пару яблок и, бросив одно Астароту, продолжил свой путь.

Они шли недолго. Оставили шумный и многолюдный рынок, свернув на менее загруженную улицу, прошли её до конца и замерли перед нишей в стене. Демон огляделся: стена как стена. Ничего удивительного и необычного. Только мусор и глиняные черепки валяются повсюду.

— И на что мне здесь нужно смотреть? — недовольно спросил он.

Молох, доедающий яблоко, кивнул демону в сторону ниши.

— Приглядись, — пробубнил с набитым ртом.

Низший поднял один из черепков и покрутил в руках, внимательно оглядывая его.

— Дерьмо, — вырвалось у него невольно.

То, что сейчас выглядело, как груда различного мусора, ранее было алтарем богини Иштар. Осколки — кувшинами, в которых ей преподносили вино, и блюдами, в которых ей подносили фрукты, мелкие кусочки — её небольшой статуэткой. Сейчас все было разбито, изуродовано до неузнаваемости.

— Соломон построил таких несколько, — отшвырнув огрызок, Молох подобрал что-то с земли. — Восемь, если я не ошибаюсь. Семь выглядят сейчас так, восьмой же стоит целый только потому, что построен во дворце. Что я до тебя и пытаюсь донести, низший. Ей нет места в этом царстве. Ты и сам видел, что люди не ищут спасения под крышей её храма. Они проходят мимо и плюют в его сторону. Иштар здесь чужая.

Он протянул Астароту то, что стискивал в руке.

Тот опознал голову от фигурки Иштар. Единственное, что, пожалуй, могло указать на то, кому раньше принадлежал разрушенный алтарь.

Демон устало потер переносицу. Он мог только представить, в какой ярости будет Астарта, когда узнает о подобном… Она станет требовать от Соломона, чтобы тот нашел и наказал виновных, захочет стражу возле своих алтарей, прикажет построить больше, но это только усугубит ситуацию. Зеленоглазый бог прав: людей насильно не заставишь во что-то верить. Людям нужно время, но Астарта ждать не хочет.

— А, забыл… — Молох улыбнулся. — Я хотел тебя поздравить со званием «божественного супруга». Счастлив за вас. Надеюсь, ты продержишься дольше, чем её прошлый муженек. Бедняга кончил очень плохо.

И, заметив, как напрягся демон, как он впился в него изумленным взглядом, присвистнул:

— Ох, ты оказывается не знал об этом. — Несмотря на извиняющейся тон, в его глазах никакого сожаления не было. — Надо же… будет время, спроси свою возлюбленную женушку, кто такой Таммуз и каким способом она получила вавилонский ножик.

Астарот даже не успел ничего ответить толком.

Молох пропал, и он остался один посреди пустой улочки.

Злость поднялась в нем обжигающей волной, и он, не сдержавшись, швырнул уцелевший кусок фигурки в стену.

— Дерьмо! — прорычал, а затем, сжав кулаки, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь тем самым успокоиться.

Он много раз наблюдал, как Астарта вертит смертными, как хочет, как легко играет их чувствами, но всегда полагал, что его это не коснется, что с ним она так не поступит. Конечно! Ха-ха! Прелестная наивность… Если это правда, то, что сказал Молох, то…

Низший покачал головой.

Молох мог и обмануть.

А еще могла обмануть и Астарта.

И почему-то это казалось более вероятным.

Демон развернулся и направился обратно к шумному переулку.

Пожалуй, был только один способ это выяснить.

Но сперва необходимо было выпить…

У юнца, сидящего подле её ног, был восторженный и затуманенный взгляд. Он смотрел на неё с обожанием, и Астарта не сдержала широкой улыбки. Раньше на неё смертные смотрели только так… Либо с обожанием, либо со страхом. Редко, кто из них мог отказать великой богине. А если таковые и были, то им пришлось дорого заплатить за свои слова.

Этот юноша, Урий, которому недавно минуло всего семнадцать весен, был невероятно талантливым заклинателем. Так ей, по крайней мере, сказал Соломон, когда Астарта, приметив красивого юнца, спросила, откуда он взялся и что делает при дворе. Он обладал редкой для человека силой заклинать и призывать духов, накладывать печати и плести заклинания. А еще он писал стихи. И сейчас, сидя подле Астарты, зачитывал ей очередную поэму, посвященную великой богине Иштар. И та рассеянно слушала её, поглаживая его мягкие каштановые кудри.

Он замолчал, когда она внезапно вздрогнула и подорвалась со своего места буквально за мгновение до того, как двери распахнулись и на пороге замер высокий мужчина. Урий узнал его сразу: голубоглазого демона на службе у Соломона знал почти каждый придворный. Говорили, он самый жестокий и яростный воин из всех, что служили царю, что он пожирает человеческие сердца, что он злобен и коварен, как и все из его породы.

Демон смерил присутствующих холодным взглядом и нетвердым шагом двинулся к сидящей в углу Астарте. Выглядел он злым.

— Моя госпожа, — юноша решительно поднялся на ноги, храбро шагнул навстречу Астароту — тот вопросительно приподнял бровь, — я не позволю ему к вам приблизиться. Я защищу вас, — выбросил вперед руку, торопливо читая заклинание.

Демон лишь хмыкнул в ответ на подобное заявление.

Урий не успел дочитать заклинание до конца. Низший быстро заломил ему руку за спину — юноша вскрикнул от боли и испуга.

— И это всё? — злобно осведомился у него демон, не сводя глаз с Астарты. — Мельчают нынче заклинатели.

— Отпусти его, Астарот, — проговорила богиня.

— Боишься, я сломаю твою новую игрушку?

— Отпусти его, — повторила Астарта холодно. — Третий раз я повторять не буду.

Демон разжал пальцы и отпихнул от себя нерасторопного заклинателя.

— Урий, — мягко обратилась богиня к заклинателю, — оставь нас одних.

Урий же не спешил уходить, переводя настороженный взгляд с демона, который сразу направился к кувшину с вином, на спокойную Астарту, сидящую в широком кресле.