Я родилась пятидесятилетней. Книга вторая (СИ) - Веселая Мария. Страница 21

— На самом деле, это не я купила вам эти игрушки, дети, — призналась я, не желая присваивать чужие заслуги.

Что-то тёплое шевельнулось в моём сердце. А потом я вспомнила о другом:

— Значит, вы недавно получили продукты?

— Да, — Банни смотрел на меня удивлённо. — Разве это не ты оставила вчера пакеты перед нашим порогом, Белла?

— Пеля, Пеля, — лепетала Анни, дёргая меня за многострадальные волосы.

Ну, надо же… Вампиры нашли, куда сбывать продукты…

Эй, моряк, ты слишком долго плавал...

А между мною и тобой — века,

Мгновенья и года, сны и облака.

Я им к тебе сейчас лететь велю,

Ведь я тебя ещё сильней люблю.

Муслим Магомаев «Ноктюрн»

Белла

Старшая школа замерла в предвкушении большой игры. Купидоны. Все школьники Форкса заранее разбились на два лагеря. Между командами девочек и мальчиков объявлялось соревнование на смелость и ловкость.

По желанию тянулся жребий, либо выбиралась кандидатура на роль «купидонов» и их помощников, «стрел». Двум ведущим «стреляющим» выдавались заранее приготовленные наклейки в виде красных сердечек. Их задача заключалась в том, чтобы незаметно наклеить это сердечко на «жертву» команды противника. Список жертв согласовывался с собственной командой заранее, чаще всего это были популярные личности школы, хотя некоторых я даже не знала… Когда меня, как организатора этого безобразия выбрали Купидоном со стороны девочек, я благословила традиционные школьные альбомы, по которым смогла вызубрить всех будущих поцелованных.

Коварство игры заключалось в том, что каждого помеченного ученика с наклейкой мог без предупреждения поцеловать кто-то из команды противников.

Например, Купидон мальчишек незаметно оставил метку на девушке. Тот, кто её поцелует первым, может сорвать сердечко, продемонстрировав, что она ему нравится, либо… не сорвать… Если после поцелуя сердечко остаётся нетронутым, или девушка сама его не срывает, либо не даёт сорвать визави, значит, она ждёт нового поцелуя.

Разыгрывались также два титула сердцеедки и ловеласа, то есть той пары, которая поцелует и сорвёт больше всех наклеек Купидонов. Таким активистам полагалась небольшая коробочка марципановых конфет.

В принципе, я понимала, почему девочки меня выбрали безопасным, никого не целующим Купидоном после моего чистосердечного признания-рассказа о том, как мы со Светой в прошлом году бились за звание серцеедки, перецеловав в щёчки мужскую половину школы… Кстати, я проиграла. Но Казанцева марципанами со мной всё равно поделилась.

Купидон же по правилам оставался неприкосновенен. Он лишь издевался над другими на этом празднике любви и жизни, что, в принципе, меня тоже устраивало. Личности Купидонов были секретом для команды противников, друг друга в лицо знали лишь сами Купидоны, которые тайно встречались в воскресенье в школе, чтобы забрать наклейки. Если честно, то никого, кроме Эрика я увидеть не ожидала, а вот он был неприятно удивлён выбором девчонок.

— Боже, ты хоть понимаешь, сколько у меня на тебя заявок, Свон?! — простонал он, поминая добрым словом женское коварство.

А я в тот момент очень порадовалась своей роли. Нет наклеек от Эрика — нет неожиданных поцелуев.

Выходные, к слову, пролетели как один миг.

В субботу мы с отцом, Абигаль и её детьми ездили в резервацию. Джейк резвился с ребятишками, папа рыбачил, а Билли пытался неловко флиртовать с явно понравившейся ему Абигаль, забыв даже про свои удочки и улов.

Я смотрела на это сквозь пальцы, надеясь, что наш славный индеец не будет играть с чувствами этой девушки, которая будто расцвела от подобного внимания, расправив плечи.

В воскресенье я съездила в школу, а потом пропала в Сиэтле до самого вечера. Едва приехала домой, занялась цветами, которые, как могла, аккуратно везла-трясла на своём пикапе. Вечером почти упала, соорудив на голове смешные трубочки из бумажек и бинтика. Самое главное, не смотреть в зеркало рано утром и расплести будущие кудри на ощупь, думала я, засыпая и вдыхая запахи роз…

А праздничное утро началось с сюрпризов.

Я проснулась от странного шума, который доносился из открытого окна. Заинтересовавшись причиной переполоха, я встала, несмотря на то, что будильник показывал лишь шесть утра. Неужели Бен приехал раньше времени?

С удовольствием вдохнув пряный запах, наполнивший комнату, я начала продираться мимо ваз с цветами. Пришлось лишь порадоваться тому, что я додумалась открыть окно ночью. Если бы не это, от концентрированного цветочного аромата, наверняка, разболелась голова.

Выглянув же во двор, я обронила свою нижнюю челюсть! Машина! Моя мечта и моя прелесть! «Астон Мартин»! В чём была, растрепанная, с ужасом на голове, но от восторга бодрая, я опрометью побежала к подарку.

— Мисс Роузен, я понимаю, что вы наёмный работник, но этот «Астон Мартин» предназначался Белле на совершеннолетие, — продолжал разговор-спор папа, хмуро глядя на помощницу бывшего тестя. — В конце концов, у неё уже есть машина!

— Мистер Свон, я тащилась на этой машине из самого Нью-Йорка и обратно на ней поеду только в том случае, если Белла переподарит автомобиль мне… Тем более мне известно, что «Астон Мартин» был куплен моим шефом задолго до покупки второй машины Беллы.

— Ребекка! — взвизгнула я, повиснув на личной помощнице деда.

— Белла, оденься, простынешь! — утро у папы не задалось, в отличие от меня, но моего вида сегодня он не испугался.

А ведь вчера, столкнувшись у ванны, мне пришлось рассказывать шерифу, что за букли я нацепила…

— Давайте все пройдем в дом, папа. Бекки наверняка устала с дороги, так невежливо с твоей стороны даже не предложить ей чай.

Папа смутился и приглашающим жестом позволил девушке зайти. Бекки была не против, улыбнулась шерифу и незаметно передала мне ключи от машины. Бинго! Уже обожаю её!

За чаем и завтраком папа со скрипом согласился, что обе машины мне просто необходимы. Пикап хорош в плане перевозки и поставки будущих товаров в магазин, а «Астон Мартин» лёгок в управлении, меньше ест бензина и просто незаменим для такой подвижной и загруженной личности, как я.

— Но если я узнаю, что ты на нём гоняешь, Белла, — тон отца предвещал мне страшные кары и репрессии.

Не узнаете, шериф…

— Папа, как не стыдно сомневаться в моей сознательности!

Я не собиралась грубо нарушать правила дорожного движения да и после первой аварии не любила ездить на шумахерских скоростях, но медленность пикапа даже мне набила оскомину.

В моей голове уже мелькали картинки, как надоевшая дорога в Сиэтл заиграет новыми красками благодаря комфорту нового салона и мягкому мурлыканью двигателя…

Лепота…

— Бекки, а как дед отпустил тебя? — поинтересовалась я, пока девушка ловко распутывала мои волосы.

Отец уже уехал на работу, Бен повёз собранные цветы на моём пикапе в школу, утренние ангелочки начали стучать в двери горожан, сверяясь со списком поздравлений, а я банально прихорашивалась.

— А мистер Хиггинботам меня и не отпускал, — наклонившись к самому уху, прошептала мне помощница великую тайну.

— Сбежала от сатрапа и чудовища? — я не смогла сдержать иронии в голосе, заглядывая в глаза девушки.

Мне было известно о репутации деда в компании, но при последнем посещении он казался почти добряком рядом с новой помощницей. Неужели при мне он скрывал свою тиранию?

— О, твой дед не чудовище, Белла, просто его периодически бросает из крайности в крайность — от хама до джентльмена.

Кому ты это рассказываешь, дорогуша, — подумалось мне, когда я вспомнила Эдварда Каллена.

— Он тебя обидел?

Роузен поморщилась и чуть дёрнула меня за прядку, напоминая, чтобы я не крутила головой:

— Он ищет крота в компании, который сдал тебя Грановскому, — Бекки неодобрительно посмотрела на остатки букета, который сегодня прислал мне с курьером русский.