Душегуб (СИ) - Волков Юрий Николаевич. Страница 23

- А он нашу,... прощения прошу, - вашу, хотел под уздцы схватить. Да я не позволил. Жасминке возжей дал, она и понеслась... Он за нами. Да куда там! Не его мерину тягаться с Жасмин-то!

Варя распорядилась:

- Поводи её по двору, - кивнула на коняшку.

Расстроено повернулась к Денису и Глаше.

- Он что, - так и будет мне всё время досаждать? Он же сейчас сюда припрётся. Дон Хуан, прости Господи.

Денис поинтересовался:

- Варвара Ильинична, а почему вы решили, что он приедет?

- А вот - натура у него такая, - всплеснула руками Варвара, - скандальная.

- Это хорошо, - задумчиво пробормотал Денис.

Варя уставилась на него удивлённо.

- Чего же тут хорошего?

- Варвара Ильинична, вы поговорите с ним, чтобы он сразу не уехал. В дом входить не позволяйте.

- А я сейчас пистолет возьму, - прищурилась Гагарина и пошла в дом.

Во двор влетел на взмыленном чёрном коне Ливанов. Заорал натужно и зло.

- Гагарина! Я у тебя всё равно кобылу заберу! Лучше добром отдай!

Варенька вышла на крыльцо, держа двумя руками тяжёлый казнозарядный пистолет. Спросила с ехидцей:

- Я не поняла, Григорий Семёнович. Это что - разбойное ограбление?

Денис, в это время, уже бежал за домом в сторону леса, к дороге на Юрому. Надо было оторваться от деревни хотя бы на километр. Пробежав, примерно, на глазок, нужное расстояние, он сел на поваленное дерево и, глядя на дорогу, восстанавливал дыхания.

Ждал недолго. Через десяток минут по просёлку застучали копыта. Показался всадник на рысях.

Денис вышел на дорогу. Стоял, смотрел спокойно.

Ливанов сначала остановился, посмотрел издалека подозрительно. Потом вытащил пистолет и тронул вороного.

- Кто таков?!

- Я, Григорий Семёнович, - Иван. Холоп Гагариной.

- Чего хотел?!

- Поговорить.

Ливанов налился краской.

- Я, потомственный дворянин, внук боярина Ливанова, сын действительного статского советника, буду говорить с холопом?! А ну, прочь с дороги! Прочь, я сказал!

Денис покорно сошёл на траву и склонил голову, исподлобья наблюдая за всадником.

Тот засунул ствол за ремень. Проезжая мимо Дениса, он взмахнул плёткой и злобно хлестнул стоящего мужика. Всё вполне предсказуемо. Денис перехватил конец плети, и через секунду, барин валялся в дорожной пыли, слетев с коня.

Ударив два раза в голову скандального мужика, Денис выпрямился, огляделся, - всё тихо. Он перекинул бесчувственное тело через седло, взял вороного под уздцы и повёл его налево в тайгу.

Ливанов очнулся, когда на него побрызгали водой из ручья. Его руки, за спиной вокруг сосны, были связаны его же плёткой. Он насупился, огляделся, задёргался.

- Эй! А ну, отвяжите меня! Отвяжите, немедля!

Из-за спины вышел Денис, встал перед пленником.

- У меня к тебе есть вопросы...

- Да как ты смеешь! Холоп! Быдло!... Ох!

Он получил в солнечное сплетение и снова потерял сознание. Очнулся от горсти холодной воды на лицо.

- Не надо кричать, - спокойно сказал ему Денис, - нам надо поговорить без истерик.

- Ты, тварь! Да ты знаешь - кто я?!... Ох!

Удар в печень снова вывел его из строя. Поток воды на голову привёл его в сознание. Денис стоял перед ним и задумчиво смотрел на привязанного, как столяр смотрит на берёзовую заготовку. В руке он держал мокрый Ливановский сапог, из которого и поливал того.

Молчание затянулось. Наконец Григорий открыл рот:

- Чего ты ждёшь, ничтожный?

- Жду, когда ты снова начнёшь кричать...

Подождал немного, и ударил снова в грудь. Привязанный задохнулся, но сознания не потерял. Прохрипел:

- За что?.. Я же не кричу...

- Это, чтобы ты понял - кто тут главный. Так что скажешь? Кто тут главный?

- Пшёл прочь, скотина!... Ох!

Денис поморщился.

- Вроде ребро сломал. Да ладно. Всё равно убивать.

И пошел с сапогом к ручью.

Очнувшийся Ливанов уже смиренно молчал. Денис почесал подбородок.

- Итак - вопросы. Первый...

- Я больше не буду...

Соколов удивился?

- Чего не будешь?

- Обижать Гагарину... Ох!

Процедура с сапогом повторилась. Денис невозмутимо продолжал.

- Не надо меня перебивать. Итак. Первый вопрос - у тебя деньги есть?

- Нет.

- Мда-с... Тогда - зачем ты мне нужен?

Ливанов никогда не слышал о киднепинге. Но понял, что сейчас его будут убивать.

- Есть! Есть деньги!... Ох!

Сапог. Вода. Пробуждение.

- Не надо кричать. Мы всё можем обсудить спокойно.

Соколов говорил тихо, вежливо и доброжелательно. Ливанов захрипел:

- Кто ты?.. Что ты за человек?.. Ты не человек...

- Да как хочешь... Давай сначала... У тебя, как я понял, есть деньги...

- Да, есть. В кошельке.

- Это я уже знаю. Там всего двадцать рублей ассигнациями.

- Больше нет.

Денис почесал бровь.

- Меня интересуют более крупные суммы. Например, тысяча. Нет... Три тысячи. Сможешь ты заплатить за свою жизнь три тысячи рублей?

Ливанов сразу сориентировался:

- Одну тысячу.

- Что - одну тысячу?

- Я могу дать одну тысячу.

- Отлично, - кивнул Соколов, - значит три у тебя, всё же, есть?

- Это же грабёж. Это бесчестно, - обессилено всхлипнул барин.

А "холоп" печально объяснял:

- Да, дружище. Это грабёж. И это нечестно. Увы. Такова жизнь... Скажу откровенно, - не следовало тебе напирать на Вареньку. Она святая женщина, никому, ничего плохого не сделала. Сидел бы ты в своей Юроме, и всё было бы в порядке.

Денис профессионально вел разговор к нужному ему итогу.

- Давай договоримся: Ты мне подскажешь, где мне взять три тысячи... Мои три тысячи. Я пойду и возьму эти деньги. Потом приду сюда, развяжу тебя, и иди куда хочешь.

- Ты заберёшь всё. Ты заберёшь. Я же вижу, - сипел Ливанов. Видимо, действительно рёбра у него были сломаны. Дышал он часто и мелко.

Соколов горестно вздохнул.

- Господи... Ты что? Ты деньги ценишь больше, чем жизнь? Ты же сможешь ещё накопить. Не понимаю, в чем трудность... Я же сейчас буду тебя бить... Больно... Ну?

- Хорошо, - сдался Ливанов, - деньги в сундуке. Сундук в моей спальне.

- Сундук большой?

- Высотой... - Григорий облизнул пересохшие от боли губы, - по колено. И шириной - в локоть.

- Тяжёлый?

Ливанов расстроено повесил голову.

- Тяжёлый. Там золото.

- Окно в спальне есть?

- Есть, конечно.

- Куда смотрит окно?

- На лес смотрит.

- Ладно, проверю... Собаки?

- Два пса на цепях. Но они тех окон не видят...

- Ключ от сундука?

- У меня в кошельке.

Соколов ударил Ливанова в печень, задев сломанные рёбра. Тот хрюкнул и снова потерял сознание, повиснув на завернутых за спину руках. Денис не спеша зашёл сбоку и крутанул голову на расслабленной шее. Позвонки хрустнули. Ливанов умер.

Денис тяжело вздохнул и начал создавать картину несчастного случая.

Развязал покойника, натянул петлю плётки на правое запястье. Погладил коня по храпу.

- Хорошая коняга.

Кожаный шнур повода захлестнул петлёй на левой руке Ливанова и повёл коня к ручью. Тело, волокущееся рядом с вороным, ползло сначала по редкой таёжной траве, потом захлюпало по воде. Мерин подёргивал головой, недовольный повисшей на узде тяжестью.

Соколов подтащил убиенного к большому мокрому валуну и там оставил. Чуть поодаль бросил сапог. Кошелёк с двадцатью рублями не тронул, а ключ от сундука забрал. Устранил следы истязаний, расправил траву, встряхнул, взъерошил примятую опавшую хвою. Осмотрел всё внимательно, удовлетворённо кивнул головой.

Вышел к краю леса у дороги. Прислушался, пригляделся, - тишина.

Перепрыгивая колеи, ступая только на траву, перешёл на другую сторону просёлка и углубился в лес.