Утерянная принцесса (СИ) - Гордова Валентина. Страница 30

— Вы когда последний раз интересовались, как дела у Сэма с Санти? — продолжила набирать обороты я, — Это что вообще такое? Почему молчание в ответ?!

— Варэа, — в голосе отца отчетливо прозвучало раздражение.

— Стоп! — резко вскинула руку, останавливая его, и напомнила, — Сейчас я ругаюсь, соблюдайте, пожалуйста, очередность!

Он благоразумно промолчал, только скривился сильно. Брат с сестрой уже выразительно переглядывались, явно планируя отсюда сбежать.

— Стоять на месте и не дергаться, — рыкнула на них и вновь вернулась к промывке мозгов старшего поколения, — Вам никто не говорил, что детям нужны забота и внимание? Если никто не говорил, то я сейчас говорю! Варя фигни не посоветует, меня лучше слушаться. Так вот, забота, внимание и любовь — залог того, что ваши дети будут счастливы, добры и начнут совершать великие дела.

Тут уж император всё же не смолчал, вставил свои пять копеек с превосходством и чуточкой надменности:

— Потомки Великого Золотого дракона всегда совершают великие дела!

Ага-ага, верю тебя на слово.

— За этими потомками всегда должна стоять семья. Те, ради кого в принципе и стоит что-то совершать. Те, кто всегда поддержит и поможет. Вот вы поддерживаете своих детей? А помогаете им? Не отвечайте, и так всё ясно. Будем надеяться, что операция «прочисти старшим мозги» прошла успешно, а теперь — обнимитесь.

— Чего? — испуганно прошептала Санти.

— Я сказала — обнимитесь! — грозно повторила самая грозная я.

Наверно, что-то такое было в выражении моего лица или в голосе, потому что эти четверо, неуверенно переглянувшись, несмело как-то развернулись друг к другу.

— Вы что, не обнимались никогда? — возмутилась я, не вытерпев, — Ну, давайте же, это просто!

И они обнялись. Все вместе, вчетвером, несмело как-то и неловко, став похожими на большой ком.

— Отлично, — я даже улыбнулась, глядя на их смущение, причем всеобщее, — делайте это почаще.

И, собственно, развернулась и смело пошла прочь, без проблем пройдя сквозь пошевелившийся купол. Звуки как-то разом навалились на уши: завывания далекого ветра, шелест листвы, пение птиц, шепотки присутствующих. И солнце светить стало ярче, глазам немного больно стало.

— Варь, ты меня пугаешь, — подошёл ко мне ближе Ник, со смесью легкого недоумения и удивление глядя с высоты своего роста.

— Да ладно, — отмахнула я от него и его слов, — надо же родственные отношения налаживать. Вот пусть и налаживают.

— А ты? — хмыкнул он, обнимая меня за плечи и притягивая к себе.

Естественно, я тут же вырвалась и отошла в сторону на пару шагов, дернула обоими плечами и безразлично поведала:

— А для меня там нет места.

И в подтверждение своих слов указала Нику взглядом на его же купол. Эти четверо продолжали обниматься, только уже более крепко, чувственно. Император что-то негромко говорил, я видела, как шевелились его губы, императрица начала снова плакать, по лицу Санти тоже текли слезы, а Сэм стоял очень напряженный и на лице его танцевали желваки. И, кажется, они там решали что-то очень важное. Наверно, пытались придумать, как перестроить свои жизни таким образом, чтобы обниматься почаще. Или просто раскаивались, или…

Не знаю.

Я не знаю, о чём может совещаться семья. Это немного грустно, но всё же факт.

Ощущение, будто я подсматриваю. Не выдержав, просто отвернулась, встав таким образом, чтобы смотреть четко на Ника. Тот в свою очередь тоже императорскую семью рассматривал, только с каким-то задумчивым недоумением. А стоило мне встать перед ним, как он медленно перевел взгляд ниже, на меня, моргнул и медленно улыбнулся.

— Если тебе будет легче, могу пообещать, что место для тебя всегда найдется в моём доме.

Я хотела было пошутить в ответ, сказать, что оценила его порыв, но вдруг поняла кое-что:

Он не шутил.

В его серых глазах плескались решительность и уверенность. Ник не подкалывал меня, не ехидничал, не говорил это просто чтобы сказать, он действительно… приглашал? Не знаю, но я отчего-то поверила в правдивость его слов, а потому и нахмурилась, удивившись от самой себя.

Как же так получается, что я начинаю ему верить, хотя обещала себе, что больше никогда в жизни не поведусь на эту уловку, не стану доверять людям? Может быть, всё дело в том, что Николас и не человек? Он просто зараза. А на самом деле — маг, потомок Черного дракона, так что, фактически, о-о-очень отдаленно он и сам дракон.

Как и я. Жуть какая.

— Спасибо, — я с трудом выдавила из себя улыбку, совершенно не представляя, как нужно реагировать на его слова.

— Я не шучу, — подтвердил он мои мысли, — серьезно, Варь, если что, просто дай мне знать.

Чего ж ты с самого начала так не говорил? Схватил, наручниками пристегнул, которые, между прочим, потом ещё и с собой сюда забрал, всё твердил про клятву какую-то, а теперь вдруг помощь предлагает. Удивительные вещи.

Я не стала ему ничего говорить, просто отвернулась и посмотрела на только сейчас примеченную карету. Большую, золотую, со ступеньками, большими колесами, украшениями по стенкам и двумя окошками с каждой стороны. Красивая такая, вот только сразу видно — неудобная. Колеса большие, основа неподвижная, то есть трясти нас будет на каждой, даже самой маленькой кочке. Амортизаторы бы сюда…

А впереди, нервно взбрыкивая и фыркая, переминались с копыта на копыто четыре белоснежные грациозные лошади. Под натянутой белой кожей передвигались узлы мышц, белоснежная грива развивалась легким ветерком, копыта со звоном перебирали камни на дорожке.

— У меня такое чувство, что мы все сдохнем, — негромко прошептала я.

Мысли такие пришли в голову ещё вчера, но я их никому не озвучивала, а сейчас нашло что-то.

— Да ладно тебе, великая оптимистка, — не пожелал послушать Ник, чему я была невероятно рада. Очень хорошо помнятся слова лже-Эргаса о том, что он может подстроить этому парню несчастный случай, — прорвёмся, Варь, не боись.

Ник закинул руку и вновь обнял меня за плечи, притягивая к себе. В этот раз я отстраняться не стала, просто уткнулась в его грудь носом, с каким-то блаженством вдыхая аромат хвои и чего-то слегка кисловатого.

Интересный запах. И, главное, понравился мне. Было в нём что-то такое успокаивающее, оседающее внутри легкой бодрящей кислинкой.

— Я не боюсь, — соврала парню, пользуясь моментом и прикрывая глаза, чтобы четче ощутить исходящий от него аромат.

— Я почти верю, — хмыкнул он, отчего на миг напряглись мышцы на груди и животе, а затем обнял меня немного сильнее.

Мне хотелось верить ему. Вопреки вопящему до хрипоты голосу в голове о том, что я не верю людям, что от этого одни беды, что это всегда плохо заканчивается, мне хотелось верить конкретно данному человеку. В конце концов, с самого начала он единственный был со мной честен и так ни разу и не соврал. Более того, он уже несколько раз спас мою жизнь, а это многого стоит. Я вообще ценю тех, кто может спасти меня.

— Давай, маленькая, пошли в карету, — шепнул Ник над самым ухом и я почувствовала мимолетное прикосновение к своим волосам, после чего парень, чуть отстранившись, но всё также обнимая меня, решительно развернулся и неспешно двинулся к большой золотой коробке на колесах.

До неё мы шли под всеобщими взглядами. Я себя зверюшкой в зоопарке почувствовала, все так смотрят, едва ли пальцами не тыкают. Не очень приятное чувство, скажу я вам.

К счастью, все закончилось быстро. Ник подвел к карете, открыл дверку, подал руку и помог взобраться по ступенькам.

— Посиди, — попросил он и закрыл дверь за моей спиной, оставляя меня почти что в тишине, потому что стены кареты глушили звуки, и почти в темноте, потому что на четырех имеющихся окнах были толстые темные шторы.

Вообще, внутри тут все было похоже на комнату в поезде. Два дивана напротив друг друга, дверь, напротив неё столик у стены. Только спать тут будет крайне неудобно, особенно вчетвером, так что я надеюсь, что поездка закончиться очень быстро.