Звездный удар - Гир Уильям Майкл. Страница 62

Он передал трубку полковнику и шагнул к карте, глядя на Советский Союз. Как американцы смогли? Конечно, Япония. Они каким-то образом ухитрились сконцентрировать войска в Японии и переправиться на нашу территорию. А КГБ и ГРУ хлопали ушами. Что теперь? Откуда он может отозвать войска? Как только были мобилизованы и отправлены в Европу дивизии на смену боевым подразделениям, оккупировавшим Польшу, Чехословакию и Венгрию, произошло непредвиденное. Каждый раз, когда оставалось только нанести последний сокрушительный удар по Западной Европе, из хаоса поднимала свою уродливую голову ядовитая гидра и угрожала с другого конца.

— Мы едва успеваем оправляться от ран, — прошептал он. — Нет времени планировать, нет времени подготовиться. Каждый шаг углубляет кризис.

В чем состоял его план? За четыре недели завоевать Западную Европу? Как уверенно он раздавал обещания! Никто не мог предположить, что в тот день туман окутает Брюссель. Кто мог подумать, что три дивизии мотопехоты погибнут из-за того, что посадка на Завентемском аэродроме сорвется? Война длилась уже год, погибло пять миллионов советских людей — а конца все не видно. Любыми путями нужно перенести военные действия на Американский материк.

Он смотрел на карту.

— Дайте мне Ставку.

Полковник вручил ему трубку.

— Пашков?

— Слушаю, Сергей.

— Какова ситуация в районе Одессы? Город опять наш, но есть ли успехи? Мы вышибли НАТО из Крыма?

— Не совсем. Их силы иссякли, но им удалось захватить и укрепиться в Севастополе и наладить воздушный мост с турецкими базами — оттуда они получают подкрепление. Если бы у нас было еще три дивизии, тогда…

— У нас их нет. А армейская группа Колнова в Пакистане?

— Никита подавлен. Это тот же Афганистан, но без воздушной поддержки. ГРУ сообщает, что давление Запада становится все более ощутимым. Афганцы и иранцы все чаще делают вылазки.

Сергей щелкнул языком по нёбу.

— Пашков, пятнадцать дивизий заканчивают обучение под Минском. Их надо отправить на восток немедленно. Как хочешь, но надо организовать их переброску…

— Но, Сергей, без этих трех дивизий нет никаких шансов выкинуть хаммеровскую команду из Брюсселя…

— Они подождут. Они уже долгое время в окружении, они должны еще потерпеть, пока мы не ослабим НАТО настолько, что сможем беспрепятственно приблизиться к ним по воздуху.

На линии повисла напряженная тишина.

— Пашков? Ты где?

— Я здесь, Сергей. Ты уверен, что потребуются такие силы, чтобы выкинуть американцев из Владивостока?

— Нет, Пашков. Я хочу, чтобы “Киев” поплыл на север. У этой флотилии мощные воздушные силы, они смогут защитить себя в Беринговом проливе. Меня не волнует, как ты это организуешь, но ты должен предоставить мне грузовые самолеты и корабли для того, чтобы перебросить пятнадцать дивизий к Берингову проливу. Американцы затягивают петлю вокруг Владивостока, а мы сделаем то же самое в Номе.

— Сергей, а ты уверен, что…

— Выполняй!

Когда Шейла вошла в кабину наблюдения, в горле у нее запершило. Они ждали ее — весь командный состав. Она села на свое место. Сердце билось так, что даже дыхание сделалось прерывистым. Она обвела всех взглядом, пристально всматриваясь в глаза каждого. Черт побери, вряд ли кому-то приходилось ввязываться в такую страшную игру! Одно дело — планировать. Другое — начинать действовать. А если я проиграю? Я могу погубить всех нас — а может, и нашу планету.

Шейла выпрямила спину.

— Не знаю, как долго мы сможем пользоваться такой возможностью. Но сейчас, я думаю, все в порядке.

— Когда я разговариваю с Моше и с Виктором, никто не переводит, — добавил Сэм.

Шейла облизнула губы, стараясь отдышаться.

— Мы много раз проверяли и убедились, что это помещение не прослушивается. Если мы будем приходить сюда слишком часто, Толстяк может что-то заподозрить. Так что наша встреча пройдет в сжатые сроки и в полной секретности. Думаю, у нас уже есть небольшой опыт в секретных делах.

Рива Томпсон перевела слова Шейлы на иврит для Моше, в то время как Светлана выполняла перевод на русский для Виктора.

Шейла внимательно смотрела на Моше, Виктора, Светлану. Сэма и Риву, заглядевшихся на звезды.

— С этого момента мы пятая колонна. У нас мало времени, так что давайте поспешим, люди. Майор Детова, что у вас?

— У меня есть доказательства того, что Толстяк нарушает закон. У Ахимса есть Совет. Они называют себя Оверонами. Короче говоря, невзирая на то что сам Толстяк является Овероном, его действия нарушают соглашение с Пашти, и никто, кроме Шисти, не знает о его поступке. Ни одно разумное существо во вселенной. В настоящее время о Шисти известно только то, что они очень стары и бессмертны.

— И конечно, — добавил Виктор, как всегда пронзительно взглядывая на Шейлу, — именно по этой причине нас вывезли с Земли в такой секретной обстановке. Никакие космические мониторы не зафиксировали пребывания Толстяка на Земле. И не полетели в космос сводки новостей, которые могли бы встревожить Пашти или… кого?

— Шисти, — подсказала Светлана.

В душе Шейлы все перевернулось.

Итак, мы поймали Толстяка на очередной лжи. Радиоволны распространяются со скоростью света. Сделанное ею открытие потрясало ее. Толстяк вовсе не собирался связываться опять с Землей. Ему надо замести следы. Но как? О боже, Шейла, не думай об этом, сейчас не время.

Моше внимательно выслушал перевод Ривы.

— Что же нам делать? Наша планета у них в заложниках. Мы ни на минуту не можем допустить, что нейтрализация ракет — единственное проявление их могущества.

— Парень, у нас есть то, что есть. — Сэм пожал плечами. — Или мы лупим этих Пашти, или Ахимса проделывают что-то забавное с нашим миром.

Шейла хранила молчание, выжидая, какой оборот примет их разговор.

Захотят ли они рисковать? Понимают ли они?

— Это проблема. — Моше ждал, когда Рива закончит переводить. Потом его лицо помрачнело, и он оглядел остальных офицеров. — Вам всем повезло. Вы никогда не видели вашего… вашего сына или дочь обгоревшими, истекающими кровью, убитыми. — Его подбородок дрогнул. — Постоянно живя под угрозой уничтожения с Метзада, символа отчаяния и смерти, мой народ привык к словам “теперь или никогда”.

Товарищ Стукалов, майор Данбер, капитан Даниэлс, мы стоим перед фактом вступления в конфронтацию с двумя врагами. Сначала мы должны нанести упредительный удар Пашти, исключив любую угрозу, которая может исходить от станции Тахаак. А потом, не мешкая, заняться Ахимса.

— Что вы и проделали сначала с сирийцами, а потом с египтянами во время войны Йом Киппура, — поддержал Виктор.

— Хорошая аналогия, но вряд ли применимая, — Моше улыбнулся, и его лицо гнома добродушно сморщилось, что не вязалось с печальным выражением глаз.

Светлана сжала губы.

— Мы не знаем истинной силы Ахимса. Кто-нибудь из вас хоть один раз видел его? Не голограмму, а самого Ахимса, живого? Во плоти? — Она обвела всех взглядом. — Нет? Тогда это все равно что я…

— Черт побери! — взорвался Даниэлс. — Это могли быть роботы! Или, может быть…

— А может, они маленькие надувные шарики, как называет их твой Мэрфи? — спросил Стукалов. — Сэм, мы должны понимать, что, каково бы ни оказалось их физическое обличье, они опасны — как КГБ.

— Я приму это к сведению, — закончив переводить, добавила от себя Светлана.

— Извини меня, товарищ Детова.

Шейла вступила в разговор:

— А кроме того, мы не должны забывать, что наша жизнь на этом корабле целиком зависит от их воли. У нас есть шанс, но этот шанс — единственный. Стоит нам только показать им, что мы собираемся взбунтоваться, как они преспокойно откроют люки и выкинут нас наружу — попробуй выживи. — Она указала на звезды за прозрачными стенами кабины. — Для них это будет единственным выходом в их юридической практике. Посмотрите, как хрупко человеческое тело. Разве они не могут отравить нас своей едой и питьем? Или напустить в помещения газы? Сколько способов может испробовать умный и развитой пришелец, чтобы убить четыреста непокорных человеческих существ, находящихся на корабле такого размера? А мы уже видели, какими удивительными ресурсами они располагают.