Владыка - Лисина Александра. Страница 70

Белка еще раз взглянула на его усталое лицо и поняла: три года вдали от растопившей его сердце девочки его подкосили. Она слишком хорошо знала этот неподвижный, потухший взгляд. Такой же взгляд был у одного неразумного мальчишки, что однажды бросился с крыши.

— Что ты хочешь от меня, ушастый?

— Ничего, — прошептал Элиар. — Я знаю, что от вашей силы нет противоядия. Знаю, что это останется со мной навсегда. Мне даже время не сумело помочь, хотя я очень надеялся. Ты просто скажи ей, что я по-прежнему ее люблю. Шестнадцать лет уже люблю, просто сейчас… немного иначе. Она славная, чудесная. Она поразила меня в самое сердце… еще тогда, наверное? А теперь я просто это понял и больше не хочу сделать ей больно!

Белка прикрыла глаза, чтобы не видеть его мечущегося в сомнениях взгляда. Ее сила… да, от этой магии нет спасения. Ни время, ни расстояние, ни привязанности больше не сумеют ее ослабить. Однажды Элиар уже был под ударом, но тогда он справился, сумел себя переломить, забыл. Но теперь… Кажется, он слишком долго пробыл рядом с ее маленькой девочкой. Слишком долго смотрел в ее глаза. С самого рождения не мог от них оторваться. Да только плохо понимал даже сейчас, что Мелисса не такая, как ее мать. Что она уже тогда сумела привязать его к себе. И сама привязалась, хотя Таррэн пристально следил за побратимом, опасаясь ненужных проблем.

А известно все стало только теперь. Сегодня, сейчас, когда расплакавшаяся Мелисса решилась-таки рассказать про свою оплошность и с непередаваемым отчаянием молча кричала: «Мама, помоги!»

— Пожалуйста, не говори Таррэну, — со вздохом повторил эльф, неловко поднимаясь на ноги. — Не хочу, чтобы он знал, что я его предал.

— А что, если он уже это знает? — ровно спросили рядом, и Таррэн бесшумно выступил из темноты, заставив побратима побледнеть, а Белку — укоризненно покачать головой.

— Прости меня, брат, — хрипло сказал Элиар. — Кажется, я подвел тебя.

— Еще как подвел… — вздохнула Белка. — Что ж нам с тобой теперь делать-то, а?

— Если хотите, я уйду. Сейчас же, немедленно. Я больше не вернусь в пределы и никогда вас не потревожу. Милле вырастет, повзрослеет, научится пользоваться даром. У нее будет семья, дети, хороший дом… или комната в Лабиринте, который ее тоже обожает. Я не стану никому мешать. Достаточно и того, что буду знать: она жива и с нею в порядке. Я на все готов, лишь бы ей не было больно.

Таррэн сжал ладонь Белки и, глядя на удрученного светлого, медленно покачал головой.

— Ты прав: ты должен уйти.

Элиар протестовал не стал. Просто молча поклонился и быстро поспешил прочь.

— Да не туда! — с досадой крикнула ему Белка. — В другую сторону, дурень!

— Выход из чертогов находится на востоке, — бесстрастно пояснил светлый.

— А Милле сейчас в другом конце сада! И если ты, мерзавец белобрысый, не сумеешь ее привести на бал с улыбкой, я тебе все уши оборву!

— Что? — неподдельно растерялся Элиар и медленно-медленно повернулся.

— Ты совершаешь двойную ошибку, ушастый, — рыкнула на него Белка. — Нет, даже тройную! Первая была в том, что ты умудрился влюбиться в нашу дочь. Вторая — что сказал об этом сначала мне, а не ей. Наконец, третья — в том, что ты стоишь сейчас тут, как истукан, а не бежишь ее догонять, пока еще есть время!

— Б-бел…

— Да что ж ты за дурак-то? Думаешь, я не пойму, что происходит с моей девочкой? Не соображу, почему она при виде тебя не знает, куда глаза девать? И как кусает губы до крови, когда какая-нибудь из красоток предлагает тебе незабываемый вечер?! Она ж тебя с колыбели знает! С детства обожает, да так, что мы уже беспокоиться начали! Все глаза проглядела, когда ты вовремя не явился, ночами в подушку плакала! Даже не сердится на тебя, гад ты этакий! А если и боится, то лишь того, что оказалась недостаточно для тебя хороша! И думает, что ты ищешь встречи лишь для того, чтобы сообщить о том, что снова ее бросаешь!

Элиар растерянно оглянулся на Таррэна, но тот только кивнул: от стаи нельзя ничего скрыть. Особенно такие чувства, которые совершенно неожиданно всколыхнули душу его шестнадцатилетней дочери.

— Иди, — с тяжелым сердцем велел Таррэн. — И знай: Милле посмотрела на тебя в тот день не случайно. Она умная девочка и знает, как добиться своего. Просто она еще очень молода и не всегда умеет рассчитать силу. Но уж если приняла решение, то больше не отступит.

— Так что иди к ней и все объясни, — сурово велела Белка. — Может, и стоило бы сейчас тебя прибить. Может, не получится из этого ничего хорошего, но я не готова рискнуть чувствами дочери, чтобы принять эту мысль, предварительно не проверив. Малышка редко ошибается, Элиар. Она не зря с самого рождения глаз с тебя не сводит. А три года назад поняла, что не может тебя отпустить просто так, не доказав, что больше не ребенок. Она только это хотела сказать тебе в тот день, но сама не заметила, как натворила нечто гораздо большее.

Элиар опасно покачнулся. Что? Специально смотрела? Отпустить побоялась, потому что предчувствовала, что потом они еще долго не увидятся?

— Да беги же, дуралей, — легонько подтолкнула его в спину Гончая.

Элиар вздрогнул в третий раз, но затем вдруг посветлел лицом и стремглав сорвался с места.

Таррэн убедился, что он ринулся в правильном направлении, и со вздохом повернулся к Белке.

— Знаешь, я сперва решил, что ты его убьешь.

— После того как Мелисса сказала, что жить без него не может? Нет, родной. Я не собираюсь так рисковать. Тем более Милле действительно уже не ребенок.

— Полагаешь, надо дать им шанс?

— Нам все равно когда-то пришлось бы с этим столкнуться. Годом раньше, годом позже… а Элиар — действительно неплохой выбор.

— Светлый? — скептически изогнул красивую бровь эльф.

— А что, темный был бы лучше? — хмыкнула Гончая. — По крайней мере, мы его знаем. Он отлично приживется в Проклятом лесу. Не испугается стаи. Не наделает глупостей, потому что уже давно, слава богу, не мальчик. К тому же его знает и любит Тир. Не думаю, что он будет возражать против такого положения дел.

— Но Элиар гораздо старше ее.

— А ты — старше меня. Для тебя это важно?

— Нет, но…

— Брось. Лет через сто это вообще перестанет иметь какое-либо значение, — весомо добавила Белка. — Может, я и ошибаюсь, но мы дадим им хотя бы шанс попробовать. Если не получится, Милле сама это поймет. А если все будет хорошо… что ж, значит, мы обе были правы.

Таррэн задумчиво посмотрел на свою пару.

— А ты изменилась. Лет десять назад и разговаривать бы с Элом не стала.

— С годами приходится меняться, — вздохнула Белка. — Особенно когда есть дети. И особенно когда они становятся взрослыми. Да, мне тоже не нравится, что это случилось так рано. Мне нелегко отпустить Милле и с трепетом ожидать того дня, когда окончательно возмужает Тир… Тебе не бывает грустно от мысли, что скоро они перестанут в нас нуждаться?

— Нет.

— А я вот иногда…

— Раз уж об этом зашла речь… — Эльф осторожно притянул ее к себе, обвивая руками талию и зарываясь лицом в густые каштановые локоны. — Ты не думала, что не надо останавливаться на достигнутом? Время придет, и Тир тоже найдет себе пару. Элиар может уехать к своим. Милле, если я правильно понял, не откажется от него ни за какие коврижки… А дома опять станет скучно и тихо… Может, нам с тобой…

Неожиданно на аллее послышись чьи-то торопливые шаги.

— Мой лорд! — слегка запыхавшись, сообщил незнакомый эльф, одетый в форму дворцового стража, и поспешно поклонился. — Владыка Тирриниэль просит вас подойти!

— Что, сейчас?

— Простите, мой лорд. Но он просил передать, что вы нужны ему. И как можно раньше — летний бал скоро начнется, а он хотел переговорить с вами до его открытия.

— Торк! Как же не вовремя! — вполголоса ругнулся эльф, неохотно отпуская о чем-то задумавшуюся Гончую. — Он же знает, что мы завтра уезжаем! Ладно, я сейчас буду. Малыш, ты идешь или встретимся в тронном зале?