Дальние континенты - Гир Тильда. Страница 43

— Погоди, погоди, чего-то я не понимаю, — пробормотал Иеро. — Ты можешь изложить все по порядку? А то голова кругом идет.

— Изложить я могу только то, что сам знаю, — грустно улыбнулся брат Лэльдо. — И лучше сделать это на ходу. Нам еще так далеко идти!

Его друзья согласились с разумностью такого предложения. Но прежде чем отправиться в путь, брат Лэльдо сказал:

— Мы должны оставить здесь плащи Нечистого. Дальше нам придется рассчитывать только на собственные силы… впрочем, — загадочно добавил он, — у нас их изрядно прибавилось.

Никто не стал задавать вопросов. Лэса и священник, порывшись в седельных сумках Клуца, вытащили все серые плащи, неплохо послужившие отряду, и аккуратной стопочкой сложили на траве. Кто заберет эти необычные одеяния, что будет с ними делать — не имело значения. В словах молодого эливенера каждый из американцев почувствовал нечто особенное… и каждый понял, что вступает в новую полосу своей жизни.

Потом эливенер и Иеро сели в седло, и Клуц легким ровным шагом понес их на восток. Медведь и Лэса бесшумно неслись по обе стороны лорса. Брат Лэльдо начал свой рассказ о том, что сам узнал об этих местах и о существах, обитающих в лесу.

Когда-то, в незапамятные времена, это был обычный лес, огромный, тянущийся широкой полосой с юга на север, на многие десятки километров. В нем хватало места для всех. А упыри, которых так боялись люди, живущие на равнине, в лес почти не заглядывали — они испокон веку жили в развалинах человеческих домов и питались в основном человеческой кровью. Но сами люди тогда были немного другими. Их вечно тянуло куда-то, и им случалось иной раз забираться так далеко на север, что они сталкивались с Другими Людьми — и гибли. Легенда гласила, что однажды обычные люди решили избавиться сразу от двух проблем — от упырей и от Других. И вроде бы позвали на помощь тех, кто теперь живет под горками в лесу. Что это за существа — толком никто не знает, но зовут их Ловцами. Может, это и вправду так, а может, и нет. Ловцы якобы заманили в лес всех упырей и воздвигли Стену, отгородившую лес и небольшую часть равнины от тех мест, где обитали люди. Правда, упырям иной раз все же удается просочиться сквозь эту невидимую преграду, но не так чтобы очень часто. В отместку за это упыри начали поедать лесной народ, обладающий живой плотью. Лесной народ начал защищаться и резко поумнел. Впрочем, может быть, это Стена так подействовала. А Ловцы почему-то закуклились и спят с тех пор в пещерах под горками, — но хотя они вроде бы и спят, подходить к ним близко не рекомендуется. То ли камни, лежащие на горках, служат им защитой, то ли сами они сквозь сон огрызаются на бесцеремонных — но бьет от горок крепко, не только с ног сшибает того, кто туда полезет, но и покалечить может. И вот теперь якобы старый эливенер наворожил по-своему, и Стена рухнет. Зачем он это сделал? Да просто затем, чтобы все жили вместе — и лесной народ, и люди. Пусть люди, как это всегда бывало, сражаются с упырями, пусть научатся общаться с лесными умниками, пусть попытаются договориться с Другими — ведь все они живут на одной земле, и незачем от непохожих отгораживаться. Тем более, что и среди людей много таких, кто владеет ментальной речью, а про лошадей и полосатых котов и говорить нечего.

— И ты веришь в эту детскую сказку? — спросил Иеро, когда брат Лэльдо закончил свой рассказ.

Молодой эливенер усмехнулся и пожал плечами.

— Другой нет, извини.

— Но зачем было убивать старика? — сказала иир'ова. — Если он уже сделал так, что Стена рухнет, в убийстве не было никакого смысла.

— Ну, может быть, Другой не знал, что падение Стены неизбежно, — предположил брат Лэльо.

— Мне другое кажется странным, — передал медведь. — Почему эта самая Стена должна рухнуть именно тогда, когда мы здесь? Я не верю в совпадения. Тут что-то кроется.

— И зачем эти самые Ловцы затаскивали людей в лес? — недоуменно спросил Клуц. — Тоже непонятно. Если, конечно, это они делали, а не кто-то другой.

— Насколько я понял, местный народ предполагает, что Ловцы поняли: установив Стену, они совершили ошибку. Но, поскольку сами они впали в такое состояние, в котором не способны действовать активно, они начали искать тех, кто мог бы убрать Стену.

— Ага, значит, теперь они нашли, — уверенно передала Лэса. — И старый эливенер на самом деле тут ни при чем.

— Ты хочешь сказать, что Стена упадет из-за того, что сквозь нее прошли мы? Что кто-то из нас нарушил равновесие? — уточнил Горм.

— Кто-то из нас, или все мы вместе, — но баланс нарушен. Я в этом ничуть не сомневаюсь. Может быть, даже не в нас дело, — вдруг сообразила Лэса, — а в тех вещах, что мы имели при себе и которые нас вынудили бросить в лесу!

А ведь и в самом деле, подумал Иеро, это может быть. Шесть экранов ментальной защиты, созданных пришельцами, да еще серые чудесные плащи из ткани инопланетян… это вам не игрушки. И то, что вся эта внеземная техника прошла сквозь магическую Стену, вполне могло повлиять именно таким образом, или же могло ослабить Стену, пошатнуть ее… а старый эливенер просто воспользовался моментом и завершил начатое. А убили его лишь потому, что знали: он давно пытается уничтожить преграду между людьми и лесным народом…

Брат Лэльдо тоже предполагал нечто подобное, но он мысленно добавил к причинам падения Стены еще и то, что Стена каким-то таинственным образом пробудила его собственные внутренние силы… возможно, от этого мощь Стены истощилась?

Но молодой эливенер ни слова не сказал друзьям о том, что в его венах бежит кровь пришельцев. Он хотел оставаться в их глазах просто человеком, землянином, таким же, как они сами. Он боялся потерять друзей…

Стемнело, и путники, решившие, что они уже ушли достаточно далеко от леса, стали подыскивать местечко для ночлега. Горм сообщил, что слева пахнет водой, и Лэса мгновенно умчалась на север. Через минуту-другую она передала друзьям:

— Здесь отличный ручеек, с заводью, кустарник на берегу, вообще все прекрасно! Идите сюда!

Местечко и в самом деле оказалось отличным. Ручей, хотя и был шириной едва ли в полметра, образовал достаточно большую заводь, в которой кишмя кишела рыбья мелочь. Пока медведь и иир'ова таскали из воды рыбешек, Иеро и брат Лэльдо набрали большую кучу хвороста. Клуц, убедившись, что он здесь ни к чему, отправился к ближайшим кустам — ужинать. Потом брат Лэльдо разжег костер, пустив в хворост крошечную молнию, и они со священником, нацепив рыбок на очищенные от коры зеленые ветки, подвесили их над костром. Лэса с презрением глянула на это чисто человеческое извращение. Рыбу нужно есть сырой и только сырой, считала иир'ова. Впрочем, вкусы у всех разные.

Хорошенько подкрепившись, напившись холодной воды из ручья, путники решили, что пора и на покой. А едва начнет светать — они отправятся дальше.

И вдруг священника охватило странное предчувствие. Иеро насторожился. Не в первый раз в его жизни он испытывал подобное ощущение, и отлично знал, что такое с ним бывает лишь в случае приближения серьезной опасности. Но что могло грозить его отряду здесь, на равнине, где нет ни людей, ни крупных животных, ни тем более монстров, как на американском континенте? Вроде бы ничего… И тем не менее Иеро торопливо сказал:

— Кажется, на нас кто-то собирается напасть. Не знаю, кто, откуда и когда.

— У тебя предчувствие? — спросил брат Лэльдо, знавший о кратковременных вспышках ясновидения, изредка посещавших священника.

— Да.

— Это серьезно, — заявила Лэса. — Но у нас ведь остался бластер, верно? И вы двое умеете из него стрелять. Кстати, пора бы уже и мне научиться.

Иеро и брат Лэльдо тоже думали так, и потому молодой эливенер, забрав оружие инопланетян у священника, начал объяснять кошке, как управляться с этой чудовищной по мощности пушкой. А на Иеро вдруг навалилась неодолимая дремота. И как ни старался священник думать о грозящей его отряду опасности, он ничего не мог поделать. Достав из ножен меч и крепко сжав его рукоятку, Иеро прилег на траву, и его глаза сами собой закрылись…