Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара. Страница 183
— Во что бы то ни стало, иди прямо вперед.
Рот Маноны скривились, затем она указала подбородком на Тринадцать.
— Мы будем на стенах вашего замка. Я оставляю одну из моих стражниц, здесь с вами, если вам нужно будет сообщить об чем-либо. — она кивнула Весте, и рыжая ведьма не полетела в то время, как остальные смотрели в сторону большого возвышающегося замка. Манона никогда не видела подобного — даже бывший стеклянный замок в Рафтхоле был ничто по сравнению с этим.
Манона улыбнулась старику, показав все зубы, который шипел на нее.
— Не стоит благодарности, — сказала она и, взмахнув поводьями, взлетела в воздух.
…
Морат полностью остановился.
Как будто изменяя свою стратегию теперь, когда Крошанки появились из туманных легенд. Как оказалось, они были не так близко к исчезновению, как они думали.
Это оставило Маноне и армии, которую она вела, шанс, по крайней мере, отдышаться.
И ночь, чтобы выспаться и быть в форме. Она встретилась с лидерами смертных во время обеда, когда стало очевидно, что Морат не будет добивать их сегодня.
Пять тысяч Крошанок не выиграют эту войну. Они не остановят сто тысяч солдат. Но они могут держать легионы Железнозубых на расстоянии — не дав им разграбить город и впустить орды демонов.
Достаточно долго, чтобы произошло какое-нибудь маленькое чудо, но какое, Манона не знала. Она не посмела спросить, и никто из смертных тоже не задал этот вопрос.
Сможет ли город пережить сто тысяч солдат, которые нападают на стены и ворота? Может быть.
Но не с ведьминой башней, которая была на равнине. Она почти не сомневалась в том, что ее ремонтируют и готовят новую виверну. Возможно, именно поэтому они остановились — чтобы дать себе время снова поднять эту башню. И взорвать Крошанок, стерев их из памяти.
Только рассвет покажет, что решили сделать Железнозубые. Что они сделают.
Манона и Тринадцать, Бронвен и Гленнис часами организовывали Крошанок. Назначая их на определенные фланги Железнозубых, основываясь на знаниях Маноны о построениях их врага.
Она создала эти построения. Планировала их возглавлять.
И когда это было сделано, когда встреча со смертными правителями была закончена, — они все еще выглядели мрачными, но не настолько близкими к панике, — Манона и Тринадцать нашли комнату, в которой можно было поспать.
В просторной комнате горело несколько свечей, но не было мебели. Ничего, кроме постельных принадлежностей, которые они принесли. Манона старалась не смотреть на них слишком долго, чтобы не учуять запах, который исчезал с каждой милей к северу.
Где был Дорин, что он делал — она не позволяла себе думать об этом.
Хотя бы потому, что из-за этого она снова полетит на юг, вплоть до Мората.
В темной комнате Манона сидела на своей кровати, Тринадцать сидели вокруг нее и слушали хаос замка.
Места было чуть больше, чем в гробнице, в каждом уголке были призраки былых богатств. Она задавалась вопросом, чем когда-то была эта комната — комнатой для собраний, местом для сна, кабинетом… Не было никаких подсказок.
Манона откинула голову назад на холодные камни стены позади нее, отбросив корону вместе с сапогами.
Астерина заговорила первой, нарушив молчание Ковена.
— Мы знаем каждый их шаг, каждое оружие. И теперь Крошанки тоже. Матроны, вероятно, в панике.
Она никогда не видела свою бабушку в панике, но Манона мрачно засмеялась:
— Я полагаю увидим завтра. — она осмотрела своих Тринадцать. — Вы прошли со мной так далеко, но завтра мы столкнемся с нашим собственным видом. Вы можете сражаться с друзьями, любовниками или членами семьи. — она сглотнула. — Я не буду винить вас, если вы не сможете это сделать.
— Мы зашли так далеко, — сказала Соррель, — потому что мы все готовы к тому, что принесет завтрашний день.
Тринадцать кивнули. Астерина сказала:
— Мы не боимся.
Нет, они не боялись. Глядя на ясные глаза вокруг нее, Манона видела это сама.
— Я ожидала, по крайней мере, большего, — проворчала Веста, — от армии Ферианской впадины, — что они присоединяться к нам.
— Они не понимают, — сказала Гислейн. — Что мы им предложили.
Свобода — свобода от Матрон, которые превратили их в инструменты разрушения.
— Пустая трата времени, — проворчала Астерина. Даже зеленоглазые близнецы-демоны кивнули.
Снова стало тихо. Несмотря на их ясные глаза, ее Тринадцать прекрасно знали о недостатке пяти тысяч Крошанок против Железнозубых и армии с ними.
Поэтому Манона сказала, глядя каждой в глаза:
— Я бы лучше полетела с вами, чем с десятью тысячами Железнозубых рядом со мной. — она слегка улыбнулась. — Завтра мы покажем им, почему.
Ее ковен улыбнулся, зло и вызывающе, и почтительно коснулся двумя пальцами лба.
Манона ответила тем же жестом, склонив голову, как и они.
— Мы Тринадцать, — сказала она. — С этого момента и до тех пор, пока Тьма не поглотит нас
…
Эванджелина решила, что она больше не хочет быть помощницей лорда Дэрроу, а скорее ведьм Крошанок.
Одна из женщин даже зашла так далеко, что подарила девочке с широко открытыми глазами красный плащ, в который Эванджелина была одета, когда Лисандра уложила ее в кровать. Завтра она поможет Дэрроу, пообещала Эванджелина. После того, как она убедилась, что Крошаки получили всю необходимую им помощь.
Лисандра улыбнулась на это, несмотря на то, что шансы все еще были не слишком высоки. Манона Черноклювая — теперь, как она полагала, Крошанка Манона — была груба в своих оценках. Крошанки могли держать Железнозубых в страхе, возможно, победить их, если им действительно повезет, но войска Мората все еще были там. Как только армия снова двинется, их планы по защите стен останутся прежними.
Не в силах и не желая заснуть на койке рядом с кроватью Эванджелины, Лисандра обнаружила, что бродит по залам древнего замка. Представляя, каким домом это стало бы для нее и Эванджелины. Каким двором.
Возможно, она неосознанно следовала за его запахом, но Лисандра совсем не удивилась, войдя в Большой Зал и обнаружив Эдиона перед очагом.
Он стоял один, и она почти не сомневалась, что он стоял так уже некоторое время.
Он обернулся, прежде чем она едва прошла через дверной проем. Следил за каждым ее шагом.
«Потому что я не влюблен в других наших союзников».