2788 (ЛП) - Эдвардс Джанет. Страница 21

Мама опять вздохнула:

– Я постараюсь, но ты же его знаешь. – Она проверила часы. – Почти половина девятого. Что у тебя сегодня в школе?

Моя школа работает по сложному трехнедельному расписанию, в котором даже учителя путаются. Все жалуются, а я считаю, что мне повезло. Папа и не пытался в нем разобраться, он понятия не имеет, чем мне положено заниматься в каждый конкретный день.

– Шестой день первой недели. Выходной для естественнонаучного потока.

– А, значит, ты... «отдыхаешь».

– «Отдыхаю», – кивнул я.

Я взял из шкафа пару коробок с едой и питьем и на цыпочках прокрался по коридору. Дверь отцовского кабинета была закрыта, и мне удалось выбраться, не нарвавшись на новую лекцию. Снаружи я огляделся. Никого не видать, и в саду, у местного портала для района шикарных одноэтажных домов, тоже ни души.

Подойдя к воротам, я в последний раз проверил, не материализовался ли у меня за плечом откуда-нибудь отец, набрал код школы и торопливо перешел, как только портал установился. Бетониловая площадка перед школой была пуста, народ начнет прибывать минут через пятнадцать, не раньше. Я рванул к небольшому корпусу в дальнем конце двора, торопливо набрал код замка и, оказавшись внутри, тут же захлопнул дверь.

Наконец-то я в безопасности. По межсекторным законам каждая школа обязана иметь спортивные сооружения и предоставлять ученикам возможность заниматься физкультурой. Геркулес – самая одержимая из двухсот двух одержимых наукой планет сектора Дельта, поэтому в моей школе это правило выполнялось чисто формально. Пустой купол, в котором я находился, и заросшая травой часть двора за ним считались спортзалом и спортплощадкой. Физкультура предлагалась как факультативный курс, на который никто никогда не записывался, и учителя не держали. За последние четыре года в этот корпус заходили лишь три человека: я и два моих друга.

Единственной мебелью в куполе были стол и три стула, «позаимствованные» нами в соседнем классе. Я уселся, поставил на пол коробки с обедом и вынул глядильник. Увидел, что за последнюю домашку по физике мне поставили высший балл, но примечания учителя читать не стал. Наверняка опять пишет, в чем моя сестра меня превзошла бы.

Насколько было бы легче, учи нас с сестрой физике разные люди. Или ходи она в другую школу. Или если бы у меня вообще не было сестры!

Хотя, конечно, проблема не только в ней. Все Эклунды – блестящие ученые. Сестра, отец, мама, дяди, двоюродный брат, дедушки и, конечно, знаменитый прадед – все в своем роде гении, а я – максимум сообразительный. Перестать быть позором семьи я бы смог, разве что полностью истребив свой род.

На мгновения меня опять охватило глупое и неисполнимое желание родиться в другой семье, у обычных, средних родителей, которые ничего особенного от сына не ждут. Родителей, которые были бы довольны и горды тем, что я занял второе место по школе.

Впрочем, я несправедлив к маме. Знаю, она тоже немного разочарована, куда уж без этого, но старается никогда этого не показывать и помогает мне втайне от папы.

Я вздохнул, убрал в карман свой обычный глядильник и вынул из тайника под полом другой, секретный. Простая дешевка, но с одним огромным преимуществом над навороченной моделью, подаренной мне родителями. Папа не может проконтролировать, для чего я его использовал, потому что не знает о его существовании.

Я услышал, как за спиной открылась дверь, оглянулся и увидел, что оба друга пришли вместе. Они тщательно закрыли дверь, и Маколл раскинул руки:

– Трепещите, угнетенные дельтанцы! Вам грозит тлетворное влияние гаммита!

Валин стукнул его и тут же повернулся ко мне:

– Как твое вчерашнее свидание? Тебе удалось чего-нибудь добиться от подружки?

Я вынул еще два глядильника, передал их друзьям, закрыл тайник под полом, вернул на место плиту, встал и только после этого ответил:

– Получил пощечину, был обозван сексуальным извращенцем и лишился подружки.

– Ох. – Валин плюхнулся на стул и вздохнул. – Свидание явно не удалось.

– Извращенцем? – переспросил Маколл. – Что ты с ней пытался сделать?

– Взять ее под руку, – ответил я. – Мне казалось, что ей хочется, чтобы я вел себя посмелее, но, очевидно, я ошибся.

– И все? Ты точно больше ничего не задел?

– «Ни одна уважающая себя дельтанка не станет даже за руки держаться с парнем без контракта помолвки», – передразнил я свою бывшую подружку, приводя ее отповедь слово в слово. Затем вернулся за стол, положил глядильник и сердито продолжил: – Можно подумать, я отказывался от помолвки! Отец бы, конечно, разъярился и заявил, что нельзя отвлекаться от учебы, но я бы настоял на своем. Мне просто хотелось хоть чуть-чуть уверенности.

Маколл рассмеялся:

– Чуть-чуть уверенности в том, что тебе не придется выдержать жуткие споры с отцом, и оказаться юридически связанным на месяцы, и все это ради помолвки с ледышкой?

– Ну да, – признал я. – Трудно понять, почему тебя держат на расстоянии – потому что ее сковывают дельтанские правила приличия, или потому, что ей самой ничего не хочется.

Маколл сел на последний свободный стул и меланхолично покачал головой:

– Уже пять лет, как родители притащили меня на Геркулес ради своей треклятой карьеры, а я так и не могу привыкнуть к тому, насколько консервативны здешние пуритане. Будь я по-прежнему на Асгарде, в секторе Гамма, и встречайся с тамошней девушкой...

Несколько минут мы молчали, каждый мечтал о том, как здорово было бы встречаться с девушкой в секторе Гамма. Маколл переехал в двенадцать, у него самого настоящей подружки никогда не было, но он видел, как целовался старший брат. А мы с Валином могли судить только по гаммитским фильмам. Вообще-то их не посмотришь до восемнадцати без специального разрешения родителей, но у Маколла двойное гражданство – и дельтанское, и гаммитское, – поэтому у него доступ свободный, он и нам с Валином показывал. Мне больше всего нравился сериал «Сталея из джунглей».

– Хотел бы я встречаться со Сталеей... – вслух размечтался я.

– Дикой девушкой из деревни в джунглях, в отрезанном от цивилизации мире, – засмеялся Маколл. – Да ну, дурацкий сериал, совершенно нелепый сюжет.

– Не такой он и нелепый, – не согласился Валин. – После Исхода цивилизация чуть не распалась. В начале двадцать пятого века многие миры после отказа старых межзвездных порталов действительно оказались в полной изоляции.

– Да, но джунгли? – возразил Маколл. – Военные не допустят колонизацию нового мира, если на континенте для заселения остались джунгли. Да еще такие, в которых чудища водятся.

Я прервал спор друзей:

– До нереалистичного сюжета мне дела нет, я не об этом. А о том, как Сталея перебрасывает своего друга через поляну, запрыгивает на него и зацеловывает. Если бы моя подружка, то есть бывшая подружка, хоть немного...

– Чтобы дельтанка так тебя целовала, одной помолвки мало, – хмыкнул Маколл. – Подозреваю, что и женитьбы может не хватить. А бросок через поляну плохо кончится, если приземлишься на камень.

– Друг Сталеи о камни никогда не стукается, – мечтательным голосом произнес Валин. – Она всегда бросает его на что-то мягкое, а как она целуется! Жаль, что каждый раз титры идут, как только доходит до интересного.

– Какой ужас! Примерным дельтанским юношам не пристало в семнадцать лет предаваться грешным мыслям о целующихся девушках! – Маколл покачал головой в притворном неодобрении.

– Я совсем не примерный, – парировал я. – Не веришь, спроси моего отца. Ладно, главное, что мне нравится в Сталее, – она не скрывает, чего хочет от своего парня. Если бы мне с сразу объяснили правила, может, я и не разошелся бы со своей подружкой. – Я вздохнул, помолчал, потом продолжил: – Ладно, может, и хорошо, что мы разбежались. Одному проще. Я бы не мог уйти с Геркулеса сам, только вместе с невестой, и...

– Забудь о ней! – прервал меня Маколл. – Пора браться за дело, нам задали прочесть, как фракция экспансионистов получила поддержку большинства в две тысячи триста семидесятом.