Тайна Холмистого плато - Гир Тильда. Страница 24

В глубине прозрачного кристалла поплыла легкая серебристая дымка, заполнила собой кристалл, потом медленно рассеялась… Иеро сначала ощутил, как он погружается в кристалл, сливаясь с его ясной глубиной, а потом…

Потом он должен был бы увидеть нужные ему места глазами любого живого существа, которое находится неподалеку и видит то, что нужно заклинателю. Но на этот раз Иеро увидел нечто странное и непонятное.

…Чьи-то глаза таращились на мутно-белое месиво в круглой глубокой яме, края которой были тщательно выложены темно-коричневым камнем с золотыми блестками, похожим на авантюрин. Месиво бурлило и пузырилось, а существо, смотревшее на него, пыталось отойти подальше, но не могло. Что-то удерживало его у края ямы, что-то заставляло его смотреть на взбухающие на поверхности беловатой массы пузыри, что-то упорно подталкивало его вперед, и оно уже теряло равновесие… а потом вдруг мощным толчком выбросило из своего сознания тоненькую ниточку мысли священника — и все исчезло. Иеро словно ударило током в виски, он вскрикнул и резко вскочил… но тут же боль исчезла, а священник обнаружил, что сжимает в левой руке четыре крохотные деревянные фигурки.

Иеро разжал ладонь. Меч и Щит — им предстоит опасная схватка. Ну, это он и без Сорока Символов отлично знает. Крест и Глаз — опасность, которая угрожает не только телу, но и душе. Ну, естественно, им же предстоит миновать берлогу Безымянного Властителя, Источника Зла, самого Нечистого собственной персоной… Так, а это что? Священник удивленно всмотрелся в две оставшиеся фигурки.

Колесо. Змея.

Тут следовало не только хорошенько подумать, но и снова войти в медитацию, решил наконец заклинатель. Ведь каждая фигурка Сорока Символов могла иметь несколько значений, и все зависело от выпавшего набора. И хотя Иеро давно уже научился отлично истолковывать даже самые необычные сочетания, сейчас он был в затруднении. Колесо само по себе могло означать тяжелый труд, могло означать встречу с чем-то, давно ушедшим в прошлое, а могло быть и знаком внезапного поворота судьбы. Змея же всегда являлась одним из самых неприятных Символов, но и она имела несколько значений: мистическая атака, измена, яд или предательство. Иеро знал: если при первом же взгляде на вынутые Символы их значение не открывалось ему, он должен начать медитировать на всей группе знаков, и тогда скорее всего смысл предсказания станет ясен. Однако случалось иной раз и так, что ему не удавалось понять значение выпавших Символов.

Иеро снова сел на расстеленный на колючей короткой траве плащ и, держа четыре Символа в руке, сосредоточился на их внешнем виде, стараясь как можно отчетливее увидеть выпавшие знаки в воздухе перед собой, на уровне лба. Вот они проявились, оформились, обрели цвет и объем… и вдруг слились в белый шарик. И как ни старался Иеро, больше ничего ему добиться не удалось.

Тяжело вздохнув, священник бросил четыре фигурки в общую кучу, собрал Сорок Символов и сложил их в мешочек. Иеро был настолько рассержен, что изо всех сил дернул кожаный шнурок, затягивающий мешочек, — и шнурок лопнул. Это окончательно вывело священника из равновесия. Собрав плащ, кристалл и накидку, он быстро прошел в дом, сложил все в седельную сумку и отправился в подвал.

Там вовсю кипела работа. Два стеллажа у северной стены были уже не только освобождены от банок с образцами, но и разобраны на отдельные доски, а доски сложены у подножия лесенки, ведущей наверх. Но труженики подвала не решались пока что вытаскивать строительный материал наверх, боясь помешать священнику, занятому работой с Сорока Символами. Когда же они увидели Иеро, спускающегося по лестнице вниз, то тут же забросали его вопросами:

— Ну, что ты видел? — Это брат Лэльдо.

— Что там, на краю равнины? — это Горм.

— И какие же гадости нас ожидают? — Это иир'ова.

Иеро, все еще рассерженный, мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху, и сказал:

— Что-то видел, но ничего не понял.

— Как это? — удивился брат Лэльдо, хорошо знавший способности священника-заклинателя.

— Да так! Давайте лучше доски наверх вытащим.

— А не рановато ли? — напомнил Горм. — До ночи далеко.

— Не так уж далеко, — возразила Лэса. — Скоро сумерки, а нам же не обязательно тащить все это сразу к стене, сложим пока в комнате. Надо еще ремни подобрать, чтобы стянуть доски покрепче, а то разъедутся под ногами у Клуца.

Все прекрасно поняли, что Иеро не хочет пока что говорить о том, что он увидел во время медитации с Сорока Символами. И постарались отвлечь его от неприятных мыслей.

Через несколько минут доски были извлечены из подвала и сложены аккуратной стопкой в спальне Лэсы. После этого пленники вышли на веранду и позвали Клуца, все еще стоявшего на страже у двери в стене. Клуц промчался вокруг дома бегом, чтобы хоть немножко размяться, и, улегшись на траву перед верандой, спросил, обращаясь к Иеро:

— Не расскажешь нам, что ты видел? Я слышал ваш разговор. Понятно, что ты расстроен. Но все-таки нам лучше знать.

Иеро согласно кивнул. Действительно, товарищам следовало знать, что он увидел, медитируя над Символами. И подробно пересказал свое видение.

— В общем, могу с уверенностью сказать только то, что Символы предсказали серьезную схватку и опасность для тела и души. Но это мы и без них знаем. А Колесо и Змея остались неразгаданными. Хуже того, мое видение — это новая загадка!

— Интересно, что это может быть такое? — передала Лэса с оттенком не только недоумения, но и раздражения. — И чего нам ожидать, если мы встретимся с этим явлением?

— О каком явлении тут болтают всякие бездельники? — раздался вдруг с крыши веранды писклявый голос Коти. — И почему у всех такой ушибленный вид? Скоро уже и вечереть начнет, вы готовы? — И мартышка спрыгнула с крыши прямо на спину Горма. Медведь тихо хрюкнул и завалился на бок. Котя съехала с его спины на пол и уселась, привалившись к мохнатому черному боку.

— Готовы, — хмуро ответил священник. — Слушай, Котя, ты говорила, что по всему Холмистому Плато бродят стражи Нечистого… а зачем они там ходят?

— А разве я вам не сказала? — удивилась мартышка. — Ну, извини, забыла. Совсем из головы вон! Понимаешь… — Тут вдруг Котя сменила тон и заговорила куда более серьезно. — Понимаете ли… иногда там… — Мартышка умолкла и крепко потерла личико ладошками. — Даже не знаю, как это объяснить. Ну, прежде всего, иной раз кто-то из уродов вырывается на волю, а это публика, как правило, сердитая и серьезная, так что их тут же начинают ловить и отстреливать. Но кроме того…

— Ну что ты тянешь? — шипящим тоном передала Лэса. — Нарочно нас дразнишь, да?

— Нет, что ты! — взмахнула ручкой Котя. — Я и не думала… Нет, нет. Просто там происходят иной раз странные вещи, я не раз слышала, как жабы говорили об этом.

— Да не томи ты! — громко фыркнув, передал Клуц. — Рассказывай, как умеешь!

Котя глубоко вздохнула, словно собираясь нырнуть в воду, и начала:

— Там, на востоке, за виварием, обитает Безымянный. И вокруг его лежбища частенько случаются вещи неприятные и непонятные. Прямо из земли иногда появляются существа… ну, все равно никто не знает, что это такое, так что и не спрашивайте, объяснить не могу. Но они нападают и на монстров, сбежавших из вивария, и на стражников Безымянного… и, как мне кажется, они могут угрожать и самому Безымянному. Я так поняла из разговоров жаб. Поэтому Безымянного охраняют особые отряды тренированных чучел, эту породу вывели уже давно, надежные ребята. Стоят насмерть. Так что до его логова пока что никому из этих странных существ добраться не удалось. Но они вроде бы и не особо стремятся к этому. Они хватают все, что им подвернется, а потом исчезают. Куда — неизвестно. Так что если вы с ними столкнетесь… впрочем, я видела, как Кир спер бластер. Он его вам принес?

— Да, — растерянно кивнул Иеро. — А бластер поможет?

Мартышка пожала худенькими плечами.

— Кто знает?

— А стражи Нечистого чем от них отбиваются? — спросил медведь.