Лабиринт (СИ) - Грушевицкая Ирма. Страница 21

Он действительно пришел в норму.

Здравомыслящему человеку свойственно заниматься самоанализом. Мэтт быстро определил, что именно с ним происходит. Кризис среднего возраста — вот что он сейчас переживает. Находясь в личностном кризисе люди начинают вести себя нетипично. У него это вылилось в три недели нетипичного валяния дурака.

Самое неприятное, что он впутал в это дело бизнес. Если с партнерами все прошло более-менее гладко, то у подчиненных точно возник повод сомневаться в его адекватности. В остальном, Мэтт надеялся, обошлось без особых потрясений. Ведь, обошлось же? Если кто и мог успокоить его в этом вопросе, так это Рут.

На этой неделе дела ждали его в Нью-Йорке. Он должен был лететь вечером во вторник, но в последний момент передумал и решил отправиться на день раньше. Именно поэтому, и ни по какой другой причине, в понедельник Мэтт приехал в офис на такси. Он поднялся на лифте, проверяя электронную почту в своем смартфоне, и даже ни разу не взглянул на информационное табло. Особенно, когда проезжал двадцатый этаж.

Верная Рут уже была на месте и при его появлении немедленно поднялась из-за стола. Мэтт жестом ее остановил.

— Доброе утро. Пожалуйста, не вставайте.

— Доброе утро, мистер Крайтон.

Сесть Рут не села, осталась стоять, выжидающе глядя на Мэтта.

— Я… кхм…

Как-то в одночасье он растерял все свое красноречие. Никогда раньше Мэтт не замечал за собой способности смущаться. Если только в начальной школе.

Хороший секретарь в первую очередь хороший психолог. Рут была профессионалом, поэтому прекрасно знала, в какой момент нужно помочь шефу начать разговор, а в какой побудительно промолчать.

— Прошедшие несколько недель были непростыми. — Ее довольно быстрый в суждениях начальник говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Я должен поблагодарить вас за своевременное… кхм… реагирование на… кхм… изменения в моем расписании.

— Это моя работа, сэр. Но все равно спасибо.

В отличие от Мэтта, Рут смущенной не выглядела. Польщенной тоже.

— Передайте так же мою благодарность всем сотрудникам секретариата.

— С вашего позволения я не стану этого делать. — В голосе обычно скупой на эмоции женщины прозвучали веселые нотки.

— Отчего же? — удивился Мэтт.

— Для них это был хороший опыт.

— Простите меня, Рут. — Неожиданно для себя он почувствовал облегчение и примирительно улыбнулся. — Последние дни я действительно вел себя как заносчивый осел.

Его помощница снова выглядела невозмутимой.

— Вам совершенно незачем извиняться, мистер Крайтон. Однако я позволю себе выразить надежду, что мы справились с кризисом.

Мэтт отметил это «мы». «Мы» звучало не так однозначно, как «вы», не так персонифицировано в определении виновных. Рут молодец. Впрочем, в этом он никогда и не сомневался.

— Последняя просьба: перебронируйте мой билет в Нью-Йорк на сегодня.

— Хорошо, мистер Крайтон. Как быть с завтрашними встречами?

— Попробуйте внести их в сегодняшнее расписание.

Посмотрев на лежащий на столе рабочий календарь, Рут сделала несколько быстрых пометок.

— Между одиннадцатью и половиной первого у вас свободное окно. Попробую договориться с секретарями Маршалла и Питча. Мистер Роджерс так же летит сегодня в Нью-Йорк. Я свяжусь с его помощницей, попробуем состыковать ваши рейсы. А вот визит исполняющей обязанности начальника аналитического отдела придется перенести на четверг.

— Нет!

Мэтт произнес это короткое слово с такой поспешностью, что женщина даже вздрогнула.

— Простите?

— Встречу с мисс… мисс… — продолжил он чуть спокойнее.

— Бенфорд, — услужливо подсказала Рут.

— Да. С мисс Бенфорд запланируйте на сегодня.

— Хорошо, мистер Крайтон.

Оказавшись в своем кабинете, Мэтт от души хлопнул за собой дверью и громко выругался. Ничего не изменилось: он все так же под воздействием чертовых гормонов.

Первой реакцией было выйти к Рут и перенести встречу на четверг, однако, подумав, Мэтт решил оставить все, как есть. В конце концов, ему совершенно не обязательно задавать мисс Бенфорд вопросы о кадровой политике.

Джорджина Бенфорд принадлежала к тому типу женщин, вокруг которых крутится весь мир. По их мнению, разумеется. Когда они что-то получают, чего-то достигают, то воспринимают это как должное. С их-то исключительностью иначе и быть не может, разве не так? Поэтому и радости не испытывают от побед, лишь молчаливое удовлетворение.

Именно с таким настроением Джорджина поднималась на тридцатый этаж в приемную президента «Тринко». Пять лет работы десятью этажами ниже, наконец, увенчались успехом. Должность ее — в этом Джорджина нисколько не сомневалась. Сейчас она писалась с приставкой «и.о.» — исполняющий обязанности, но вскоре эти две смущающие буквы исчезнут. Джорджина Бенфорд — главный аналитик «Тринко». Звучит? Еще бы! Мало кто из ее подруг мог похвастаться такой карьерой в неполные тридцать. И неважно, что барьер тридцатилетия она преодолеет всего через месяц, да и подруг как таковых у нее нет — тех, кого она своей карьерой может восхитить.

Деловая женщина — такой стиль жизни Джорджина выбрала давно и вот уже много лет его придерживается. Она из тех, кто до мелочей продумывает каждый свой образ, каждое выражение лица и каждый жест. Она умеет вовремя вставить слово, знает, когда промолчать. Таким, как она, претит непрофессионализм, претит отсутствие стиля, претит не быть хозяйкой своему слово из-за того, кто не имеет ни одно из перечисленных качеств.

— Джорджина Бенфорд к мистеру Крайтону.

Секретарь мистера Крайтона кивком головы дала понять, что ее присутствие заметили.

— У мистера Крайтона важный звонок. Присаживайтесь.

Придерживая узкую юбку, Джорджина опустилась в одно из дизайнерских кресел с неудобной спинкой, стоящих в дальнем углу просторной, залитой светом приемной. Место для работы, но никак ни для отдыха. Такой стиль Джорджине импонировал. Как и хозяин кабинета напротив, скрытого за массивной деревянной дверью.

В тайных уголках ее по-деловому бьющегося сердца жила крохотная надежда, что когда-нибудь великолепный, пугающий своей силой мужчина обратит на нее внимание. Джорджина даже сама себе не признавалась, насколько сильно она увлечена идеей восхитить собой кого-нибудь вроде Мэтью Крайтона. Ее стремление выйти на следующий этап карьерной лестницы имело под собой не только амбициозную, но и самую низменную личную подоплеку: мисс Бенфорд была по уши влюблена и отчаянно восхищена общественным положением главы «Тринко». Относительно любви к самому Мэтту это чувство не имело никакого отношения.

Ее знакомая галеристка недолгое время была его любовницей. Собственно, Джорджина их и познакомила. Ну, как познакомила — привела Тришу на один из приемов, куда ее босс неожиданно заявился без сопровождения. Триша оказалась проворнее Джорджины, и с приема Крайтон ушел не один. Скрепя зубами Джорджина выслушивала долгие монологи псевдо-подруги по поводу щедрости своего любовник. Но даже не это выводило Джорджину из себя. Она не очень-то хотела его в свою постель — Мэтт Крайтон интересовал ее как статусный спутник жизни. Слова «муж» в своем лексиконе Джорджина старательно избегала.

И это совершенно не удивительно: ее родители всю жизнь спали в раздельных спальнях. Никакой любви между ними не было, однако, светское общество диктовало свои условия, где статусность ценилась больше чувств. Красивый и успешный Мэтью Крайтон подходил красивой и успешной Джорджине Бенфорд, только он об этом еще не знал.

Когда в прошлую пятницу их, наконец, представили друг другу, сложились два и два. Она была сдержана и профессиональна и выказала мистеру Крайтону должное уважение вразумительными ответами, а не восхищенным визгом девочки-группиз. Этим Джорджина гордилась намного больше, чем давно ожидаемым повышением.

— Мисс Бенфорд, мистер Крайтон вас ждет.

Молодая женщина поднялась, поправила юбку и твердым шагом вошла в кабинет директора.