Сердце Изгоя (СИ) - Шульц Гектор. Страница 12

— Глупый вопрос, но как тогда человечество почти истребило ваш вид, Микаэла? — тихо спросил Фил и тут же пожалел, потому что глаза вампирши полыхнули гневом, а губы презрительно сжались. Однако голос по-прежнему остался веселым и беззаботным, хотя Фил понимал, что это обычная маска.

— Огнем, человечек. Огнем и толпой. Как бы силен ни был вампир, если на него придется сотня, то он ничего не сможет им противопоставить. Да, разорвет десяток, но оставшиеся девяносто разорвут его. На момент начала третьей Алой ночи вампиры были разрознены. Все чаще и чаще доносились шепотки о слабоволии Рамиэля. Не было единой семьи, Филипп. Были маленькие группки. А у вас были ордена святой Инквизиции, которая спелась с Репробари.

— Прости. Глупый вопрос, — повторил Фил и замолчал. Он докурил сигарету, раздавил окурок в пепельнице и сделал глоток кофе, как вздрогнул, когда Микаэла накрыла его руку своей ладонью.

— Все в порядке, человечек. Ты же не убивал вампиров и не сжигал их. Незачем извиняться. Но лучше сменим тему. Не всякий способен вспоминать темные страницы прошлого с оптимизмом.

— Алистер назвал ту девочку, что вошла в комнату, фейри. Сказал, что её послал Благой двор.

— Помимо вампиров есть и другие расы. Не столь многочисленные и сильные, как мы, но есть, — кивнула Микаэла.

— И они все обитают в этом городе? Почему?

— Все просто. Средоточие энергетического источника. Здесь комфортно всем. И вампирам, и фейри, и драуграм, и Благому двору, и Неблагому. Такие источники расположены по всему миру, но большая часть давно скрылась под водой, и добраться до них невозможно, — ответила вампирша, смотря на ночную улицу через окно. — Те, кто могут контролировать энергию, черпать её из центра земли, по сути владеют местом, а остальные вынуждены принимать их, как старших. Берлинский источник — один из крупнейших, поэтому здесь целых пять семей.

— Есть и другие семьи? — удивился Фил, хоть и понимал, каким будет ответ ехидной вампирши.

— Конечно, — улыбнулась та. — За океаном, в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. В Москве, в Токио, в Мадриде и других. Поэтому города находятся на слуху у всех. Энергия, Филипп, всему виной. Но семьи разрознены и заняты грызней между собой, чем общими идеями. Может, оно и к лучшему. Если человечество откроет глаза и увидит, кто находится с ними рядом, то новой Алой ночи не избежать. Как бы она вообще последней не стала.

— Неужели вы так хорошо прячетесь?

— Ты сомневаешься? — хохотнула она, делая глоток вина. — До встречи с Петром ты и представить не мог, что творится у тебя под носом, а теперь сомневаешься. Смешной человечек. Ладно, спишу это на шок. А вообще, ты прав. Прячемся. Так комфортнее. Конечно, есть люди, посвященные в тайну, как ты. Нейтралы. Чаще всего это те, кто каким-либо образом умудрился помочь одной из семей, либо кто-то полезный, вроде ваших политиков. Да, мы обязаны с ними считаться, а иначе даже энергия неспособна нас скрыть от вашего взора. После третьей Алой ночи главы всех семей собрались вместе и дали Клятву Крови, согласно которой человечеству закрывался доступ в наш мир. По соображениям безопасности, Филипп. Сам понимаешь, не маленький. Запрещено открывать случайным людям истинный лик, рассказывать о тайнах и обращать их.

— Значит, обращение не сказки? — вздохнул Фил. — А я все ждал, где же подвох.

— Не сказки. Лишь семерым семьям разрешено обращать людей, но только после полного одобрения местного Совета. У нас эти кто-то — Санави. Когда увидишь их, то сам поймешь, — кивнула Микаэла. — Но обращение — это очень сложный ритуал, который требует не только сил, но и концентрации.

— И как…

— Нет, человечек, — перебила его Микаэла и покачала пальцем. — Тебе об этом знать не положено и скажи спасибо, что я вообще заикнулась об этом.

— Наверное, ты права, — вздохнул Фил, обхватив голову руками. — Есть вопросы, которые должны остаться без ответов.

— Именно так, — улыбнулась вампирша и, посмотрев на часы, нахмурилась. — Ну вот. Заболтались мы, а Виорел скоро закроется и уползет в свою пещеру. Давай еще один вопрос и поедем. Один, Филипп. Нервы у меня не железные, а столетнее заключение даёт о себе знать.

— Вы… убиваете людей ради крови? — Фил вздрогнул, когда Микаэла мелодично рассмеялась. Да так сильно, что аж слезы выступили. Успокоившись, она попросила счет у подошедшего официанта, а затем, переведя дух, ответила.

— Средние века кончились, Филипп. Сейчас все семьи наладили связи с больницами и донорскими пунктами, которые без проблем поставляют кровь. Но есть моменты, когда мы убиваем. Этого не отнять. Голод иной раз сильнее разума, как я говорила. Плюс молодежь должна учиться охотиться.

— И на кого вы охотитесь?

— Это второй вопрос. Но ладно, отвечу и на него. Совет разрешил убивать отбросов общества. Негодяев, подонков, насильников и бандитов. Тех, кто отнимает жизнь на улицах у других. Ты удовлетворен?

— Да. Спасибо за искренность, Микаэла.

— О, не за что, человечек. Всегда рада просветить тебя, — улыбнулась вампирша и встала из-за стола. — Поехали, пока Анна не начала названивать. Она в последнее время очень нервная.

Торговая площадь. Четверг. 22:35.

Микаэла остановила машину в платной зоне и, быстро отправив смс с оплатой услуг, повернулась к задремавшему Филу, после чего сильно ткнула того в плечо, а когда мужчина, дернувшись словно от пощечины, подскочил на месте, ехидно рассмеялась.

Фил, хмуро посмотрев на смеющуюся вампиршу, ограничился лишь грубым жестом, а потом рассеянно осмотрел полупустую улицу и темные витрины торговых магазинов, которые закрылись примерно два часа назад. Все, кроме одного, рядом с которым темнела вывеска «Антикварная лавка Виорела». В магазинчике горел желтый свет, но через мутные стекла практически ничего не было видно, кроме какой-то неясной тени, медленно двигающейся от края к краю.

— Пошли, человечек, — хмыкнула Микаэла, потянув Фила за собой. Тот вздрогнул, услышав её голос, а потом, нахмурившись, двинулся следом, не забыв задать один из мучивших его вопросов.

— Почему ты постоянно называешь меня человечком? — спросил он, закуривая сигарету, которую ловко стянул из бардачка Микаэлы. Сигарета была старой, пожелтевшей и нещадно драла горло, но Филу было все равно. Кровь скучала по никотину. Вампирша, услышав вопрос, тихо прыснула, а потом, нацепив на лицо преувеличенно серьезное выражение, вздохнула.

— Ты и есть человечек, Филипп. Маленький, хиленький и глупенький. Такие, как ты, очень смешно визжат, когда видят мои клыки и чувствуют, как они вспарывают кожу. Немногие достойны называться человеком.

— Анна сказала, что я под защитой, — побледнел Фил. Происходящее перестало ему казаться дурным сном. Наоборот, теперь это была пугающая реальность.

— И что? — фыркнула вампирша. — Всегда есть место форс-мажору, Филипп. Ты упал, сломал ногу. Открытый перелом, кровь хлещет, а я сто лет в заточении была. Вот меня и перекрыло. Ладно, расслабься, а то в обморок грохнешься. Хотя… в обморок ты точно грохнешься, когда Виорела увидишь без маски.

— Он тоже вампир? — решил сменить тему Фил, выбрасывая сигарету, когда они подошли к тяжелой двери, ведущей в магазинчик.

— Ага, — просто ответила девушка и, раскрыв дверь, громко крикнула в наполненную застывшей в воздухе пылью тишину. — Колокольчик?! Ты дома?!

— Дома, — ответил ей мягкий интеллигентный голос откуда-то из глубины лавки. — Не думал, что увижу тебя так рано, Микаэла.

— Узнал, значит? — рассмеялась вампирша, кивком головы приглашая Фила следовать за собой.

— Узнал, — без промедления ответил голос, став чуть громче. — Давно ты еду с собой таскаешь?

— Как меня выпустили из подвала, так и таскаю. Наверстываю упущенное, — хмыкнула Микаэла, подходя к кожаному дивану, на котором кто-то сидел. Фил, увидев плешивую серую макушку, больше похожую на подгнившую картошку, громко сглотнул и прислонился к стене, чтобы унять дрожь. — Ну вот. Ты его напугал, Виорел.