Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич. Страница 26

Большинство евреев рассеялось по свету, утратив свою государственность, а вместе с нею и такое понятие, как нация.

Что бы там кто ни говорил, но Исаак Ньютон — не еврейский, а английский физик, а Исаак Левитан — соответственно российский художник. Происхождение здесь не играет определяющей роли. Ведь никакому психически нормальному человеку не придет в голову объявить Пушкина африканским поэтом.

Но в принципе с евреями все обстоит гораздо сложнее, чем могло бы представиться, исходя из позиций формальной логики. Немало народов рассеялось по земному шару, но ни один, пожалуй, из них не обнаружил такого отчаянного сопротивления ассимиляции, как это наблюдается в еврейской диаспоре любой страны. Почему так? Случайно ли столь широкое представительство евреев в высших эшелонах финансово-экономической власти если не любой, то, по крайней мере, подавляющего большинства стран мира? Можно ли объяснить это явление только лишь традиционной склонностью к торговой деятельности и ростовщичеству? Ведь подобная склонность не уникальна, так что едва ли может служить своего рода пропуском на высокие трибуны.

Но что, в таком случае, является этим самим пропуском?

Пресловутый жидо-масонский заговор? Его существование весьма и весьма вероятно, но все же само по себе понятие «заговор» предполагает строго ограниченный круг посвященных и, как высказывался бессмертный Остап Бендер, «полную тайну вкладов», так что едва ли заговор может быть глобальным явлением. Если, конечно, речь идет именно о заговоре, а не о какой-либо иной форме воздействия на реалии бытия, форме совершенно нестандартной и, пожалуй, доселе неведомой.

Как бы то ни было, но в этой сфере существует гораздо больше вопросов, чем ответов на них.

И тем не менее существует, на мой взгляд, значительное число достаточно прозрачных указаний на те или иные причинно-следственные связи в русле данной темы. Эти указания располагаются под обложкой толстенного фолианта, названного Главной Книгой Человечества, то есть Библией.

Сразу же возникает естественный вопрос: почему древняя история и морально-религиозные догмы одного из весьма малочисленных народов, к тому же, ничем особым не проявившего себя (имеется в виду народ как целостное явление, а не отдельные его представители), стали учебником жизни для миллионов людей в разных странах и на разных континентах земного шара?

Ответ типа «Это так, потому, что так» всерьез восприниматься не может, равно как и «Потому что эту книгу написал Бог». Ну, это вообще компетенция психиатра. Бог — графоман… Бог — служащий бюро загса. Бог — прокурор. Бог — репетитор. Мартобря восемьдесят шестого числа…

А заявления относительно того, что Библия — квинтэссенция человеческой мудрости или что ее тексты надиктованы представителями более развитых цивилизаций, являются не более чем формальной декларацией. По мне так учения Будды и, тем более, Конфуция значительно превосходят библейские уровнем философской глубины, и я, конечно же, не одинок в своем мнении.

Бесспорна мудрость царя Соломона, но ведь он же едва ли не единственный фигурант Библии, обладающий такими данными.

Что до инопланетян, то я, искренне веря в их возможные визиты на Землю, не думаю, что их занимал вопрос о том, кто кого родил: Авраам Исаака или наоборот. Точно так же, как и проблема обрезания или употребления в пищу свинины.

Одно совершенно ясно: Библия очень хорошо «раскручена». На протяжении многих веков ее статус формировался и упорным насаждением определенного стереотипа мышления, и сладостью дармового пряника, и хлесткостью сыромятной кожи кнута, и жаром костра святой инквизиции и т.д.

Что ж, как говорится, стерпится — слюбится.

Основой Библии является Ветхий (или Старый) Завет, включающий три больших раздела: «Пятикнижие» (Тора), «Пророки» и «Писания».

Авторство Пятикнижия приписывается легендарному Моисею.

В первой книге, называемой «Бытие» (глава первая), описывается сотворение мира всемогущим и вездесущим Богом. В течение шестого дня этой напряженной работы был создан человек.

«И сотворил Бог человека по образу своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Бытие. 1; 27)

Казалось бы, все ясно, процесс завершен, однако в главе второй имеет место повтор ситуации, но уже с новыми нюансами:

«20. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым; но для человека не нашлось помощника, подобного ему.

21. И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребер его, и закрыл то место плотию.

22. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену и привел ее к человеку».

Итак, в первой главе Бог создает мужчину и женщину, а уже во второй Он под общим наркозом выламывает у мужчины одно из ребер и вытачивает из него некую «жену». Сомнительно, чтобы все это было следствием невнимательности автора (или авторов) данной книги, но иные версии выглядят еще более надуманно.

Разве что автор (или авторы) недвусмысленно и четко разграничивают такие понятия, как «женщина» и «жена».

Истинно так.

Ю. Ш. фон Карольсфельд. Шестой день творения

Далее следует популярная история о том, как коварный змей уговорил Еву отведать яблоко с дерева познания добра и зла, что росло среди райского сада. Игнорируя строжайший запрет Бога, Ева не только сама вкушает запретный плод, но и уговаривает Адама сделать то же самое. Безвольный Адам надкусывает злосчастное яблоко, после чего наши гипотетические пращуры изгоняются из райского сада.

Эта история имеет, великое множество трактовок. Одна из них, основная и самая, пожалуй, мизантропическая, заявляет о будто бы «смертном грехе», который наложил свою печать на все последующие поколения.

Тезис о «первородном грехе», о каком-то позорящем ярлыке, который навешивается на человека в момент его рождения с единственной видимой целью — внедрить в его сознание разрушающий комплекс неполноценности.

Древо познания добра и зла зачастую воспринимается как некий барьер-табу в области духовного развития, и это представляется весьма странным, если исходить из того, что человек якобы создан в точности по образу и подобию Всевышнего…

Змей зачастую трактуется не как просто пропагандист запретного, а как Сатана, искушающий доверчивых людей, что в принципе может быть одноименными понятиями, но вот стилизованный образ огромного извивающегося фаллоса представляется все же довольно тенденциозным.

Следующая история посвящена первому из зафиксированных историей человечества убийств. «И восстал Каин на Авеля…» Брат на брата. Мотив банален до неприличия: зависть, причем, не глубинная, взлелеянная, испепеляющая, а мгновенно возникшая вследствие того, что «призрел Господь на Авеля и на дар его. А на Каина и на дар его не призрел». Только и всего. Но вполне, как оказалось, достаточно, чтобы лишить жизни единоутробного брата. Мало того, когда Бог, прибыв на место происшествия, произносит свою знаменитую крылатую фразу-вопрос: «Где Авель, брат твой?», убийца невозмутимо отвечает: «Разве я сторож брату своему?»

Ю. Ш. фон Карольсфельд. Жертвоприношение Каина и Авеля